Золотой след (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 7

И Лейну ничего не оставалось, как признать, что она не совсем была неправа.

Было ясно, что она от горечи незаметно перешла к прямой враждебности, и было также ясно, что она не собиралась отказываться от Стью. Она встречалась раньше, он знал, но у нее не было длительных отношений. Она изменилась внешне после рождения Триппа, очень изменилась, больше совсем не походила на привлекательную, стройную женщину, которой была в свои двадцать. Поэтому цеплялась за Стью, в последней отчаянной попытке покончить с одиночеством разведенной женщины.

Выбор был — или пусть Стью Барански превратит его сыновей в придурков, или будет вести с ними как придурок, или и то и другое одновременно, или Лейн оставит своих мальчиков у себя дома.

Он оставлял.

И с тех пор он часто удваивал свои недели, чтобы Стью и Габби могли делать все, что Стью и Габби делали, а его сыновья были избавлены от присутствия этого придурка. Лэйн не стал даже спрашивать и спорить не стал. Она была права. Она взвалила на себя всю тяжесть воспитания его детей. Настала теперь его очередь.

— Прекрасно, — ответил он. — Тебе необходимо было прийти ко мне в офис, чтобы сообщить об этом?

— Нет, — она покачала головой. — Мне нужно было зайти, чтобы сказать, что мне нужно пятьсот долларов.

Лейн медленно моргнул.

— Что?

— Мне нужно пятьсот долларов, — повторила она.

— Габби, возможно, от тебя что-то ускользнуло, но обстоятельства изменились. Я получил совместную опеку, из-за этого твои алименты уменьшились. Ты получаешь то, что получаешь, и это все, что можешь от меня получить.

Он смотрел, как она расправляет плечи.

— Мне нужно пятьсот долларов, Таннер.

— Это касается мальчиков? — спросил он.

— Да, — ответила она.

— Что именно?

Она заглянула ему поверх плеча в кабинет, явно сука лгала.

— Что? — повторил он.

Она снова посмотрела ему в глаза.

— Джасперу и Триппу нужны вещи для школы.

— Что конкретно?

— Разное, — ответила она. — Одежда и все такое.

Им не нужна была одежда и всякое дерьмо. Он знал об этом, потому что сам вручил им обоим пачки денег примерно через два дня после того, как вышел из больницы, чтобы они могли все купить себе для школы. Оба его мальчика были одеты модно как рок-звезды.

— Думаю, они ходят не голые, — ответил Лейн.

— Да, с вещами, которые находятся у тебя дома. У меня дома их вещей не так уж много.

— Ну, поскольку они почти все время живут у меня, то все отлично, как ты думаешь?

Ее лицо начало краснеть, но не от смущения, а от злости.

— О, я понимаю. Папа — крутой чувак, покупает сыну лихую, крутую тачку, заполняет их шкаф дизайнерской одеждой. Они идут к маме, и у них только дерьмо.

— У них же есть сумки. Если им нужны их вещи, то они могут взять их с собой к тебе.

— Ты хочешь, чтобы они ходили туда-сюда с сумками, как бродяги?

Лейн глубоко вздохнул и попытался оставаться спокойным.

— Стью живет с тобой, Габби, тратишь ты меньше теперь, поскольку мальчики живут со мной, и ты по-прежнему получаешь от меня алименты. Хочешь купить одежду… покупай.

— Я работаю в «Крогере», Таннер. Я не чертов горячий детектив, который берет сто пятьдесят долларов за час плюс расходы.

— Ты проработала в «Крогере» пятнадцать лет, Габби, ты менеджер, и в последней раз, когда мы были в суде, твои адвокаты озвучили мне твой доход. Ты далека от того, чтобы страдать и перебиваться с хлеба на воду.

Это было правдой, за исключением того, что узнал он о ее доходе не в последний раз, когда она привела его в суд. Он регулярно проверял ее, много лет точно знал, сколько она получает, на что тратит свои деньги и на что тратит его алименты.

— Господи, зачем ты заставляешь меня прыгать через обручи, когда дело касается наших мальчиков? — отрезала она, ее голос повысился.

Это вывело его из себя.

— Я никогда, ни разу, Габриэль, не заставлял тебя прыгать через обруч, когда дело касалось наших мальчиков. Нет… бл*дь... один раз, и ты, бл*дь, это знаешь

Она захлопнула рот, понимая, о чем он говорит.

— Ты пришла ко мне и врешь. У тебя неприятности? Так скажи мне, я тебе помогу. Но не нужно заявляться ко мне в офис и выдавать мне кучу дерьма, ожидая, что я заплачу тебе за него.

— Я не вру, — тут же парировала она.

— Чушь собачья, Габби. Ты думаешь, что при моей работе я не смогу распознать лжеца? Если бы я так быстро не научился этому, то был бы уже мертв.

Румянец залил ей лицо; она знала, что он оказался прав.

— Зачем тебе пятьсот долларов? — продолжал он.

— Не мне, — ответила она.

— Ты просила меня об этом всего пять минут назад.

— Стью, — отрезала она, отводя от него взгляд.

Лейн почувствовал, как напряглось тело.

Затем он заявил тихо:

— Ты, бл*дь, издеваешься надо мной?

— Он попал в переделку.

Лейн оттолкнулся от двери и скрестил руки на груди.

— Мне насрать, что Стью Барански в заднице.

— Если он попал в переделку, то и я тоже.

Брови Лейна сошлись на переносице.

— Тебе кто-то угрожал?

— Нет, — прошипела она, злая до чертиков, что ей пришлось сказать ему правду. — Просто дела идут туго. Возможно, я не смогу оплатить взнос по ипотеке.

Лэйн сделал еще один вдох, и его голова откинулась назад, чтобы он мог посмотреть в потолок.

Затем он принял решение и снова посмотрел на свою бывшую жену.

— Я же сказал... — начал он.

— Хватит! — отрезала она, снова повысив голос.

— Я же говорил тебе не подпускать этого мудака к себе. Ты решила сделать по-своему, — продолжал Лейн.

— Он — мой мужчина, я его люблю, — выпалила она.

— Это твой выбор, поэтому он — твоя проблема.

— Я переживаю из-за ипотеки, что смогу потерять дом!

— Габби, они за месяц не лишат тебя права на дом, скажи ему, чтобы он взял себя в руки и все уладил. Я не собираюсь вмешиваться в ваше дерьмо.

— Он глубоко увяз, Лейн, он пытается все уладить, но на это требуется время. Я не хочу лишиться дома, пока он будет улаживать.

— Чего я не понимаю, так это того, почему вдруг твой дом оказался на кону. У тебя достаточно денег, чтобы…

— … я пыталась погасить его долги.

Лейн внимательно посмотрел на нее. Затем спросил:

— Насколько все плохо?

— Все плохо.

Это был не очень хороший ответ.

— Насколько все плохо и как долго все это продолжается? — настаивал он.

Она молча смотрела на него. Это означало, что все плохо уже было какое-то время, не вчера.

— Если я потеряю дом, Джас и Трипп…

— Тебе явно повезло, что у меня есть место для жилья, Габби. Значит, с мальчиками все будет хорошо, им есть где спать и что есть.

— Поверить не могу! — закричала она.

Он опустил руки и подошел к ней. И пока подходил, пытался отыскать проблески той Габриэль Вайль на ее обиженном лице, теперь искаженным гневом. Она не была сногсшибательной, но была очень хорошенькой. Теперь в ней были лишние пятьдесят фунтов, и несла она их на себе без всякого комфорта. Сейчас ее волосы были покрашены и выглядела она именно так, покрашенной, хотя могла не красить, оставив их в естественной седине. Как волосы у ее матери, они были густыми, седыми и привлекательными. Ее мать справилась, Габби тоже могла бы. Кожа на лице у Габби была дряблой, потому что она не уделяла ей должного внимания, с мешками под глазами, скорее всего из-за того, что не высыпалась или злилась на Лейна, и весь мир в течение почти двадцати лет.

Лейн остановился перед ней и наклонил голову, чтобы посмотреть на нее.

Затем тихо сказал:

— Я предупреждал тебя не спать с этим парнем. Я же говорил, что он принесет тебе неприятности. Стью худшее, что может быть. Если бы он вернул свои мозги и обходился с тобой правильно, я готов был бы проглотить свои слова. Но из твоей речи я делаю вывод, что он постоянно трахал тебе мозги и втянул во что-то серьезное, это один способ, каким мужчина может плохо обращаться с женщиной, совершенно не заботясь о ней.