Разоблаченная (ЛП) - Уайлдер Джасинда - Страница 60

− Тише.

И потом его губы там, на моей киске, прямо на клиторе. Мои пальцы погружаются в его густые длинные волосы, и я тяну за них, подтягиваю его, потому что хочу больше его рта во мне, хочу поглотить. Больше. Боги, еще больше.

Я корчусь под ним и кончаю. Так тяжело, но кончаю. Звезды сыплются из моих глаз и мое дыхание сейчас это рваные выдохи и рыдания экстаза.

− Логан... Боже, Логан.

Я принимаю неизбежное. Я не могу это остановить. Я хочу этого. И получу. Он будет моим. Не могу сопротивляться. Это бесполезно.

И снова его язык доводит меня до оргазма. Я буквально страдаю от силы этого кульминационного момента, так сильно он бьет меня следом за двумя предшествующими. Мне кажется, он наказывает меня. Заставляет кончать снова и снова. Я не могу остановиться. Он не даст мне остановиться. Я не знала, что это возможно: просто кончать и кончать и снова кончать, это похоже на падающее друг за другом домино. Его пальцы врезаются в меня, мнут мои затвердевшие соски, а я плачу, плачу, рыдаю от вины и блаженства. Агония экстаза. Он провоцирует меня на это, он делал это со мной раньше, и мы были здесь раньше. Здесь и сейчас.

Так близко и так далеко.

Я отстраняюсь от него, уворачиваюсь от его нетерпеливого проворного рта, а он следит за мной. Бросаюсь на него обратно, врезаюсь, и мой рот сминает его губы.

− Сотри все, Логан, − мое дыхание сливается с его, − смой с меня все. Пожалуйста. Пусть все исчезнет. Забери все.

− Я не могу, детка, − говорит он, и его низкий голос дрожит. − Я не могу ничего изменить.

− Нет, ты можешь. Ты изменил меня.

Я нуждаюсь в нем. Хочу его чувствовать. И больше не могу играть в эти детские игры, в которых секс невозможен, притворяться как будто мы все ближе и ближе и не доходить до конца.

Мы стоим на коленях в центре постели, в объятиях, рты разбиваются, сталкиваются и сминаются, его руки обнимают меня, пальцы пробегают вдоль позвоночника и скользят ниже, обхватывают мои ягодицы с яростной силой, и я сейчас против него, грудь упирается в его твердую грудь. Я чувствую его член между нами, толстый жесткий горячий стержень у моего живота. Я сжимаю запутанные пряди его светлых волос, заставляя его приблизиться, и тяну свою руку между нами, чтобы схватить его за эрекцию и размазывать вязкую жидкость на моей ладони и по всей его длине. Он стонет, и я вкушаю этот звук. Я пробую и проглатываю его, снова поглаживаю его, выдыхаю и вздыхаю.

Наклоняюсь к нему, и он опускается на спину.

− Изабель...

− Я не могу... Логан, я умру без этого. Умираю без тебя, − шепчу эти слова в район челюсти рядом с мочкой уха, а потом целую место, которого коснулись мои слова.

Его ноги подрагивают на кровати, и я знаю, он тоже чувствует отчаяние. Он борется сейчас, с собой, со мной. И я тоже пытаюсь одолеть это, но мы оба обречены на проигрыш.

Сижу на нем, оседлала, упираясь коленями в матрас прямо над развилкой его бедер, моя задница болтается в воздухе, влага сочится из киски. Наклоняюсь, и его член чуть приоткрывает меня.

− Изабель, о черт, Изабель. Это. Боже, бог мой, − сейчас он заблудшая душа. Он не может противостоять этому.

− Боги... черт возьми.

Мы обречены сделать это вместе. Быть заложниками ситуации, связанные ею.

− Смотри на меня, Логан, − умоляю я. Он распахивает глаза, и в моей душе вспыхивает пламя цвета индиго. − Не смей отводить от меня взгляд.

Мы оба знаем, почему не должны это делать. Почему чувствуем, будто что-то не так, даже если испытываем от этого удовольствие.

Я только что была с Калебом.

И воспоминания одолевают меня. Это видно по моим глазам, я уверена. Логан видит это.

− Детка, я рядом. − Его взгляд смелый, сильный и непоколебимый.

Мы застыли в этот момент, так пронзил меня его прямой взгляд, когда наши глаза встретились. Ни я, ни он не отводили взгляд.

Мои руки прижаты к его груди, грива моих волос чернильным покрывалом укутывает нас и скрывает от всего мира, когда я наклоняюсь вперед и целую его.

О, рай, красота поцелуя так бесконечна и дика. Это заставляет мое сердце взволнованно стучать, язык − чувствовать мою сущность на его губах и лизать его; это заставляет мою душу петь, почувствовать безумную потребность в силе его губ на моих, заставляет все мое существо вибрировать от чистой и восторженной радости, чтобы отдаться этому, ему, нам.

Я не останавливаю себя. И не останавливаю его.

Я опускаюсь на него, пока мы целуемся, погружаю язык в тепло его рта, он приподнимается ко мне, наполняет меня и возносит до растягивающей ноющей, пылающей, красивой полноты. Не могу не плакать от этого великолепия.

− О боже, Логан. Логан... − Я рыдаю.

− Черт возьми, о мой чертов бог на небесах, − выдыхает он, и его руки взлетают мне на бедра, парят над моей задницей, бедрами, спиной, прочесывая каждый дюйм моей плоти, которой он может достичь.

− Изабель, моя Изабель, боже, ты дьявольски совершенна.

И нет ничего, кроме нас. Я пронзена им, полностью усажена на него. Я не могу двигаться. Могу дышать, и хотя бы раз в жизни чувствую, что, наконец, могу это сделать. Он мое дыхание. Он наполняет меня до растягивающего предела, и я схожу с ума от этого безумия. Он наполняет меня до обжигающего чувства. Нет ничего подобного, никогда не было ничего, что соответствовало бы совершенству его тела во мне. Мы пара, созданы друг для друга.

− Изабель... − стонет он.

И я помню, что он был так близок к тому, чтобы кончить, когда был на другом конце комнаты; он сдерживал себя, и теперь ему должно быть больно от необходимости освободить себя, от необходимости двигаться.

− Я больше не могу, − шепчет он, ладони на моем теле скользят по бедрам от ягодиц до талии, как будто он не может решить, где ему сильнее хочется дотронуться до меня, хватка усиливается.

− Не сдерживай себя. Никогда не сдерживай. Отдай мне всего себя, Логан.

Я опускаюсь вдоль его тела вниз, позволяя болезненным кончикам моей груди скользить по его груди. Мои бедра выгибаются, пока полностью не сливаются с моим телом и он так глубоко врезается в меня, что почти причиняет боль. Мои губы касаются его груди. Мой язык трепещет над его сосками. Кусаю его за горло. Обхватываю ладонями его лицо, целуя подбородок и уголки рта, облизываю его верхнюю губу, пробуя в ямке над ней вкус его пота.

− Возьми меня, Логан, − я говорю громко, не переходя на шепот, не скрывая безумного отчаяния в голосе, не пряча боль, конфликт и ненависть к себе.

Вскользь по его телу, почти полностью выталкиваю его из себя, но я не делаю паузу, не жду его ответа. Тяну его лицо к себе и целую его рот со всем голодным рвением, которым обладаю, и опять опускаюсь на него. Он стонет в наш поцелуй и вздрагивает, когда бедренные кости сталкиваются, как корабли нос в нос. Его руки крепко сжимают мою задницу, собирая в одну ладонь ягодицы, и он притягивает меня к себе, хотя я до предела насажена на него, насколько могу, но нам обоим нужно больше, нам нужно еще глубже.