По ту сторону синих гор (СИ) - Снежная Александра - Страница 135

Я слышала плач младенца. Журчание воды. Чей-то счастливый шёпот: «Моя крошка... Лея...» И мне почему-то хотелось разрыдаться от непонятной тоски по чему- то давно утраченному, но очень дорогому.

Сердце задыхалось от боли, а где-то далеко выл зверь - горько, отчаянно, оплакивая вместе со мной одну и ту же утрату.

-               Рейна... - тревожным отголоском, вдруг завибрировало у меня в голове. - Рейна, помоги! Рейна, проснись!

Холод сковал тело, по ушам ударил пронзительный крик ребёнка, и я, словно сумасшедшая, помчалась на его зов о помощи.

****

Это случилось со мной снова. И если первый раз я просто была в панике, то сейчас даже пыталась найти объяснение произошедшему, но... не находила.

Я очнулась стоящей на пригорке босыми ногами по щиколотку в холодном снегу и из одежды на мне была только тонкая ночная сорочка, в которой я ложилась спать. Я понятия не имела, каким образом выбралась из своей тёплой спальни, оказавшись на улице.

Слева послышался всплеск, детский крик, и у меня на затылке зашевелились волосы.

Внизу, в присыпанном былым снегом полотне скованного льдом озера, зияла дыра внутри которой барахтался мальчишка, отчаянно пытаясь уцепиться пальцами за ледяные края полыньи. Рядом по берегу бегал ещё один пацан, истошно вопя о помощи, но опасаясь ступить на треснувший под весом его приятеля лёд.

Все мои мысли вмиг куда-то улетучились, оставляя место только одной: я обязана успеть. И я не чувствовала ни холода, ни страха, когда кубарем скатилась вниз, встала на ноги и яростно тряхнула голосящего на берегу ребёнка, заставляя его бежать в посёлок и звать мужчин на помощь.

Опустившись на лёд, я легла на живот и быстро поползла к треснувшей полынье, в которую провалился маленький кайген. Он барахтался и быстро терял силы от холода и тяжести надетой на него одежды.

Когда я подползла трещине почти вплотную, то в панике обнаружила, что над поверхностью воды невидно даже макушки ребёнка.

Ни мгновения не раздумывая, я набрала в лёгкие побольше воздуха и скользнула в ледяную полынью. Тело мгновенно пронзило сотней обжигающих иголок, но страх не найти под водой мальчишку оказался сильнее холода. Я быстро нырнула и почти сразу ухватилась рукой за полушубок уходящего на дно пацана.

Резко толкнув его вверх, я вынырнула за ним следом, пытаясь держать его тело над водой. От ужаса у меня на миг замерло сердце, когда я поняла, кого спасаю. Провалившийся под лёд мальчишка был Скъёльдом.

Паника, злость, страх - все чувства у меня внутри перемешались в одно короткое мгновение. Я потом выясню, что этот паршивец здесь делал и хорошенько надеру ему уши, а сейчас я должна его отсюда вытащить!

-               Хватайся за лёд! - вместо крика у меня вышел сдавленный хрип, потому что от холода связки отказывались работать. - Я помогу тебе выбраться. Давай.

Я ухватилась за ворот полушубка Скъёльда, пытаясь приподнять и подтолкнуть мальчишку вверх.

Он судорожно заколотил руками, цепляясь за лёд, но соскользнул обратно в воду, сведя на нет все мои усилия.

Маленький кайген оказался таким тяжёлым и неуклюжим, что я едва не завыла от досады, вновь удерживая его на плаву.

-               Подтягивайся сильнее! - зашипела я на него.

-               Я не могу, - заявил он, выбивая зубами дробь. - Больше не могу...

Страх уступил место лютой ярости, и я на пределе этого раздирающего меня чувства толкнула вверх мальчишку, собирающегося опустить руки и утонуть.

-               Оборачивайся, паразит! - заорала на него, вдруг осознав, что это наш единственный шанс.

-               Я не могу. Не умею, - едва слышно прохрипел он, заставляя моё сердце захлёбываться в агонии.

-               Умеешь! Должен! Оборачивайся, щенок! Иначе я тебя выволоку отсюда и отдеру розгами по голой заднице при всём Эдерхейде!

Скъёльд что-то нечленораздельное булькнул, суча руками по воде, и я набросилась на него ещё яростнее:

-               Оборачивайся! Паршивец! Виххард тебя задери! Ты меня подвёл! Я за тебя перед кланом поручилась! Ты позор своего отца!

Мальчишка злобно зарычал, из последних сил барахтаясь в ледяной воде, и вдруг его тело в моих руках начало меняться. Удлинилась голова, обрастая шерстью - чёрной, длинной, мгновенно намокшей и слипшейся от воды. Тощие руки Скъёльда с посиневшими пальцами превратились в крепкие лапы, и я толкнула отчаянно бьющего ими по воде зверёныша к краю полыньи, с натужным воплем помогая ему выпрыгнуть из западни.

Он выпустил когти, вбиваясь ими в лёд. Зверь сипел, судорожно колошматя задними лапами в воде, пытаясь выбраться.

-               Рывок! Ещё! Давай! - крикнула, подныривая под него, чтобы он мог сделать упор.

Его когти, кажется, разодрали мне плечо. Но я уже не чувствовала боли. Я лишь видела, как маленькому кайгену наконец удаётся выбраться на лёд и завалиться на него с мокрым шлёпающим звуком.

-               Ползи! Вперёд! - выдохнула я, понимая, что потратила все силы, а холод медленно и верно делает своё дело, отбирая у меня последнее тепло.

Странное дело: мне не было себя жаль в этот момент. В моей голове лишь одиноко мелькнула замерзающая мысль, что гораздо правильнее умереть вот так - спасая ребёнка, чем отдать свою жизнь, убивая других, как я это хотела сделать в Хель-Тери.

Мои руки ещё цеплялись за лёд, но пальцев своих я уже не ощущала.

Я почти ничего уже не чувствовала, когда надо мной мелькнуло что-то большое и тёмное, а затем на вороте моей сорочки сомкнулись острые зубы, задевая и царапая кожу на затылке и спине.

Меня резко дёрнули вверх. Я ударилась рёбрами об острые края полыньи и, отрезвлённая болью, со стоном ухватилась руками за длинный мех своего спасителя, не в состоянии зацепиться за него удобнее.

Он проволок меня по льду на достаточно безопасное от трещины расстояние, и только тогда отпустил, мгновенно меняя звериный облик на человеческий.

Лёжа на животе, я видела только его сапоги. Это был не Бьёрн. Я бы узнала. Хотя в том состоянии, что я сейчас находилась, я бы не почувствовала мужа даже с помощью сатры.

Меня быстро подняли, плотно заворачивая в тёплую шубу, а потом несколько раз ударили по щекам, приводя в сознание.

Открыв глаза, я непонимающе выдохнула, разглядывая суровое, заросшее густой бородой лицо кайгена. Как он здесь оказался? И почему именно оэн клана Приграничных Гор пришёл ко мне на помощь?

Закоченевшие губы не хотели шевелиться, зубы непрерывно стучали, и мне пришлось сделать над собой невероятное усилие, чтобы заговорить:

-               П-почему? - только и смогла выдавить из себя, но жёстко растирающий меня Альфхил прекрасно понял, о чём я его спрашиваю.

Он мог одним лёгким жестом покончить со мной. И никто никогда не узнал бы, что он помог утонуть той, которая убила его сыновей. Он мог вообще меня не спасать, и даже я не посмела бы его за это упрекнуть. Но... Именно он сейчас кутал меня в свою одежду не позволяя замёрзнуть и умереть.

Густые брови его хмуро сошлись на переносице, а под глазами пролегли глубокие складки.

-               Ненависть не вернёт мне моих детей. Не сделает меня счастливым и ничего не исправит, - прогудел кайген. - Вражда и войны не делают этот мир лучше. Они его разрушают. Мы ничего не добьёмся, убивая друг друга. И раз сегодня ты готова была пожертвовать собой, чтобы спасти кайгена, значит, мои сыновья погибли не зря.

Мою грудь больно сдавило в тиски, я сделала судорожный вдох и прошептала:

-               Простите меня...

Кайген ничего не ответил. Запрокинул голову к небу и смежил веки.

Я знаю, что просила его о невозможном. Такое не прощают. Но мне нужно было это сказать, потому что я искренне так чувствовала.

Немного отогревшись, я повернула голову к лежащему поодаль Скъёльду в обороте, но когда зашевелилась, собираясь поползти к нему на помощь, Альфхил сжал меня ещё крепче.