Император (СИ) - Рави Ивар - Страница 58

На обследование восточного побережья Италии, ушло десять дней. Двадцатого марта, «Катти Сарк» бросила якорь в бухте, расположенной в «каблуке итальянского сапога». Снова дал людям два дня отдыха, дав вдоволь поохотиться на зайцев и косуль, водившихся здесь в избытке. До Генуи или поселения Урха, оставалось около тысячи трехсот километров. Этот путь планировал проплыть без остановок, если не будет непредвиденных ситуаций. Был соблазн обойти Мальту, обследуя ее берега, но эту мысль пришлось отбросить. Плавание мне самому настолько надоело, что я уже готов был плыть в Максель напрямую, оставив неисследованным западное побережье Италии.

Двадцать второго марта, «Катти Сарк» вышла из «итальянского каблука, чтобы преодолеть оставшиеся тысяча триста километров. Впреди меня ждет Пабло, с его горячим желанием влиться в ряды Русов. И там же находится молодая будущая жена Михи, пора парню обзаводиться семьей, в этом году ему стукнет двадцать лет. По местным меркам, Миха уже засиделся холостым.

Дважды пришлось пристать к берегу, заметив брошенные стоянки дикарей. В одном случае стоянка оказалась кроманьонской, во втором-неандертальской, так по крайней мере, посчитал Санчо. В обоих случаях, стоянки располагались рядом с источником пресной воды, где и мы пополнили запасы. Воды у нас было предостаточно, но через неделю, вода в наших бочках начинала отдавать тухлятиной. Все мои попытки сохранить воду свежей, к успеху не привели. Свежей вода сохранялась только в глиняных сосудах, но они были ломкие и большой запас воды в них держать не получалось.

Ветер нам благоприятствовал: четвертого апреля, за несколько дней до очередной годовщины моего приземления, впереди показалась знакомая бухта. Урха издалека заметили корабль, на берегу царило оживление. Фигуру Пабло я заметил издали, он суетился на берегу, отдавая распоряжения. Несмотря на то, что ему шел шестой десяток лет, Мендоса был активен, а его глаза лучились теплотой, когда я отвечал на его рукопожатие.

— Макс Са, я так ждал тебя. Мне надо многое рассказать.

— Расскажешь, я задержусь здесь на пару дней, — пока мы шли к моей резиденции-крепости, выстроенной специально для меня, Урха встречали меня полупоклонами. В резиденции вовсю хозяйничали три женщины, среди которых ярким цветком выделялась красавица Иока, дочь Пабло. Мендоса не забыл о нашем уговоре насчет женитьбы Михи на Иоке. Молодые видели друг друга, когда Миха возглавил спасательную операцию. Сын согласился с моим предложением, насчет кандидатуры жены. Что касается Иоки, у женщин в каменном веке не принято спрашивать согласия, но судя по тому, что она хозяйничала в резиденции, девушка знала о предстоящем событии.

Увидев меня, Иока слегка потупилась, подтвердив мои подозрения насчет предстоящей свадьбы. На какой-то момент, я даже позавидовал сыну: мексиканская и кроманьонская кровь дала девушке очень красивую внешность и невероятно привлекательную фигуру. Кончено, все мои жены были красивы по-своему, но Иока явно превосходила любую из них.

— Макс Са, — все три женщины обозначили поклон, расступаясь передо мной.

— Как ты, Иока? — обратился я к будущей невестке. Девушка залилась краской, растерявшись. Посмотрев на отца, еле слышно выдавила:

— Доброй охоты, Макс Са, — вызвав улыбки у меня и у американцев.

— Она учит язык, пока получается немного, — заступился за дочь Пабло. Тиландер, знавший о моих планах, рассудительно заметил:

— Одна ночь с мужем, ей даст больше знаний, чем год с отцом. — В этот раз смеялся даже Санчо, заразившись нашим общим смехом. Девушка, опустила голову, не понимая причины нашего веселья.

— Ставьте на стол, — задыхаясь от смеха дал команду. Пока мы жадно ели свежее жареное мясо, Пабло наконец, поделился своей радостной вестью.

— Я выполнил задание, насчет horse. Слово лошадь на русском Мендоса забыл, вставив английское словечко.

— Как? — я даже отставил в сторону глиняную тарелку с мясом.

— Племена, живущие в горах, узнав, что это нужно тебе, постарались. Я для них построил загон, там у меня три взрослые лошади и два жеребенка. — И снова Мендоса использовал английское слово, не найдя аналог в русском.

— Пабло, ты красавчик. Сейчас покушаем и посмотрим на твоих красавцев.

Лошади и впрямь оказались в загоне: черный как смоль жеребец и две лошади серого окраса со светлым брюхом. На мой взгляд, они были чуть мельче лошадей, что я привык видеть, но явно превосходили по комплекции Биму, которая так и не вернулась ко мне с воли. Жеребец, увидев людей встал на дыбы с оскаленной пастью. Опустившись на все конечности, он рыл ногой землю, следя за нами глазами, налитыми кровью.

— Этого нам не объездить, — с сожалением констатировал я. — Слишком взрослый, чтобы мог привыкнуть к человеку. Пабло, передай мою благодарность Урха, что поймали лошадей. Но нам понадобятся еще, как жеребцы, так и лошади, чтобы, скрещивая их между собой, выводить лучшее потомство. И помни, нельзя объезжать их, раньше трехлетнего возраста. Значит, только через два года, можно приучать этих жеребят к наезднику.

— Макс Са, в Мексике, у моего дяди было ранчо, я немного знаком с животными, — обрадовал меня Мендоса.

— Отлично, тогда разведение лошадей будет за тобой. А сейчас, мне надо отдохнуть, мы еще успеем наговориться.

Но особо наговориться не удалось: два дня отведенные мною для отдыха, пролетели быстро.

На утро третьего дня, мы начали погрузку на корабль: нам оставалось около двух суток пути, чтобы вернуться в Максель. Красавица Иока была поселена в мою каюту, судя по взгляду Мала, девушка и ему запала в душу, хотя для него была присмотрена одна из дочерей Картера, которая была примерно ровесницей Иоки. Сара, в отличие от Иоки, была скорее похожа на белых девушек. Густые каштановые волосы, и необычайно светлый цвет кожи для того времени. Мал сам был светлее окружающих, а дети у них вероятно станут еще светлее. Сара была симпатична, со своим немного вздернутым носиком, но Иока убивала наповал. Неудивительно, что взгляд Мала задерживался на будущей жене брата.

Мала женить я планировал осенью, сразу после сбора урожая, совместив свадьбу с праздником Уборки. А свадьба Михи приходилась в аккурат праздник Сева, если мы не задержимся в Берлине.

Мендоса стоически воспринял известие, что пока лошади не привыкнут к людям, ему придется остаться рядом с ними. Пообещав ему вернуться через пару недель после свадьбы сына, я шагнул в шлюпку.

К вечеру второго дня, после отплытия из Берлина, впереди показалась дельта Роны: моя малая кругосветка завершилась, заняв практически пять месяцев.

Трудно описать радость моей семьи, когда мы вернулись с длительного путешествия. За пять месяцев, в Макселе не произошло никакого серьёзного происшествия. Миха показал себя очень рассудительным правителем, решив несколько хозяйственных споров и деликатных ситуаций. Гора бревен, готовых для использования, занимала уже почти триста квадратных метров, возвышаясь на три метра в высоту. Лесорубов даже пришлось перекинуть на другие работы, заготовленных бревен хватало на несколько лет.

Шел третий день Сева, когда мы вернулись: распаханные поля занимали площадь не меньше двухсот гектаров. В мое отсутствие, Миха принял решение вдвое увеличить посевные площади, чтобы ячмень и пшеница были в достатке для каждого Руса. Свадьбу и праздник Сева решили отмечать через три дня: мне надо было приготовить пиво из остатков солода и сварить самогон, чтобы свадьба удалась. Иока была очень хорошо принята моей семьей: все мои жены, включая своевольную Сед, признали, что такой красавицы раньше не видели.

Я не стал тянуть и разрешил молодоженам поселиться в правом крыле дворца, где имелись пустые комнаты. Но запись в нашем местном ЗАГСе, о бракосочетании Михи Серова и Иоки Мендоса, служитель музгара внес, как и подобало. В тот вечер у нас состоялся праздничный семейный ужин, на котором впервые кроме мяса животных, присутствовало мясо птицы. Наши гуси привыкли жить в неволе, и теперь несли яйца регулярно, а не только весной. Поголовье птиц достигло больше сотни с учетом молодняка. Пришлось нанимать еще двух женщин, чтобы вовремя собирали яйца, пух и перья гусей, которыми я собирался набить подушку и одеяло. Жизнь не стояла на месте, пришло время понемногу переходить на блага цивилизации, а не продолжать жить, укрываясь шкурами.