"гамма-3" (СИ) - Гаусс Максим - Страница 53

Шевченко пристально на него посмотрел, а затем, неожиданно расхохотался. С минуту не мог успокоиться.

- Вы сказали, наёмники ищут комплекс генетических лабораторий? Не найдут, я об этом позаботился. Рыскают сейчас, как котята, а куда идти не знают! Один из входов в “Гамму-3” находится прямо под командным бункером. Но найти его будет сложно. Ладно, так и быть, расскажу, где искать. Но открыть его вы всё равно не сможете.

***

Так называемый патруль, посланный майором Дорониным к командному бункеру, высадил обоих пассажиров прямо так, в воду. Они сразу направились ко входу в бункер, а дрезина медленно покатилась дальше.

Те, кто остался на дрезине вовсе не были патрульными. Это была небольшая группа разведчиков. Их командира, бывшего “Волкодава”, совершенно не волновало, зачем и почему, эти двое отправились на затопленную территорию, где кроме трупов и воды ничего не было. У него имелись свои задачи, причем, как выразился майор, задачи первостепенной важности.

Менее сорока восьми часов прошло с тех пор, как одна из смен патрульных наткнулась на группу наёмников прибывших сюда с поверхности. Их командир, после оглашения каких-то правил, начал отдавать приказы Доронину – первому человеку после полковника Зимина. Он настоятельно "посоветовал" готовиться к эвакуации всем выжившим. Но чтобы знать, куда и как эвакуировать оставшееся население “Астры”, нужно было провести тщательную разведку. А если быть ещё более точным – задача состояла в том, чтобы найти тот самый путь, по которому сюда спустились наёмники.

Их группа из четырёх человек, вооруженных “Калашниковыми”, нашла закрытые гермодвери № 26/2. Правда, чтобы открыть их пришлось повозиться. Когда же дверь, наконец, вскрыли, группа наткнулась на неприятную картину – сразу за дверьми лежали восемь мёртвых тел, буквально изрешечённых пулями. Причем, судя по всему, совсем недавно.

Командир приказал двигаться дальше – до главного сточного канала было не больше трёх сотен метров. Но стоило им углубиться внутрь, всего на полсотни метров, как всех четверых обезвредили, безжалостно перерезав им глотки...

Тремя минутами позже, на одиноком железнодорожном пути, у гермодвери № 26/2, стояло четырнадцать до зубов вооруженных людей. Их командир, без каких-либо знаков различия, достал из жилета-разгрузки мощную рацию.

- Это Бульдог! Мы на территории “Астры”.

- Принято! Работайте! – прилетело с поверхности.

- О боже, что это за тварь? – прошептал Скат, осматривая слабо освещённое фонарями жуткое существо, разбросавшее тяжёлые ящики, словно деревянные кубики.

То, что перед нами мутант – ни у кого сомнений не вызывало. Существо, в принципе, можно было назвать пауком-переростком, если бы не одно, очень существенное но! Оно было размером с крупную корову. И вместо обычных паучьих лап, у мутанта были сложные механические конечности. Хорошо различались гидравлические приводы, двигающиеся стальные детали. Они самым мерзким образом торчали прямо из бугристого, лоснящегося жиром уродливого тела. У меня промелькнула мысль – примерно так, проявляя фантазию, ребёнок вставляет спички в пластилин, воображая таракана или жука.

Я просто стоял в воде, вытаращив на мутанта глаза. В голове опустело. Зато перед глазами вновь и вновь прокручивалась та картинка из моего последнего сна – тот самый паук. Откуда взялась в командном бункере эта пакость? Что пытались получить генетики и биологи, работая над вот этим? Ладно - крысы, даже хрен с ними с червями! Но зачем понадобилось вот это? Результат какой-то сложной биоинженерии, не иначе. Для какой цели вообще понадобилось совмещать органику с механикой, и, судя по всему, ещё и с гидравликой?

У паука имелся даже своеобразный хвост, с каким-то острым шипом на конце. На чёрной паучьей морде, были видны огромные острые жвала. А сразу между ними покрытая слизью глотка. Выше – шесть пар блестящих чёрных глаз. Да и само грушевидное, серебристо-серое тело, покрытое зашитыми порезами и шрамами выглядело устрашающе. Сзади, прямо из тела торчали оборванные провода, шланги... Существо словно бы только что сошло с хирургического стола безумного учёного. Даже не сошло, а сбежало!

В голове, совершенно неожиданно, эдаким столбом встал вопрос – а, как и собственно, чем питается подобный экземпляр паукообразных? И напрашивался ответ – мясом, разумеется, мясом! Да и не всё ли равно, чем тебя жрать будут? – тут же прозвучало в голове, словно бы ответ пришёл из глубин подсознания. И тут же – не знакомое слово – вивисекция! О ней, я ничего не знал. Даже не читал.

Длинная очередь из автомата Ската вывела меня из ступора. Наёмник, долго не думая, рванул влево, одновременно разряжая “Калашников” в мутанта.

Паук противно взревел и быстро бросился к бегущему наёмнику наперерез. Скат это заметил, резко остановился, сделал ложный выпад в другую сторону, а затем быстро нырнул под брюхо приблизившейся жуткой твари.

По воде забили острые механические конечности – паук, словно пытался проткнуть скрывшегося под водой человека, действуя наперёд.

Наконец, очнулся от ступора Семён. Вскинув свой автомат, он дал короткую очередь по твари, после чего уверенно, но не торопливо начал отходить в ту сторону, откуда появился паук. Я заметил, как в верхней части грушевидного тела, прямо на блестящей серой плоти показались отверстия от пуль. Оттуда сразу же потекла какая-то чёрная жидкость. Мутант дико взвизгнул, перестав бить по воде ужасными конечностями. Все шесть пар глаз уставились на проводника. Я почему-то мутанта не заинтересовал.

- Чего встал?! – крикнул мне Семён. – Стреляй!

Проводник бегом бросился в проход, где ещё лежали несколько крупных ящиков. Но из-за того, что перемещаться пришлось по воде, скорость его была не ахти какая. Паук двигался значительно быстрее.

Позади, в центре комнаты вынырнул Скат. Оружия у него в руках уже не было. Автомат, вполне мог бы стрелять и после того, как побывал в воде - это ж не убиваемый “Калашников” – но, по-видимому, закончились патроны или наёмник просто его обронил.

Наёмник выхватил нож. Но бросаться в атаку не рискнул – противник совсем не тот, с каким его учили сражаться.

Я держал пистолет Ската в руке, но стрелять, не торопился. Да и зачем? Если два автомата не смогли нанести ему серьёзных повреждений, то, что сделаю ему я, с десятком патронов? Или всё-таки есть смысл?

Паук почти догнал проводника. Тот, с полу разворота, дал длинную очередь. Мутант замахнулся передней конечностью, намереваясь ударить ею человека. Часть пуль всё-таки попали прямо в морду. Тварь, лишь по счастливой случайности промахнувшись, судорожно задергалась, потеряв равновесие. Семён отскочил в сторону, едва не споткнувшись. Взмахнул длинный хвост – проводник плашмя грохнулся в воду.

Увидев, что отродье настигло проводника, я вышел из ступора, вскинул пистолет и тщательно прицелившись, выстрелил три раза – пули угодили в спину, прямо между чёрных полос.

Подбежавший Скат, отобрав у меня пистолет, громко закричал, привлекая внимание паука.

- Эй! Сюда тварь!

Мутант, словно сообразив, что обращаются к нему, обернулся. Несколько глаз уже отсутствовало. Отчётливо были видны раны, из которых сочилась густая чёрная жидкость. Верхняя часть туловища тоже насчитывала около десятка попаданий.

- Сюда! Иди сюда! – заорал Скат. – Ты, тупое насекомое-переросток!

Паук послушно двинулся навстречу, но уже не так быстро, как раньше. Похоже, повреждения всё-таки сказались на его здоровье.

- Свети его! – крикнул он мне, после чего отключил свой налобник и бросился к куче плавающих в дальнем конце помещения ящиков.

Я, как мог, старался держать паука на свету.

Наёмник, добравшись до ящиков, забрался на один из них. Перепрыгнул на следующий. А затем, заняв удобную позицию, тщательно прицелился.

Выстрел!

Пуля угодила прямо в один из уцелевших глаз.