Дракон вредный, подвид мстительный (СИ) - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 15

Не скажу, что караулил, но, когда из портальной вспышки, на два часа раньше положенного, выплыла леди Дорина, одетая в мужской костюм и способная смутить размером бюста статуи богини Плодородия, я грозно расправил плечи.

— Доброе утро, — сказал холодно. — Почему так рано? Вам назначено на полдень.

— Так ведь в полдень уже первое построение, — ответила Дорина. — Лучше прибыть раньше.

Разузнала? Выяснила? Что ж…

— Идите и до полудня не возвращайтесь! — рявкнул я, открывая перед её носом новый портал. Он вёл в родовое поместье этой наглой леди. Да, я выяснил координаты для каждой «поступившей», чтобы легче было выпихивать.

— Лорд Эрвин! — воскликнула Дорина то ли удивлённо, то ли возмущённо.

— В полдень! — рявкнул я.

Парни, ставшие свидетелями сцены, смотрели внимательно. Потом, когда девушка подчинилась и исчезла, я услышал краем уха:

— Дорина так себе. Вот леди Миоль и впрямь хороша.

— А по мне так леди Валетта ничего, — сообщил другой кадет, и я прикрыл глаза в неудовольствии.

Имена зачисленных в газетах не печатали, но все опять-таки всё знали. Виновницей снова была её величество Мелиса — она придумала лично посетить родителей каждой кадетки, чтобы те, как выражается Рагар, не соскочили.

А утаить визит королевы, как и его причину, очень нелегко.

Так что да. Имена были известны, а мои надежды вновь пошли прахом!

Ведь я так надеялся, что кого-нибудь да не отпустят, а тут королева собственной персоной. И это был проигрыш, и он злил, но пока оставалось лишь стоять и скрежетать зубами.

Я проторчал на плацу до самого полудня. Примерно без четверти двенадцать сюда начали стягиваться все, кузен Рагар тоже пришёл. Мы обменялись рукопожатиями, и я услышал весёлое:

— Ну что, готов к началу службы?

Кривая улыбка стала ему ответом.

— Раз готов, то поехали, — Рагар развернулся и уставился на плац.

Новая вспышка портала, и… да, началось.

 Прежде чем я шагнула в портальное мерцание, мама протянула рюмку, наполненную янтарной жидкостью, и потребовала:

— Выпей!

Я подчинилась, в твёрдой уверенности, что это успокоительное, а оказалось — коньяк!

Горло сразу перехватило, из глаз брызнули слёзы.

— Ой, да ладно тебе, — фыркнула мама, принимая у служанки и опрокидывая в себя вторую рюмку. — Тебе полезно. Ты слишком нервничаешь сегодня.

Братья, обе мои старшие сестры и отец, наблюдали за выходкой мамы с непробиваемым спокойствием. Я хотела возмутиться, когда отдышалась, но быстро поняла — а средство-то помогло. Нет, нервозность не ушла, и мышцы остались каменными, но в голове немного прояснилось.

— Августа, помни о благоразумии! — хором сказали сёстры.

— Куда бить ты помнишь, — веско добавил Дон.

На этом и расстались. Я натянуто улыбнулась, послала всем воздушный поцелуй и воспользовалась порталом, который милостиво создал папа.

Зажмурилась при переходе, а вышла на уже знакомом плацу.

Я не ждала оваций, но тишина поразила. Уж слишком она контрастировала с количеством ожидающего здесь народа.

Собрались вообще все!

В центре плаца толпились кадеты, в отдалении стояла внушительная толпа из преподавателей, а из окон левого крыла таращилась горстка персонала. Нервно сглотнув, я сделала шаг вперёд, присоединяясь к девушкам — леди Дорине и леди Миоль. Одновременно со мной из портала вышла ещё и леди Валетта.

Затем были две новые вспышки — леди Пенелопа и леди Флавия. Но их появление я заметила лишь краем глаза, отвлеклась на другой момент.

Я знала имена поступивших, но после собеседований мы не общались. Я хотела съездить в гости, чтобы поговорить и возможно согласовать действия, но на мои письма не ответили. Я писала Дорине и Валетте, причём трижды. Сначала подумала, что проблема с почтой, но… конечно это был намёк.

С Дориной и Валеттой мы виделись на приёме для дебютанток, были шапочно знакомы, а с Пенелопой, Миоль и Флавией — вообще никак. Поэтому к ним, да ещё после такой реакции, обратиться не решилась.

Теперь я наблюдала их неприязненно поджатые губы.

Правда прочувствовать ужас ситуации не успела, потому что…

— Ну наконец-то, — закатив глаза, устало вздохнул директор Рагар.

Все девушки, включая меня, встрепенулись, выпрямились…

— Уже две минуты, — Рагар взглянул на наручные часы. — Обязательно приходить впритык к назначенному времени? Раньше телепортироваться не могли?

Дорина странно приоткрыла рот. Возмущённая, она точно хотела что-то сказать, но её перебили:

— Так! Кадеты! — рявкнул его высочество. — Построение! По курсам!

Ух, что тут началось…

Вернее, не началось.

Знакомые с системой построений парни быстро рассредоточились по плацу, выстроились в шеренги и вытянулись по струнке. Не ударь в голову паника, я бы заметила, что в каждой группе, которая соответствует курсу, примерно по двадцать человек.

Что строятся по три шеренги, и что между курсами соблюдается заданное расстояние, а на камнях плаца есть пусть тусклая, но разметка.

Кадеты со второго по пятый курс о разметке знали, и это именно они выстроились быстро и как надо. В том же, что касается новичков…

Первокурсники отличались тем, что были одеты в гражданское. И они метались по серой брусчатке гораздо дольше, а строй у них получился не с первого раза и кривой.

Ну а мы, девушки… Дорина явилась в мужской одежде, мы в платьях. Придумка с мужским костюмом была превосходна, и мы уставились на Дорину как на лидера. Только та выхода из ситуации не знала. Более того! Едва началась неразбериха, Дорина превратилась в этакий примороженный столб.

В итоге мы тоже забегали…

Валетта решила, что нам надлежит встать отдельно ото всех, а Пенелопа с Флавией пристроились за последней шеренгой первокурсников.

Мы с Миоль дёргались между двумя обозначенными вариантами, рискуя разорваться и боясь сделать выбор. Дорина продолжала стоять и тупо смотреть вдаль.

Не знаю сколько это длилось, но краска стыда, вспыхнувшая на щеках, разлилась по всему лицу и шее.

— Так! — прорычал лорд Эрвин не выдержав. — Успокоились!

Его перст указал на линию разметки, возле которой стояла Валетта:

— Быстро встали здесь!

Мы вздрогнули. Застыли. Потом осознали и пошли. Даже Дорина опомнилась.

А Валетта неожиданно подпрыгнула и почему-то решила, что нам предложили перейти к первокурсникам.

К ним она и метнулась. Затем обратно к нам, потом опять к ним, и так раз пять. Пока откуда-то со стороны третьего курса не послышалось выразительное:

— Ко-ко-ко, ко-ко-ко… Кудах-тах-тах…

Миг, и плац грянул хохотом, а мы покраснели ещё больше. Зато, наконец, справились с этим дурацким построением! И увидели неподобающую педагогу улыбку на лице милорда директора. Его хамоватый родственник тоже смеялся. И никто не стремился урезонить хохочущих парней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Это был щелчок по носу и урок: в этом учебном заведении выглядеть дурой нельзя, ошибок тут не прощают.

После очень долгой паузы Рагар произнёс:

— Ну наконец-то…

И тут стало понятно, что наш позор на построении — ерунда! Главный ужас ждал впереди!

Новость о том, что принц Рагар уходит в отпуск, а Эрвин — новый директор, оглушила. Она выбила из колеи, дезориентировала на насколько бесконечных минут.

Я просто стояла, смотрела на вещавших о чём-то мужчин, и понимала — всё, пропала. Мне конец. Я вылечу отсюда раньше, чем успею мяукнуть. Новый глава Высшей Военной школы эту догадку подтвердил!

Пока его высочество о чём-то вещал, Эрвин повернул голову и, поймав мой ошалелый взгляд, подарил нехорошую ухмылку — словно большим пальцем по шее провёл.

Я с ужасом признала себя самой невезучей девушкой в мире.