Дворянин. книга первая. часть первая (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн" - Страница 2

Потом мне Клава, это помощница повара и та полная тётка, которую я уже видел, наложила новую повязку. Это уже я попросил. Использовали оставшийся кусок моей простыни. Намазали свежую мазь, наконец, сообразил, что она пахнет смолой и дёгтем. На мой взгляд, ничего особо страшного и нет, так, длинная глубокая царапина. Вот только от чего мой клиент "кони двинул", мне не понятно.

Есть захотелось неимоверно. Пересилив себя, пошёл разбираться, кто я и что я? И почему у меня такая рана на голове? А, заодно, куда же это меня всё же занесло?

Первое, что я обнаружил на столе это письмо какой-то Оленьки Баженовой, так…так. После долгих попыток разобраться в этом, явно любовном письме, вот же блин пишут, так пишут, с…, я наконец-то, уловил суть. В общем, моему "коллеге" отказали…совсем. И удачи в этом деле ему уже не видать. Девушка выходит замуж за кого-то другого. Он этого, похоже, не выдержал и решил, скорее всего, свести счеты с жизнью. Дебил, блин. Что? Письмо, датированное 1848 года. Пипец. Вот попал, так попал.

Второе письмо от отца, в котором он лишает своего сына родительского благословления. А вот это уже серьёзно. Почему? А потому что сын не захотел поступать ни в Воронежскую Духовную семинарию, ни в Михайловский кадетский корпус. Жалеет, что так долго, целых семь лет, между прочим, оплачивал учебу и проживание сына в Воронежской губернской мужской гимназии. Пишет, что сын его опозорил семью. Вместо того чтобы учиться, сделать подобающего дворянина карьеру и не позорить родителей, сын надумал жениться и вести праздный образ жизни.

Ну да. Сначала отец отказался и перестал финансировать, потом девушка отказала или наоборот? Вот молодой оболтус и не выдержал. Ишь, какая у него чувствительная душа была. В общем, типичный молодой нигилист этого времени, много и всего желающий, но мало что умеющий. Базаров или как там его…у Тургенева. Или это другой? В общем, не помню я эту школьную муть, но помню что молодые люди маялись дурью…причём много и часть.

Так, теперь кто же я?

В громадном сундуке под кроватью среди немногочисленных вещей нашёлся паспорт на серой бумаге. Читаем "по указу его величества государя императора Николая Павловича Самодержавца Всероссийского…ну и так далее, сын дворянина Мальцева Ивана Алексеевича и Мальцевой (урождённой Старокожевой) Дарьи Михайловны наречённый Дмитрием, народился в 1829 году в Валуйском уезде", ну и так далее. Большая размашистая подпись и такая же печать. Какая-то филькина грамота честное слово. В мое время и фантик от конфет солидней смотрится.

Ну-у, уже хоть что-то. Слава богу судьба, не в крепостного крестьянина засунула, а в дворянина. Правда, полностью отверженного семьёй. Ничего, выкручусь. Что-то и как-то да придумаю.

Вторая грамота-свидетельство об окончании Главной губернской гимназии в 1848 году на имя Мальцева Дмитрия Ивановича. И всё, как полагается, с печатью и размашистой подписью.

Похоже, что семейство на образование и жизнь сына не экономили. Желали, чтобы он и дальше учился и "выбился в большие люди", а он вон как ответил. Ладно, придётся отдуваться за себя… и за того парня, раз такой подарок.

Ещё бы узнать, что он там изучал? И главное как?

Так. Нашёл спрятанные десять рублей зелененькими ассигнациями по рублю. Наверное, очень большие деньги по этим временам? Припрячем, пусть пока полежат. С остальным потом. А-то вот живот сейчас точно совсем с "ума" сойдёт. Интересно он хоть ел последнее время…или всё переживал?

На столе рассыпанная мелочь. Ну-ка и сколько тут у нас нумизматики? Ого, целых пятьдесят шесть медных копеек. Достаточно увесистые монеты по одной, две и пять медных копеек. Одеваю чистую рубаху с ажурным воротником и матюгаюсь. Ну, кто такое только носит? П… какие-нибудь, не иначе. И сидит на мне как-то неудобно. Да что за ерунда? Снимаю. Подхожу к окну и рассматриваю в чём там дело. Понятно-о с такими-то швами, да ещё и не семерично. Кто же так шьёт, ну кто так шьёт? Стоп. Теперь понятно, почему у них раньше одежда была всегда большего размера. Да в этом времени не то, что швейных машинок, иголок нормальных то не было. Хотя, швейные машинки, по-моему, уже были. После надеваю длинный сзади и короткий спереди несуразный пиджак, да ещё, с вырезами впереди. Умереть — не встать с такого маскарада. Сгребаю в ладонь деньги и иду обедать. При выходе комнату закрыл на замок большим амбарным ключом, что висел около двери на обычной верёвке на деревянном сучке.

Наверху в небольшой столовой или как тут сейчас называется это помещение, находились восемь больших столов и один маленький стол. Хорошо хоть посетителей не было. Ну да, все-то уже на работе. За прилавком стоял Спиридон, хмуро смотрящий на меня.

Если судить, что сейчас 1848 год то ещё и нормально. И вообще, хватит носом крутить, надо воспринимать всё, как есть. Попал, значит попал.

— Что у нас есть, поесть? — сажусь на лавку за большой стол и делаю "морду кирпичом".

— Щи, пирог с рыбой и морс — чуть скривился прилизанный. Похоже, что раньше хозяин этого тела со Спиридоном имел небольшие разногласия. Хотя какие могут быть разногласия? Он дворянин, другой служка.

— Неси — командую строго.

Порции были приличных размеров, и я спокойно наелся. Еда обошлась в смешную стоимость, целых семнадцать копеек и как я понял это ещё довольно дорого. Непривычно.

Когда я расплачивался, то Спиридон предупредил меня, что со мной хочет поговорить хозяин заведения Илья Фёдорович. Сам купец расположился в маленькой комнатке между кухней и столовой. Дородный мужик с окладистой бородой лет за сорок. Одет по меркам двадцать первого века в домашний халат, на что я внутренне улыбнулся. Уж не знаю, как сейчас эта одежда тут называется. Да ко многому мне придётся привыкать. Когда я зашел, он восседал за столом заваленным бумагами, и читал газету.

— Прошу молодой человек — взмахнул он руками и выронил газету. — Что же Вы делаете? Разве так можно, голубчик?

— Не понимаю Вас, Илья Фёдорович. О чём это вы? — прикидываюсь "валенком", пытаюсь подражать старорусскому.

— Ну как же, так можно? — и достаёт из-под стола видавший виды пистолет времён Карибских пиратов.

Это что за музейный экспонат? Что вот из этого «карамультука» мой реципиент в себя стрелял? Ужас. Где он этого урода только взял? Местный музей… что ли ограбил? Да лучше бы он… с моста спрыгнул. Хотя нет, так бы я с ним местами не поменялся.

— Что Вы на это, батенька, скажете? — хитро прищурился купец.

Я поёрзал на предоставленном мне стуле, устраиваясь удобнее, и спокойно произнёс.

— А давайте вы его у меня купите — и посмотрел на купца.

— Вы конечно шутите? А закон от 1845 года Вам не указ? — и строго посмотрел на меня.

Чёрт его знает, что за закон такой? Надо срочно поинтересоваться, что да как.

— А я никому ничего не скажу. И вам так надёжнее. Вы же полицию не вызывали? — как ни в чём не бывало, отвечаю. Чуть не ляпнул, что и деньги мне нужны. А то бы вообще купец бы копейки за «карамультук» дал.

— Не вызывал. Но, только из уважения к Вам — подключились нотки издевательства в речи купца.

— Ну, вот и хорошо. Так сколько? — стараюсь предать себе позу невинного ангела.

— У Вас через три дня заканчивается срок оплаты в моём доме… — начинает купец.

— Да я помню. Но я уже принял решение… ехать в Москву — перебиваю его.

— Хорошо, только из уважения к Вам. Восемь рублей — Илья Фёдорович.

Ага, с-час, разбежался. А то я не помню, что огнестрельное оружие было очень дорогое. Конечно, я бы и себе иметь пистолет не отказался, но только не такой. Пусть с таким Пушкин с Онегиным на пару бегают, но только не я. Хотя стоп, а ведь это идея! Скоро же Крымская Война начнётся! А наши как всегда. Без нормального оружия, без снаряжения и без патронов. Есть хороший способ неплохо заработать и устроиться тут.

Ага. Осталось дело только за малым. Прикупить металлургический заводик и начать производить оружие. А что? Историю я в основном помню. Тенденции техники развития я тоже неплохо знаю. Холодным оружием у нас каждый нормальный мужик интересуется. С нарезным оружием похуже. Не знаю, как там нарезы в стволе делают. Но точно помню, что до Крымской войны уже были, но успехом не пользовались. Ничего найдём, кто это знает. А пушки лить я точно не собираюсь. Войну выиграть мне тоже конечно не светит. А вот уменьшить количество потерь русских солдат надо попытаться. Заодно во время войны и деньжат подкосить. Раньше все так делали. А дворяне…. дворяне пусть о себе сами беспокоятся, раз такие умные.