Гром над Империей. Часть 1 (СИ) - Машуков Тимур - Страница 9

Временами я вечером заходил в конюшню и рассказывал Бурану, как прошел мой день. И вы не поверите, он меня понимал! Нежно касаясь меня своей головой, он брал меня зубами за рукав и слегка тряс, как бы успокаивая меня и говоря, что все будет хорошо. Скажи мне кто об этом раньше, я бы громко рассмеялся в лицо заявившему такую чушь и назвал бы его лжецом. Но теперь все иначе, и я рад, что у меня появился новый друг, в чьей преданности я был уверен.

А видели бы вы, как мы с ним бились против рыкарей!!!! Ох, это были жаркие схватки, когда мы понимали друг друга по малейшему напряжению! Радостно влившись в наш тандем, Борей делал нас непобедимой тройкой. Бой с копьем, стрельба из лука, рубка на мечах — и все это, не слезая из седла! Мое видение боя претерпело кардинальные изменения.

Я уже не был прежним. Полностью отдаваясь тренировкам, я и сам не заметил, как к нам стали присоединяться все больше и больше людей. В конце концов, ко мне подошел какой-то паренек и попросил возможности учиться у меня.

Что ж, это должно было пойти мне на пользу, и поэтому я с радостью согласился. Так, незаметно, начавшись с одного человека, моя группа набрала уже с десяток учеников, куда влились и Милана с Софией. Причем, они с чего-то решили взять надо мной шефство и следить за моим моральным обликом. Это стало выражаться в том, что любая попытка чужой девушки заговорить со мной встречала их напряженные, злые лица.

Это, конечно, не могло не раздражать, о чем я им и сообщил, но встретил полное непонимание с их стороны. Поворчав, я махнул на них рукой, пусть делают, что хотят.

Но самой сложной тренировкой для меня было выдержать давление воздуха. Я создавал свой воздушный щит, а брат начинал давить на него. Причем, этот щит был создан лишь моей волей и не подчинялся стихии. Вот тут с меня десять потов сходило, но успехи были. Таким образом, я значительно увеличивал силу своего духовного тела, которое у обычных магов находится вообще в зачаточном состоянии, да и у многих богов слабо развито.

И вот, совсем недавно Святогор, отправил меня с порубежниками на границу. Надев бронь и опоясавшись двумя мечами, я, в предвкушении приключений и смены обстановки, лихо взлетел на Бурана и тронул коня, направляясь вслед за рыкарями. Шалости ради я научил воинов паре песен из своего мира, и теперь без них не начинался ни один выезд…

Ой, при лужку, при лужке,

При широком поле,

При знакомом табуне,

Конь гулял на воле,

При знакомом табуне,

Конь гулял на воле…

…На вражеский рейд мы нарвались совершенно случайно, банально пропустив ловушку. Лишь ветер успел мне шепнуть об опасности, как от резко вскинутых мечей отскочили стрелы. Завертевшись ужом на Буране, я сбивал их на подлете, отчаянно пытаясь понять, откуда они летят. Вижу, как в Михаила, командира отряда, летит нож. Едва успеваю ветром чуть отклонить его, и тот по касательной проходит по шлему, слегка оглушая воина. Бросаюсь к нему и успеваю отбить кривую саблю, что летит ему в голову.

Наконец, отрядный волхв смог скинуть морок с нападавших, которых было человек сорок. Большой отряд — против всего десяти нас.

Их сорок — нас десять, — расклад перед боем

Не наш, но мы будем играть!

Сережа, держись! Нам не светит с тобою,

Но козыри надо равнять…

Раздаю удары ветра во все стороны, расшвыривая противников как котят, не забывая при этом махать мечами как мельница. В спину прилетает огненный шар. Что это? Шаман? Звероватый мужик в шкурах, в одной руке посох со светящимся навершием, в другой — клинок, горящий ярким пламенем.

Кидаюсь к нему, сшибка. Жалобно, тонким, словно ребячьим голосом, заржал Буран, получив мерцающую ядовито-зеленым светом стрелу в бок. Ветряная защита не спасла, ветер не всесилен. Едва успеваю спрыгнуть с него, как в коня вонзается еще две смертоносные стрелы.

— Бура-а-а-а-ан!!! — кричу я в бессильной ярости, видя, как затихает конь. Глаза застит гневом. Отбиваю чей-то меч и с разворота полосую незащищенное горло. Слышу предсмертный всхлип. Резкий удар сзади, едва успеваю развернуться, но меч проходит сквозь мою защиту, разрубая звенья кольчуги, поддоспешник и добираясь до тела. Рана неглубокая, но крови много. Делаю кувырок, сбивая врага и кидая нож в одного из нападавших, что подкрадывается из-за спины к одному из наших воинов. Лицо обжигает болью, чей-то кинжал рассекает мне лицо, заливая кровью глаза. Ветер тут же сжимает края раны, а я качнувшись влево, кончиком меча достаю врага ударом в горло.

Опять огненный шар летит в лицо, но теперь я готов, и ветер отправляет его обратно кинувшему. От удара его отбрасывает к своим, а в меня вновь летят стрелы. Чувствую спину вставшего рядом со мной рыкаря. Кто это — я не успеваю заметить. Главное, знаю, что спина прикрыта, и мы короткими жалящими ударами отбиваемся от нападавших…

Я этот небесный квадрат не покину -

Мне цифры сейчас не важны:

Сегодня мой друг защищает мне спину,

А значит — и шансы равны.

Мне в хвост вышел «мессер», но вот задымил он,

Надсадно завыли винты, -

Им даже не надо крестов на могилы -

Сойдут и на крыльях кресты!

Часть рыкарей бьется, приняв обличье волков, часть еще в виде людей, но и так видно, что мы проигрываем. Чертов шаман, не дает сосредоточиться на бое! Постоянно атакуя наших воинов огнем, вынуждает меня отвлекаться и на их защиту. Наш волхв лежит без памяти, с рассеченной грудью, но вроде пока жив. Значит, магическая защита отряда на мне.

Снять браслеты и ударить эфиром? Да, это выход, возможно, я так сейчас спасу эти жизни, но тогда могу потерять миллионы других, не научившись тому, чему должен! А значит, я обязан справиться так! Иначе, к чему все мои тренировки?

— Прикрой, — кричу я рыкарю, что защищает мне спину, и начинаю прорываться к шаману. Убью его — и бой можно считать законченным. По силе враги слабее нас. Пусть это даже будет последний мой бой, но я не отступлю, ради тех, чьи жизни я должен сохранить…

И я попрошу Бога, Духа и Сына, -

Чтоб выполнил волю мою:

Пусть вечно мой друг защищает мне спину,

Как в этом последнем бою!.. (Высоцкий Их восемь-нас двое..)

Слышу позади меня хрип, но оборачиваться времени нет, враги со всех сторон. Ветер гудит, собирая обильную жатву, помогая мне двигаться вперед.

Вот он, шаман, стоит, морда довольная!.. Рывок к нему — и мои клинки, скрестившись с его посохом, ломаются у рукояти. Ответный удар посохом в грудь ломает мне ребра, и я лечу в сторону, катясь по земле. Подброшенный ветром, я снова вскакиваю и перемещаюсь в сторону. В том месте, где я только что был, как из ниоткуда возникают три стрелы, дрожа от возмущения, что вместо податливой человеческой плоти вонзились в твердый камень.

Оружия нет, сил тоже. Стою, смотрю на шамана. Закрываю глаза перед последним рывком. Чувствую, как в меня летит пламя. Увернуться уже не успеваю. Тело не слушается, даже с поддержкой ветра. Сплевываю кровь. Видимо, сломанное ребро пробило легкое. Каждый вдох сопровождается резкой болью, на грани потери сознания.

Чувствую, как жар охватывает меня, и я по наитию впускаю его в себя. Время будто замерло в этот момент.

— Братик? — слышу тихий неуверенный девчоночий голос.

— Сестренка!!! — едва не заорав от радости, отзываюсь я.

— Ты меня услышал, я так рада!!! Я Агни! А это кто? Он плохой, они плохие?!!

— Они хотят убить брата!!! — закричал Борей. — Те, кто с кривыми железками! И этот, с посохом!

— Что-о-о-о?!! — возмущенно завопила она. — Плохие люди, плохие!!!

Успеваю заметить изумленное лицо шамана перед тем, как он вспыхнул и осыпался кучей пепла, что сразу развеял ветер.

— Плохие! Плохие, плохие!.. — и с каждым ее словом один из нападавших вспыхивает и мгновенно сгорает. Не прошло и десяти секунд, как от разбойников не осталось и пепла.