Дракон в мантии (СИ) - Беккер София - Страница 26

Конси удовлетворенно кивнул и поманил меня когтем. Братья, сминая телами побеги, расползлись в стороны. Я на негнущихся ногах пошла к дракону. Эх, была не была! Двум смертям не бывать, а одной не миновать! Где наша не пропадала… Да-а-а, чем еще утешаются легендарные герои на пути к неизбежному? Хотя чего я боюсь? Нас обещали не съесть, а отпустить на все тридцать два румба, просто без поддержки. Не самое страшное, если подумать. Ибо с такими союзниками и врагов не надо. А может… попробуем избавиться? Дракон это, конечно, сила, мощь, и клыки с когтями, но когда к этому прилагается еще глубинное самокопание, это уже страшно. Для нас.

А всего-то и надо, что провалить испытание мудрости!

Подойдя к Конси, я отвесила полупоклон и плюхнусь на землю, скрестив ноги.

— В ногах правды нет, — нахально пояснила я.

— А выше есть? — вкрадчиво уточнил дракон. С неподдельным интересом глядя на меня.

— И выше нет, — сообщила я.

— Что есть правда? — спросил Конси.

— Зависит от точки зрения, — пожала плечами я. Попробуем ответить первое, что придет в голову. Авось философ и отстанет.

— Я три дня ловил рыбу, день ел ее. Что осталось в итоге?

— Кости на песке.

Дракон озадаченно крякнул и задумался. Судя по морде, над пакостью.

— В чем смысл жизни?

— Видишь ростки? Одни больше, другие — меньше.

Конси озадаченно вытаращился на меня. Братья-драконы синхронно выдохнули.

— Что такое мудрость? — наконец спросил Конси. Я, осмелев (гулять так гулять, проваливаться так проваливаться), взяла камушек и швырнула его в ручей.

На несколько секунд установилась звенящая тишина, а потом Конси встал и… поклонился.

— Я поражен твоей мудростью, Избранная. Прости, что усомнился. Это будет очередным уроком мне — не смотреть на внешнее, а зреть в суть.

Шта?! Какая мудрость?! Дракош, ты о чем?!

— Вы поняли, что она сказала? — обратился дракон к своим собратьям. Цветастые синхронно замотали головами.

— Слушайте сюда. — Конси уселся на место и с видимым удовольствием начал объяснять: — Когда Избранная села передо мной и сказала, что правды в ногах нет, она дала понять, что в этом разговоре мы равны и правду можем узнать только на равных. И то, что я выше нее, не делает меня более правым. Я подивился и решил спросить, что есть правда. Избранная ответила, что правда непостижима и меняется от говорящего. Я задал вопрос про рыбу, она ответила, что останутся кости на песке! Какая глубина мысли! Чтобы мы не делали, куда бы не стремились, в итоге останутся только кости. Я спросил, в чем смысл жизни, и она указала на ростки! Смысл жизни в развитии и изменении! Я спросил, в чем мудрость, и, бросив камень в ручей, она сказала, что мудрость это поиск единственного нужного камушка в глубине! Без лишних слов и глупых пояснений!

Учитесь! Это вам не это! Надо понимать всю глубину наших глубин!

— Поня-ятно! — протянули драконы, синхронно и умиленно посмотрев на носителя вселенской мудрости в моем лице. Я с гордым видом продолжала сидеть на неуютных камнях, поражаясь своим способностям. Уверившись, что юные братья вняли объяснениям, мудрец-философ-созерцатель повернулся к Ариусу и объявил:

— Ты привел достойного, Хронограф. Когда придет время, мы с братьями откликнемся на твой зов и прибудем на помощь.

Я поднялась на ноги и еще раз коротко поклонилась дракону.

— Ждем тебя в Эквесе, мастер Конси. Надеюсь, нам еще удастся насладиться философской беседой.

— Почту за честь, Избранная, — тоже поклонился дракон. — Не часто выпадает удовольствие слышать столь глубокую мудрость.

На том и расстались. Впечатленные “братья” вызвались проводить нас к берегу, по пути задавая каверзные вопросы о смысле жизни. Я отвечала в духе: “Потому что гладиолус”. Драконы уважительно задумывались в ответ.

— Медь, а где ты научилась этой философии? И почему мне не сказала? — обиженно уточнил Никсар, когда мы летели обратно. Даже Ариус немного повернул голову, вслушиваясь.

— Да ничему я не училась! Я вообще отвечала первое, что пришло в голову, а про глубокую мысль это он уже сам придумал!

— Серьезно? — не поверил Никсар.

— Ага. Я даже уверена, что говорить с умным видом чушь это и есть секрет многих философов. — Кажется, Ник все-таки не поверил и решил, что я от него что-то скрываю. А ну и пусть! Я устала, перенервничала, замерзла, а мне еще и неизвестно что предстоит. Сейчас я хочу есть и в тепло… Прилетели, что ли?

Ник помог мне слезть с дракона и полез в неизменную котомочку за чайником. Я растянулась на траве.

— Тут ручей недалеко, — сказал Ариус и добавил: — Сегодня заночуем здесь, а завтра полетим в Эквес. Скорее всего, Маркус, Ксади и Кристалиса уже там.

Я прикинула расстояние и застонала. Как только я спасу этот мир, выставлю им такой счет, что в жизни не рассчитаются!

— Ник, солнце мое незакатное, у нас остался еще один бутерброд?

— Круче! — Парень достал из котомки какой-то металлический предмет на ручке и потряс им в воздухе: — У нас есть вафельница! И мы их сделаем!

Я округлила глаза и приподнялась на локтях. Ну, точно, Ник упаковал с собой все, до чего смог дотянуться!

До Эквеса добрались на третий день после встречи с мастером Конси. Нас ждали. Перед воротами выстроилась целая делегация. Мне казалось, что я вижу короткий рыжий ежик Сельмы и синюю мантию Архимага. Не хватало только воздушных шаров, детей с цветами и транспарантов с надписью “Да здравствует Избранная!”.

Появились мы эффектно.

Я — верхом на драконе, волосы назад и суровый взгляд вдаль. На последней стоянке два часа репетировали с Ариусом красивую позу и эффектный соскок с драконьей шеи. Скучающий Никсар ходил кругами и ехидно комментировал мои театральные потуги. Под конец пообещала нажаловаться на него Сельме и он резко потерял в себе талант стендап-комика.

Ариус навернул вокруг города два круга почета и приземлился около Северных ворот. Прямо перед Архимагом, Великим Инквизитором и мужиком в короне лет пятидесяти. Судя по величию на лице и горностаевой мантии — королем. Звали его Филан Реймнас, если не ошибаюсь.

Я красиво и почти грациозно соскочила с дракона и пошла по направлению к встречающим широкой походкой бывалого кавалериста. Изящная и танцующая после всего пережитого у меня не получалась. Чуть дальше, по левую руку, отставая всего на пару шагов, шел Никсар. Ариус тяжело топал следом. Народ ощутимо напрягся, но не расходился.

Я отвесила поклон королю. Тот, немного замешкавшись, тоже склонил голову. За левым плечом его величества мелькала недовольная морда Джулиана. Похоже, я его очень разочаровала своим прибытием в полном здравии. Из толпы выдвинулся Гордин Мар и изобразил то ли поклон, то ли кивок.

— С возвращением, Палладин! — поприветствовал меня Филан. — Мы рады вашему возвращению и надеемся, что вы почтите своим присутствием Великий Совет, который состоится в моем дворце. Считаю за честь лично встретить тебя у ворот Эквеса, как величайшего героя со времен Забытого.

Странные они какие-то. Или король действительно встречает каждого Избранного с почетным караулом? Да нет, сказал не каждого. Вроде исключение и великая честь Так, мама в детстве учила, что нужно быть хорошей девочкой и говорить всем спасибо. И не тыкать вилкой в соседа.

— Благодарю, ваше величество, — я еще раз изобразила вежливый поклон. Хотя, может, следовало бы и книксен сделать? — Возможность присутствовать на заседании Совета для меня большая честь.

Филан, вроде как с облегчением, отошел чуть в сторону, пропуская ко мне Архимага и Инквизитора.

— Здравствуй, Медь! — Аджим крепко пожал мне руку и взял под локоть. — Не ожидал от тебя такого. Ты привела драконов! Драконов! Теперь у нас есть надежда отстоять не только Аркар, но и весь Вейн. Его величество так впечатлился, что пожелал лично тебя встретить.

— Все драконы уже прилетели?