И 6 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 49

– Хотел! И многих успел! И ты такой же…

Рэк привстал:

– Ну вот и отжил ты свое, хрен старый. Вырву болталку с корнем. Иди сюда!

– Я не про мужиков траханных! Я про общий смысл слов моих мудрых! Плевать кто кого трахает! Я про иное толкую!

– Все еще не понимаю – сообщил я, с грустью глядя на опустевшую миску с добавкой.

– Ты ненасытен!

– Это я уже слышал.

– И ты не ведаешь радости в тихих будничных мелочах!

– Слова-то какие… А о каких мелочах ты толкуешь, старик?

– Да их миллион! Взять к примеру вас – скольких сегодня загребли подарков Владыки?

– Подарков – хмыкнул я – Скорее жалких подачек…

– Как смеешь ты! – старик качнулся ко мне, но вовремя опомнился и отшагнул на прежнюю позицию – Не мне вступаться за Владыку. Он способен постоять за себя!

– Он – повторил я со смешком – Ну-ну… Ты что-то гундосил про мелочи житейские…

– Сколько банок с едой и сколько лекарств вы сегодня заработали на заданиях? А вчера?

– Много – кивнул я.

– Удалось все сожрать? – старик не удержался и выпустил наружу злобное негодование – Сумели все в себя впихнуть?

– Не-а… не влезло.

– Вот! Вот в чем всех героев вроде Брунора Бочки и тебя!

– Откуда вы берете эти сучьи названия?! – рыкнул я и старик испуганно присел на лавку – Герои… Герои… Герои… Из какой общей жопы вы достаете всех этих долбанных «героев»? Я себя так называл?!

– Нет! Нет… – уже тише повторил – Но вас ими считают! Но ответь мне…

– Спрашивай.

– Вчера вы заработали достаточно! Зачем сегодня опять взялись за задания? Зачем?! У вас еды больше нужного! Лекарств хватает! Чего не сумели добыть – всегда можно выменять на излишки! Так почему вы не остались спокойно отдыхать и не стали наслаждаться мирными солнечными деньками Мутатерра, попивая чай, устало сидя на каменной лестнице барака и вдыхая запах готовящейся пищи? Да заработанного вами за эти два дня хватило бы двадцати бедолагам мутантам чтобы прожить десять дней! А то и больше!

– Так ты просто завидуешь?

– Нет! Я… я совсем о другом?

– Тогда донеси свою мысль яснее.

– Ну… я покажу! Можно? И ты сразу поймешь и проникнешься!

– Давай… удиви меня…

– Депп! Депп! Катись сюда!

Из-за наваленного сушняка послышалось тихое поскрипывание, которое, как оказалось, исходило от низенькой тележки с маленькими передними и чуть побольше задними колесами. На сколоченной из досок и покрытой одеялом сидел безногий мутант с руками, что больше походили на ошпаренные кипятком крабовые клешни. Треугольная лицо с широченным подбородком удивляло такой же почти формы щелью беззубого незакрывающегося рта, в котором ворочался багровый распухший язык.

– Депп! Расскажи обо всей удачи твоей жизни, дружище! – ласково попросил присевший рядом с безногим старик, потрепав того по плечу как собаку.

– О! – мутант от избытка чувств ударил распухшей рукой-клешней по земле – Повезло так повезло, тьфу-тьфу! Я… тьфу-тьфу… – наклонив голову, он языком вытолкнул из рта лишнюю слюну, утер тонкие губы примотанным к запястью лоскутом мокрой серой тряпкой и продолжил – Пакетик чая! Я так обрадовался! А ведь коробка была пуста!

– Ты расскажи с самого начала!

– Так Пэрси Круглая выкинула мусор! А там пластиковая коробка от чая зеленого чая – императорского, тьфу-тьфу!

– И что?

– Пустая!

– Продолжай…

– Я ее в руках кручу и вздыхаю – эх мне бы такого чайку испить хоть раз, тьфу-тьфу! А потом говорю себе – да ладно, Депп, можно и так прожить, чего уж там, ведь добрый Мирос учит нас – желай не многого, не малого, а просто достаточного! Скудность жития не в горе нам. Жажда утоляется водой, а не вином, голод унимается горстью муки, а не бифштексом.

– Так и сказал себе?

– Слово в слово! Успокоил себя этим, а затем думаю – дай загляну в коробку-то! Заглядываю… а там… Там! Там прилепившийся к стенке пакетик чая! Представляете?! И ведь так ловко прилип, чертяка – его даже и не видно! Прикрыло вогнутой внутрь крышкой… да-а-а… чай был вкусным! Разве это не истинная удача?

– Она самая, Депп – закивал старик – Она самая, дружище. И ты поделился этой удачей со всеми нами. Каждому досталось по глотку. Ну ты давай, катись, руби дальше. А вечером загляни – найду тебе чуток каши.

– Спасибо, Мирос! Ты настоящий! Истинный!

– Благодари Владыку, дружище Депп. Не меня.

– Слава ей, тьфу-тьфу! Слава! – еще раз вытерев мокрый от слюны подбородок, мутант со скрипом развернулся и укатил.

– Вот! – повернулся ко мне старик.

– Вот – кивнул я с усмешкой.

– Ну ты понял?

– Ты уточни…

– Истина – в умеренности! Желай меньшего! Довольствуйся малым! И находи в этом истинное удовольствие! Вот секрет мудрой жизни! Понял?

– Ага… а ты сам… Мирос… живешь по этим заветам? Довольствуешься малым?

– Конечно!

– И проповедуешь это другим…

– Ущербным! Больным! Злым! Я помогаю им! Я рассказываю! И напоминаю, что смерть – это еще не конец. Смерть – лишь новый этап нескончаемого пути. Будет перерождение, будет новая славная жизнь и….

– Вот теперь понял – еще раз кивнул я – И вспомнил.

– Вспомнил что? – удивленно моргнул Мирос.

– Что не раз бывал в роскошных небесных клубах, где стены обиты кедром, а полы выложены дубовым паркетом… и не раз слышал важные беседы… Сидящие в просторных залах джентльмены, одной стоимости чьих запонок хватило бы, что накормить наконец досыта небольшую страну, неспешно режут золотыми ножичками стейки из мраморной говядины тех сучьих коров, что в жизни не ели травы с сочностью меньше девяноста процентов и паслись исключительно на небесных островах… они режут эту говядину, чавкают испачканными в жире губами и беседуют… знаешь о чем говорили поднебесные, старик?

– Ч-что… ты о каких таких временах?

– Те гребаные джентльмены, утирая губы полотняными салфетками, попивая из хрустальных фужеров горькое вино и вкусную водку, беседовали о том, как бы заставить нищих гоблинов вроде тебя не давиться имитацией мяса, а наслаждаться ею – каждым сраным фальшивым кусочком курицы, которая не курица, каждым мелким глотком чая, что не чай, а опилки из сорняка, росшего рядом с чайной плантацией… Как мол внушить тупым гоблинам, что надо ценить имеющееся и пореже глядеть вверх – на едва проглядывающие сквозь ядовитый смог сверкающие вершины небесных башен… И знаешь… оказалось и придумывать ничего не надо. Достаточно снова послать туда вниз легион смиренных проповедников умеренности, что научат жадный до земных благ сброд умениям подавить в себе жажду настоящей яркой жизни и начать вести жизнь суррогатную и серую, но с самой сладкой в мире приправой – бесконечной экранной херней о чужой богатой и полной впечатлений полной жизни. Сиди перед экранами, жри штампованные из крысиного дерьма чипсы с оригинальным ароматом картошки, запивай их убивающей твои кишки сладкой пузырящейся химозой или дарящим забвение дешевым порошковым пивом… и часами смотри в экран, где другие гоблины покажут тебе что такое настоящая жизнь… Не хоти путешествовать по умирающему миру – экран покажет тебе улыбающихся гоблинов с наигранными шутками, которые попутешествуют за тебя! Не думаю о дорогих ресторанах – другие гоблины побывают в них, сожрут лучшие блюда и покажут тебе испачканные в элитном соусе оттопыренные пальцы – сука было вкусно! Не качай мускулы, не тренируйся – просто вруби спортивный канал и увидишь накачанных парней с белозубыми улыбками и упругие ягодицы девушек в разноцветных трусиках. Они улыбнутся тебе, гоблин! Через экран… и ты поверишь, что их улыбка была адресована именно тебе. И зайдешься смущенным смехом в своем обосранном кресле с подлокотниками в засохших соплях… и на твоем полном фальшивой едой жирном брюхе заколыхается вечно мокрая от пота вонючая футболка с изображением какого-нибудь мускулистого супергероя… Вот он сука идеальный гоблин! Да?

– Ты… ты о чем? Я говорю об умеренности…

– Умеренности – кивнул я – Да… А потом все эти разговоры исчезли. И сериалы кончились. Потому что мир сдох! И как только начались массовые гибели населения, как только глобальные убежища открыли свои врата и начали принимать миллионы спасающихся гоблинов, а с поверхности планеты стартовали сотни космических челноков… все эти разговоры об умеренности вдруг разом закончились! И все долбанные проповедники вдруг оказались среди тех, кто по чужим головам бежал к челнокам или, сбивая детские коляски, рвался к еще далеким дверям убежища, в страхе оглядываясь на подступающую стену черного дыма… И что-то никто из них не остался смиренно стоять на пригорке, глядя на приближающуюся смерть… А почему? Ведь смерть – это еще не конец… Или конец?! Мне вот сука интересно… кто-то там прямо побывал? В том месте, куда приводит смерть. Огляделся там, пообщался со всеми, почитал воспоминания трижды перерожденных, перекинулся парой слов с теми, кто побывал кузнечиками… ты там был, старик?! БЫЛ?!