Драмы больше нет (СИ) - Риз Екатерина - Страница 15

Единственное, чему я никак не могла научиться, так это – жить дальше. Вот с этим была откровенная заковырка. А обидно было из-за того, что у Ромки это отлично получалось. Жить без меня. У него была жена, дом, работа, он без конца путешествовал, я была уверена, что идеально верным мужем для моей сестры он тоже не был. Вот как-то у него всё складывалось так, что он жил полноценной жизнью. Ещё успевая и за мной шпионить под предлогом заботы. А у меня так не получалось, и я не знала, куда деть свою не пригодившуюся любовь именно к этому человеку. Всё пишу в голове оправдательные речи для себя, обвинительные для него, делаю это годами, выстраиваю правильные планы на будущее, но как только оказываюсь с ним в непосредственной близости, все стены, возведенные внутри меня, тут же начинают рушиться.

Вот такие у меня серьёзные психические проблемы. Меня зовут Настя Кауто. Приятно познакомиться.

Чтобы немного успокоиться, пришлось купить себе ещё мороженое и, наконец, съесть его. Вернулась на ту же лавочку, сидела и поглядывала по сторонам. Чувствовала себя будто в ловушке. В Москве со мной всегда приключалась мания преследования. И неспроста, скажу я вам. Однажды, пытаясь поймать на одной из столичных улиц такси, рядом со мной остановился автомобиль с охраной Федотова. И, мало того, что меня отвезли прямиком в дом отца, так по дороге ещё и отчитали, как девчонку. За то, что гуляю не там, где надо, да ещё и не пользуюсь официальным приложением службы такси, а ловлю частника на обочине. Кстати, после того случая я, как раз официальной службой такси и пользуюсь, только ею. Не хочу больше видеть ни одну знакомую физиономию из штата охраны мужа моей сестры.

Я бессчетное количество раз повторяла себе эти слова: муж моей сестры. Муж моей сестры.

Кстати, Федотов после того случая с его охраной на дороге, вел себя, как ни в чем не бывало. Будто они, на самом деле, случайно там оказались. Ехали мимо, узнали, остановились и решили меня подвезти. Не согласился ни с одним моим обвинением, не признался ни в одной попытке влезть без спроса в мою жизнь. Порой я уставала чувствовать себя инфантильной дурочкой. А именно так Ромка себя со мной и вёл, когда я старалась свести наше с ним общение к крайнему минимуму.

Возникло желание позвонить маме и пожаловаться. На Федотова я могла пожаловаться только ей, для всех остальных наши с ним неправильные отношения, были тайной за семью печатями. Но я знала, что мама мне скажет:

– Езжай домой немедленно!

А кому мне было рассказать, как не ей, согласитесь? Возможно, это чересчур странно, но мы с ней прошли практически одинаковый путь жизни в Москве. Только у неё после великой любви, осталась я. У меня же только печальный опыт.

– Для чего ты туда едешь? – каждый раз выговаривала мне мама. И я понимала, что злости в её словах нет, она волновалась за меня, и ей казалось, что она никакими словами не может до меня это донести. – На него посмотреть, себя показать? Ох, доиграешься, Настя. Смотри, доиграешься.

– Я ни во что не играю, мама, – практически каждый раз приходилось убеждать мне её. – И еду я не к нему, а к бабушке.

Семейные дела, планы, обязательства. Разве я виновата, что Роман Федотов во всем этом принимает такое же живое участие.

– Смотри, – снова предостерегающе качала мама головой. – И я тебе клянусь, ещё раз он сюда приедет, я его выгоню. Честное слово, выгоню. Никакие его сладкие речи на меня больше не действуют, так ему и передай.

Я грустно усмехнулась.

– Он знает, мама.

У меня была странная, странная, странная личная жизнь. Я давно махнула на это рукой. Некоторое время, самым главным мне казалось банально не сойти с ума. С ума я не сошла, но цирк так и не закончился, я просто к нему привыкла. Особенно весело становилось, когда от меня сбегал очередной поклонник.

Обычно всё происходило одному и тому же сценарию. Я уговаривала себя, что нужно жить дальше, принимала ухаживания очередного воздыхателя, внимательно к нему присматривалась. Не для того, чтобы выявить скрытые недостатки, а наоборот, всячески рассматривала достоинства и убеждала себя, что мне это нужно. Начинался конфетно-букетный период, я пыталась переполниться воодушевлением, старательно улыбалась и говорила себе, что вот-вот влюблюсь, наконец-то, ура и всё такое. А потом мой поклонник, обычно тихо и незаметно, отходил в сторонку и, по обыкновению, не возвращался. Поначалу я сильно задумывалась, расстраивалась и искала в себе неприятные стороны. Потом, поумнев, поняла, что неприятная сторона во мне только одна, и у неё даже имя есть – Роман Федотов. Он даже после моего возвращения в родной город не давал мне жить. Отношения мы, вроде как, успели выяснить, расстаться окончательно – три раза! – но надо знать Ромку и его больную настойчивость и болезненную привязчивость. В какой-то момент он решил, что отношения между нами, на самом деле, невозможны, всё в прошлом, но наши родственные связи никто не отменял. И он обязан присматривать, за младшей сестрой своей жены. Присматривать с весьма конкретными намерениями, заботиться и оберегать, а так, как возможностей у него предостаточно, как и средств для их воплощения, то моей жизни, как свободной молодой женщины, настал конец.

Я пыталась скандалить, пыталась говорить по-хорошему, затем попыталась угрожать, тем, что пожалуюсь бабушке, а Федотов на эту угрозу лишь согласно кивнул и предложил идти жаловаться вместе. И посмотреть, чью сторону Зоя поддержит. Конечно, смелости на то, чтобы рассказать бабушке правду, у меня не хватит, а жаловаться на то, что обо мне заботятся и защищают от всяческих подозрительных личностей, которым только одно и нужно (не подумайте ничего своевольного, это про имя моего именитого отца), совершенно глупо. Конечно, бабушка приняла бы его сторону. И я замолчала. Затихла, занялась бизнесом и решила, что женского счастья у меня, судя по всему, не будет. Его Федотов подло уволок, и где-то зарыл. И с тех пор я жила будто под всевидящим оком. Никому неизвестная Настя, под бдительным присмотром мужа сестры с громким именем. Бизнес вот свой открыла, пытаюсь его развивать. Единственная отрада в жизни, которую мне позволили. Правда, и сюда влезают, с помощью и поддержкой. И непременно с беспокойствами.

Но я ведь не пластмассовая кукла, правда? Когда-то у меня должна начаться нормальная жизнь?

Когда-нибудь нам с Ромкой надоест эта бессмысленная игра, ему надоест беспокоиться, а мне любить его, вспоминать его, думать о нём. И я начну жить и дышать полной грудью.

Очень жду этого дня.

Правильно мне мама говорила в своё время:

– Нечего тебе делать в этой Москве!

Но кто слушает родителей в восемнадцать-девятнадцать лет, правда? Вот и я, хоть и не была никогда конфликтным подростком, но маму не послушала. Наверное, это был мой единственный юношеский бунт, когда я решила, что меня не оберегают, а пытаются манипулировать, и сделала всё по-своему. А ведь до того дня, когда с нами связался семейный адвокат Кауто, я жила совершенно спокойной, ничем не примечательной жизнью. Несмотря на звездную, уже к тому моменту, звездную фамилию.

Как о хорошем актере, о моем отце заговорили куда раньше, мне, наверное, исполнилось десять лет к тому моменту. С отцом мы не общались, он платил алименты и на этом наше с ним общение заканчивалось. Если честно, я не расстраивалась по этому поводу. Я его не знала, не помнила, и никак от его проявлений в моей жизни, не зависела. Не буду грешить на маму, она никогда не ругала его при мне, не называла никакими плохими словами, не кидала ему в спину обвинения. Она просто о моем отце никогда не говорила. В очень редких случаях и по необходимости. Я с раннего детства, даже не знаю, с какого возраста, знала, что мой папа жив и здоров, всё у него в жизни замечательно, живет он в Москве, у него семья и другая дочка. А я… я дочка мамина, а папа присылает нам ежемесячно алименты, и мы этим вполне довольны. Другого нам не надо. Никто даже ни разу не заикнулся о том, что мой отец – актер. И поэтому, когда я впервые увидела его на экране, а произошло это в кинотеатре на соседней от дома улице, в компании друзей, я даже никакой параллели для себя не провела. Только отметила совпадение фамилии. А ведь до этого я однофамильцев не встречала.