Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 6 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 39

— А почему тебе не нужна моя академия?

— Потому что даже если ты выберешься в люди, меня в старости ты кормить точно не будешь.

— Прикольно, — как-то глупо и простодушно улыбнулся блондин. — А зачем тебе тогда вообще обо мне заботиться? Если я — такой бесперспективный и бесполезный балласт для тебя, на старости лет?

— Из-за моих чувств к твоему приёмному отцу, — серьёзно ответила женщина. — Он тебя любил, потому могу пойти навстречу исключительно из уважения к нему. Но я — не монахиня-благотворитель. У меня есть условия.

— Какие? — нескладный гайдзин, похоже, всё-таки стал самим собой.

Ю с разочарованием отметила про себя, что ещё минуту назад он выглядел волевым, собранным и прикольным. С таким парнем можно и ноги раздвинуть в пятницу вечером, после клуба… Если он живёт не в последнем районе города, учится в хорошем универе и имеет перспективу в жизни.

Было можно. Бы.

Потому что сейчас, спустя какую-то минуту, Маса превратился в себя обычного: глуповатго, лопоухого, нескладного и доверчивого до тупости.

Понятно же, что Мивако его терпеть не может. Любые условия, которые она сейчас выдвинет, буквально через несколько дней ему покажутся адом хуже каторги.

В том, что её новая мачеха сумеет отравить жизнь брата на все сто, студентка не сомневалась: Мивако была явным лидером.

Но даже это было не всё. Бывшая секретарша, в силу каких-то комплексов, испытывала просто физическую потребность доминировать над кем-то из мужчин. Пока был жив отец, и пока она провела в семье совсем немного, всё это было не так критично.

Но сейчас, когда она убита горем из-за потери мужа, и когда единственным представителем сильного пола в доме останется недоумок Маса — хм.

Его психике можно только посочувствовать. Чулан Гарри Поттера покажется реабилитационным санаторием.

— Беспрекословное подчинение, — твёрдо продолжила Кога. — Я набираю воздух — ты уже бежишь, не дожидаясь свиста. Причём, не ошибаясь касательно того, чего я хочу.

— Да я, пожалуй, воздержусь, — спокойно ответил белобрысый, напоследок забирая из мини-бара недопитую бутылку виски. — Мивако, тебе же бухать нельзя?

— Нет. — Признаться, ему удалось её вывести из равновесия сейчас.

— Ю тоже нельзя, после её-то приключений, — миролюбиво и дружелюбно продолжило ходячее недоразумение. — Мать тоже беременная. В общем, бутылка моя.

— Там половина бутылки, — заметила сестра.

— Норм. Мне хватит.

— На мои условия ты не согласен? — Мивако уже пожалела о собственном великодушии.

Мужики вообще — неблагодарные скоты. Если их не держать в чёрном теле…

Один Ватару был человеком. Не всегда, но часто…

Она, не удержавшись, всхлипнула.

— Свои условия оставь себе. Мне хватит рюмки для сакэ, — до придурошного спокойно ответил Маса.

Ю вначале стрельнула взглядом в сторону Мивако, затем из вредности сказала брату:

— Не моё дело, ты и сам умный. А дурака учить, только портить… Но я бы на твоём месте прислушалась к ней.

— К тому, что я в собственный дом могу больше не войти? — уточнил не такой уж и тупой, как оказывается, младший родственник.

— Ага.

— Спасибо, что напомнила. — Блондин потащил из кармана совсем недешёвую модель смартфона.

Ух ты. Ю с досадой подумала, что не видела раньше у мелкого этого гаджета. Интересно, неужели отец ему подарил?

Да нет. Она одернула саму себя: Ватару Асада вещи любому ребёнку всегда покупал в двойном экземпляре. По крайней мере, такие: чтоб никто из двоих детей не чувствовал себя обделённым.

— Сам купил?! — не сдержалась студентка, обращаясь к брату и имея в виду технику в его руках.

Кажется, ей не удалось справиться до конца с собой — и в её голосе мелькнула досада.

Да он даже виртуальной клавиатурой не пользуется! Тычет в экран пальцем, как триста лет назад!

Маса проигнорировал её вопрос, а через несколько секунд перед ним активировалась голограмма его красноволосой пассии:

— Всем здравствуйте, — Цубаса недобро покосилась на женщин. — Маса? — а вот на него посмотрела совсем иначе!

Вот же малолетняя выдра! От горшка два вершка, а туда даже: поцеловала перед собой воздух, опустила ресницы, задержала их в этом положении! Хм.

Затем раскрыла глаза, впилась в него взглядом, словно говорила: я очень за тебя волнуюсь, ты как?

Хотя, кажется, одноклассница по инерции ещё сердилась: хотела тоже прийти, но брат заявил, что его девочка отношения с ним с похорон начинать не будет.

Дурачок, что с него взять.

Эта Кимишима, кажется, сейчас убиралась в доме, но ему ответила сразу: в майке с глубоким вырезом на голое тело, она общалась через голографический режим, продолжая что-то подметать.

Из-за наклона вперёд кое-какие прелести малолетки представали во всей красе. Ю почувствовала невольное раздражение: сиськи у пассии младшего брата были…

Они БЫЛИ. Бл*. Вроде бы, лично ей красноволосая ничего плохого не сделала (даже наоборот, помогала в своё время) — но в этот момент студентка почувствовала, что школьница её почему-то без причины бесит.

— Мивако хочет ограничить мой доступ в этот дом. Как сделать, чтобы я мог сюда ходить хотя бы ещё пару недель? — тупой братец, похоже, не имел такого понятия в своём арсенале, как психологический дискомфорт. От слова совсем.

По крайней мере, на его лице неловкость ситуации вообще никак не отражалась.

— Никак и ничего делать не надо. — Цубаса наконец выпрямилась и перестала раздражать своими буферами Ю. — Твоя мачеха успела зарегистрировать брак с отцом?

— Нет. Только намерение о составлении и фиксации брачного договора. Но оно вроде имеет статус брака после смерти отца.

— Плюнь ей в глаза и забей. А можешь вообще набрать инспекцию по делам несовершеннолетних, лучше через Садатоши, — буркнула Кимишима, возвращаясь к уборке. — И тупо сказать, что тебя из дома выгоняют.

— Да?!

— Угумс. Гражданский кодекс, закон о браке и семье, читай внимательно. Мой необразованный белобрысый варвар…

— Не зна-а-ал, — со своим обычным идиотским видом протянул Асада-младший. — А что эта инспекция…?

— Как только они узнают, что её брачный договор не было подписан, её из вашего дома саму под руки вынесут. Чуть ли не носороги. Эй, Кога! — школьница почему-то решила обратиться ко вдове Ватару Асады, лично и грубо. — Я ж не Маса! На мне ты где сядешь, там и слезешь! Не дрочи судьбу, по-хорошему!

— Ты… ты…! — Мивако захлебнулась возмущением, не зная, что сказать наглой малолетней хамке.

— Приеду лично. Либо — подловлю тебя в гипермаркете, — пообещала старшеклассница, пристально глядя в глаза бывшей секретарше. — Дёрну разок инфрой, — она вытянула вперёд левую руку. — Частоту дам, какую надо. Поверь, в медицине я шарю.

— И что? — Ю стало неожиданно интересно.

Может, и самой инфу прокачать? Хотя-я, это боевое расширение. Законно не установишь. Это бывшей курсанту Информационной Академии подарок по наследству достался, а ей.

— И пи*дец плоду. Или уродом вырастет, — угрюмо ответила школьница. — Если вы моего ребёнка трамбовать будете, я устрою инквизицию вашему. Можете поверить.

— Э-э, какому ребёнку? — белобрысый дурачок, как обычно, не успел мыслями за беседой и теперь прикольно нервничал.

— Тебе. Ты — мой большой ребёнок. Местами, — ворчливо прошипела красноволосая. — Кога, мы с тобой друг друга поняли? Или мне сестре пожаловаться?

_______

Несмотря ни на что, Маса всё равно свалил через какое-то время. Пообещав не чистить с приходами и пожелав им счастливо оставаться.

***

— Сё, а тебе не говорили, что во многих знаниях — многие печали? — Сяо растерянно смотрел на друга, впервые в жизни не зная, как поступить.

— Я думал, мы друзья. — Сумоист неожиданно твёрдо смотрел в глаза, не мигая.

В принципе, борец. Бывший чемпион.

— Психика в порядке. Чего не скажешь о твоём уме, — произнес китаец вслух.

— Я же правильно тебя вычислил, — пожал плечами здоровяк. — А Асада-старший был прав. Только он не знал, что я с тобой дружу — и вообще о тебе ничего не знал. В отличие от меня.