Десять тысяч золотых (СИ) - Спектр Дарий - Страница 27

— Билл… Кто же бьет… Свою маму… Мечом? Ты такой плохой сын!

— Ну уж нет! Одно дело это пытаться убить меня, но вот лезть в личную жизнь это совсем другое! — Я яростно отпихнул от себя эту мертвячину быстрым ударом ноги, но она даже бровью не повела. Не странно, ведь бровей-то у нее как раз и не было.

Кувырок, и вот я уже оказался в паре шагов от твари, но она лишь неустанно приближалась, мямля что-то про неблагодарных детей. Чертов притворщик, решил надавить на самое больное, но Билл Гилтен ему так просто не дастся!

— А вот это ты видел, пересмешник?! — Я сорвался с места и воткнул свой меч прямо твари в грудь, насадив ее на холодную сталь будто кусок мяса.

Тут ее глаза вдруг засияли ярко-алым цветом, будто бы две масляных лампы, и она впилась мне в шлем своими ногтями. Даже не ногтями, а когтями, когтищами, ведь они были поистине огромных размеров. За секунду полусгнившие пальцы разорвали мой шлем пополам и полезли прямо в глаза. Я почувствовал, как ее хватка сжимается вокруг моего лица, стараясь пробиться сквозь хрупкую плоть.

— Твою мать! …Или лучше сказать, «мою мать»? В любом случае, пошел ты нахрен, чем бы ты ни было! — Я пытался отбиваться, но этот костлявый каркас пересилил меня на раз-два и вот я уже падал на колени, едва сдерживая натиск уродливых пальцев.

— Отвратный сын! Лучше бы ты не рождался!!! — Прохрипело чудище, брызгая на меня странной зеленой жидкостью… Которая разъедала мне кожу с громким шипением, точно как мой яд.

Существо коршуном впилось мне в лицо, и я резко ощутил новую волну боли, растекающуюся по моим глазам, щекам и скулам бурным потоком. Еще миг, и мои глаза сдавило до такой степени, что было невозможно разглядеть ничего перед собой. Острое жжение пронзило глазницы и все вокруг окрасилось в ярко-алый, я позвал на помощь, но был слишком далеко от лагеря, чтобы кто-либо мог меня услышать. Из последних сил я брыкался и вырывался, но острая боль в глазах все нарастала, словно их медленно пронзали острыми шпагами. Зрительные образы менялись и путались, и вот мне уже показалось, что я снова начал видеть всю окружающую поляну, все деревья вокруг и, самое главное, своего обидчика. Только теперь все здесь было по иному: небо захватили черно-красные тона, словно оно утопало в растекшейся по небосводу крови. Вся растительность лишилась своей листвы и теперь представляла собой лишь сухие, безжизненные трупы деревьев и кустарников, тоже самое произошло и с травой. Вокруг меня была выжженная пустыня, меркнущая в окружающей ее непроглядной темноте. Тварь в виде моей матери возвышалась над всем этим ужасом, ее огромная голова будто затмевала собой все небеса, а дьявольские глаза сверкали точно как две кровавые луны. Не в силах справиться с эмоциями, я закричал, вопя о помощи что есть мочи. Кто-то бы явно осудил меня, назвав трусом, но уверен, что в такой ситуации любой поступил бы также. Гигантская пасть твари распахнулась в ужасающей гримасе, с неба прямо на землю повалились ее гнилые, дырявые зубы. Сбежать не удавалось, ведь от каждого движения все мое тело пронзала адская боль, я просто валялся на земле и в жутких конвульсиях наблюдал, как мир вокруг меня поглощает мрак.

Очнулся я плавно и вместе с тем крайне внезапно, когда меня уже изо всех сил тряс за плечи Варнир, стараясь разбудить. Ясность ума пришла не сразу, и вначале я лишь беспорядочно оглядывался по сторонам и бубнил что-то нечленораздельное.

— Неверно ты трясти Билла… — Осудил бородача плечистый Магарх, — сейчас Магарх покажет, как надо.

Через секунду, я почувствовал себя маленькой тряпичной куклой, ведь гигантские ручищи циклопа подняли меня над землей и принялись трясти так, что я едва понимал, с какой стороны земля, а с какой небо.

— М-м-м-а-а-г-г-а-р-х, х-в-а-т-и-и-и-и-т! — Пролепетал я, пока мой желудок упорно просил вывалить наружу сегодняшний завтрак.

— Вот так надо, — спокойно сказал шаман и поставил меня на место.

Я тотчас завалился в грязь от чрезмерного вращения и усилием воли сдержал тошноту.

— Это, извиняй если мы жестко, просто мы за тебя разволновались! — Засетовал Варнир в черных доспехах, — ты куда-то свалил еще во время полудня и с тех пор от тебя ни гу-гу. Мы думали, тебя Кирадар выследил и того… Кокнул.

— Ладно-ладно, хватит сентиментов. Все с ним хорошо. Только вот скажи, Билл: на кой черт ты полез в эти дебри, еще и с этим странным камнем?! — Осудительно глянул на меня Аллар.

— Я? С камнем? — Я посмотрел на приятеля словно на дурачка, но тут с удивлением обнаружил рядом с собой наш магический груз, мирно валяющийся между ближайших сорняков. Затем, окинул глазами поляну и небо над ней: был уже поздний закат. Сколько же я так провалялся?

— Именно с ним, — ответил мне солярист, — прижимал его будто мать грудного ребенка, все никак не давал нам его забрать! Сам же говорил, что с этой вещицей надо быть поосторожнее, дескать мы не знаем, какую магию она в себе таит. И что теперь?

— Я… Я не помню, честно, — пробубнил я с искренним удивлением, — я не знаю, зачем взял кристалл. Я просто увидел что-то за деревьями, подумал что это фамильяр и…

— Мог хотя бы позвать кого-то опытного в этой теме, — с ноткой гордыни ответил мне Аллар.

— Да, жаль среди нас таких нет, — я подшутил чисто машинально, но на самом деле ни мне, ни друзьям смеяться не хотелось.

Они еще немного поспрашивали меня о моем небольшом загуле, после чего я, как на духу, рассказал им все как было. Как кристалл оказался у меня в руке, или что за странная хрень мне привиделась в чаще, не мог объяснить никто из нас.

— …Магарх не нравится этот камень. Плохое предчувствие у Магарх, — заявил циклоп, пока остальные мои напарники тревожно переглядывались между собой.

— Тут трудно не согласиться, — кивнул я, оттряхивая свой абсолютно целый шлем от земли, — однако, не стоит забывать, что на кону: наши десять тысяч сами себя не заработают, парни! Какими бы проклятыми силами не обладал этот кусок горной породы, нам нужно доставить его к эльфийскому лорду в целости и сохранности! Аккуратно возьмите его и отнесите обратно в лагерь, — в моем голосе звенела уверенность, но вот глаза выдавали явное непонимание с нотками страха, — ну а там… Эм, забьем крышку сундука гвоздями, повесим на него замок и наложим защитное зачарование Аллара, которое не позволит открыть его никому, кроме опытных магов. Идет?

— Да, понадеемся, что этого хватит, — Аллар нервно сглотнул слюну, а Варнир лишь закивал.

— Ну так чего мы ждем? — Бодро поднялся я, дабы не показывать слабость характера, — вперед в деревню, нам еще коней покупать! Помните, мы должны покинуть это место до глубокой ночи. Покинем эту чащу до рассвета и гильдийцы не смогут напасть на наш след.

— Ну наконец-то, меня от всего этого выживания в дикой природе уже тошнит, — фыркнул Аллар, отмахиваясь от огромной осы.

— Тогда приготовься от него избавиться, ведь нашим следующим назначением будет Селайтиэн: довольно крупный город и вообще отличное место, которое любят называть «столицей солнца». Пакуй сумки!

Во второй раз эльфийская деревенька встретила мой отряд куда добрее и радушнее, никто даже не попытался плюнуть мне в глаз или пошутить про мою мать. Скорее всего из-за того, что рядом со мной по неказистой улочке маршировал сам Кирадар (или его пародия) в полном обмундировании, который сообщил всем и каждому, что я теперь их союзник и нужно относиться ко мне не хуже, чем к самому лидеру отряда металлических. Часть жителей смотрела на нас косыми взглядами, некоторые тайком крутили пальцем у виска, явно что-то подозревали. Тем не менее, им явно не было никакого толка и пользы копаться в делах местных разбойничьих шаек, посему нашему спектаклю никто не препятствовал.

С Катраной и ее отрядом попрощались сразу после моего возвращения из леса. Лейтенантша была крайне немногословной и общалась очень формально. Видимо, пыталась скрыть грусть. Зато Юнона успела вставить с десяток едких комментариев о том, что мы наконец-то расстаемся и она перестанет видеть наши мерзкие рожи. На самом деле, я тоже был рад: слушание ее ядовитого голоска можно было спокойно использовать в качестве пытки. Признаюсь честно, насчет Катраны я все же был слегка удручен, но в таких миссиях нельзя было к кому-то сильно привязываться; проблем от этого потом было куда больше, чем пользы. Матросам мы предложили идти с нами, но те, по какой-то неведомой причине, отказались и обвинили нас в рабовладении. В итоге, Варнир лично отпустил каждого из них в противоположную часть деревни мощным пинком, чтобы уважить их просьбы о свободе. Оставшись вчетвером, мы дошли до местного кабака и собрались за покосившимся столом у окна. Легкая беседа и игра в карты скрашивали наше ожидание фирменного элриннского эля, которое должен был принести живой двухметровый древень, выполняющий тут роль официанта. По-видимому, хозяин был друидом.