Братство тёрна. Гончая для сыщика (СИ) - Водянова Катя - Страница 13

Припарковаться рядом с особняком Калво оказалось не так просто: жизнь в Эбердинге менялась, и теперь его жители все чаще отказывались от пеших прогулок и такси в пользу трамваев или же новомодных велосипедов. Когда-то мэр наладил их производство, чтобы повысить скорость доставки посланий. Но вслед за курьерами-вержами на велосипеды стали пересаживаться студенты, клерки, а то и мелкие чиновники. Два колеса внезапно сделали то, что так и не удалось новой власти — уравняли и примирили всех.

Вот и сейчас Хавьер заметил, что на месте, где он всегда парковал автомобиль, выросла длинная стоянка для велосипедов, на которой сейчас сновали студенты. Такие молодые, счастливые, озабоченные разве что грядущим зачетом или же свиданием. Хавьер тоже был таким, и даже раньше, чем познакомился с Верой. Зато сейчас у него была невеста и достаточно мозгов, чтобы держаться за нее покрепче.

Старый особняк герцогов Калво сейчас непривычно шумел звуками голосов и пугал распахнутой дверью. Значит, сегодня тот самый день, когда студенты занимаются в библиотеке, а Дон Паук наверняка особенно зол.

Зато не пришлось разыгрывать спектакль на пару с дворецким: вместо того сегодня было двое полицейских, проверяющих студенческие билеты, но и удостоверение следователя по особо важным делам их тоже устроило.

Салвадор метался по библиотеке, кричал, размахивал руками, вырывал у студентов фолианты, если вдруг ловил их на попытках загнуть уголок или же подчеркнуть что-то карандашом. Но доступ к самой большой и интересной коллекции книг во всем Эбердинге определенно стоил некоторых неудобств. Тем более столы для чтения стояли на разных этажах и Дон Паук никак не мог быть на всех одновременно.

— Доброго дня! — поздоровался Хавьер.

— Чтоб ты сдох, предатель! — рявкнул на него Салвадор, но все же отвлекся от студентов и переместился на самый верх. — Снова зашел в тупик в своем идиотском расследовании и пришел просить помощи? Потому что ты ничего никогда не слушал, Александр!

— Ты прав, — спорить с Пауком было бесполезно, тем более Хавьер в самом деле не слишком жаловал уроки об артефактах, вержах и Серебряном острове. — Мне нужна вся информация о тех, кто может менять проклятия детей Девы Порочной. А еще — о том, почему цветет тийский виноград и что значит его запах.

Где-то снизу раздался звук выдираемого листа, отчего Салвадор вытянулся струной, затем перегнулся через перила и бодро слез вниз, наказывать обидчика своих книг. Пожалуй, за эти бумажные томики он переживал намного больше, чем за любого из живых родственников. Но Хавьер не мог его винить: каждый имеет право строить свою жизнь так, как считает нужным, а Салвадор сполна расплатился за свои ошибки и скверный характер.

— Идиот, какой же ты идиот! Потому что ничего не учил и не слушал! — продолжал бурчать он, даже когда вернулся на место, сжимая в одной из рук тетрадный лист. — Сам привел ко мне девчонку хвастаться, и не знаешь, кто она!

— Кровь древняя, ты уже говорил. Но я думаю, что Ирр — дочь одного из донов, внебрачная.

— Э нет, ни у кого из нас нет такой древней крови. Родословная твоей девчонки восходит корнями к временам, когда не существовало тийской империи, а Отец-Защитник был всего лишь обычным чародеем. Тогда же они с Девой Порочной породили вержей, самый первый из которых, первая, точнее, стал королевой. Об этом хотя бы слышал? “Каждый верж может сесть на Серебряный поезд, отправиться на остров ушедших, найти там королеву, и если достоин — то она изменит его проклятие”. Только знаешь, это все вранье, сущее вранье! Стерва не хочет никому помогать, не вмешивается в дела вержей.

— А ты видел эту королеву? При чем здесь тийский виноград?

Вопрос вышел в самом деле глупым: Хавьер пускай и смутно, но помнил, сколько усилий приложил Салвадор, чтобы вернуть себе человеческий облик. Наверняка бывал он и на Серебряном острове, говорил с королевой вержей и получил отказ. Не посчитала ли та Дона Паука достойным или же в самом деле никому не помогала — кто знает, но воспоминания об этом точно не радовали Салвадора. Он разорвал тетрадный лист и повернулся спиной к Хавьеру.

— Мне нужен помощник, кто-нибудь молчаливый и толковый. И чтобы разбирался в артефактах, любил книги и не падал со стеллажей! Поищи. Больше мне тебе сказать нечего. Надо было лучше слушать меня, Александр!

Ирр вытащила из библиотеки Хавьера большую кулинарную книгу и попыталась приготовить по ней какой-то замысловатый тийский суп. Но все эти “посолите по вкусу” и “варите до полуготовности” были слишком сложны для нее. Какая такая полуготовность? Какой вкус? Почему нельзя обозначить четкие меры?

А вода в кастрюле меж тем кипела все сильнее, да и нарезанные овощи подсыхали и теряли свой вид. И пока Ирр вздыхала над своей безнадежной криворукостью, кто-то открыл дверь ключом и вошел в квартиру. Двигался он без лишней спешки, но уверенно, как у себя дома, и ступал легко, по-женски. Пока Ирр думала, стоит ли ей превратиться, потому как гончая одним своим видом способна отпугнуть грабителя, гость вошел в кухню и кивнул ей.

В самом деле женщина, чуть старше Хавьера, темноволосая и темнокожая, такая высокая и тонкая, что казалась ненастоящей. А на плечах она носила невозможно яркий платок с цветами, скрывавший большую часть красного платья. Без всяких слов женщина быстро оглядела содержимое кастрюль, прочитала рецепт из книги, закатила глаза и забросила ее на дальний угол стола. После же убавила огонь, забросила в воду большой кусок мяса и постучала по часам, обозначив полтора часа.

Ирр вздохнула и указала на овощи, тогда женщина взяла нож и ловко разрезала куски на более мелкие. И также по часам обозначила время, когда их нужно будет добавить к бульону. Затем вытащила из шкафчика специи и расставила их по столу.

И эта та самая женщина, которая должна была научить ее готовить? Да она даже хуже, чем квартирная хозяйка Ирр, которая постоянно кричала и норовила стукнуть по пальцам.

Но даже при таком молчаливом присутствии дело с готовкой пошло на лад. Это оказалось настоящим чудом: обычные продукты постепенно превращались в нечто особенное, которое еще и восхитительно пахло.

Когда Ирр готовилась добавить последнюю специю, в дверь позвонили. Звук вышел резким и пугающим, даже незнакомка выглянула в коридор из спальни, где наводила порядок.

Открыть? Но Ирр ведь не дома. И что она скажет гостям? А вдруг это кто-то из родственников Хавьера? Как тогда объясняться с ними? Вряд ли те обрадуются тому, что дон Александр решил ввести в семью вержа.

Звонок повторился и молчаливая женщина все же уверенно подошла к двери и открыла ее, впуская в квартиру свогора Веласкеса в сопровождении еще пары стражей порядка, одетых в гражданское. Но особенный, “полицейский” запах, сложенный из дыма, пороха, бумаги, чернил и тюремной пищи, выправка и цепкие взгляды выдали их сразу же.

— Свогор Сото рассказал о вашем плохом самочувствии, но особому управлению очень срочно потребовались услуги внештатного следопыта.

Его губы растянулись в усмешке, а на протянутой бумаге был напечатан приказ отправить всех гончих для обыска катакомб, отдельной графой шла Ирина Вега, внештатный консультант.

— Вы дадите мне несколько минут собраться? — спросила Ирр, но ее уже оттеснила женщина в платке и внезапно громко произнесла.

— Невеста свогора Сото не выйдет из дома в неподобающем виде! — после вытолкала мужчин, захлопнула дверь перед носом Веласкеса и кивнула на дверь спальни Ирр. — И раньше, чем через полчаса не показывайся. Эти мужланы не имеют ни малейшего уважения к тебе, поэтому и ответного уважения не заслуживают.

На этом лимит слов у женщины закончился, поэтому она развернулась и ушла на кухню, доваривать суп. А Ирр сама хотела его закончить, чтобы вечером угостить Хавьера, но снова придется таскаться по катакомбам и изображать следопыта. Нет, в оставленных на земле отпечатках Ирр тоже разбиралась, но только как дополнение к своему острому нюху. Вот он полностью менял картину мира, создавал в ней дополнительное измерение, совсем иное, чем то, что рисовали глаза или уши.