Дорога Рока (СИ) - Павлов Сергей Иванович - Страница 34

Он прыгнул к ближайшей колонне, прижавшись к ней спиной, и почувствовал, как что-то врезалось в нее с обратной стороны. Присев, он шмыгнул в пространство меж двух столов. В этот момент он заметил, что расплескивает драгоценный мед, так что дальнейшие передвижения придется делать, закрывая кружку рукой. Пока Пуля соображал насчет кружки, кто-то повалился на один из столов, сдвинув его, и угол беспощадно стукнул барабанщика по затылку. Он повалился вперед и ударился о соседний стол. Осторожно поставив кружку, Пуля приложил лоб к холодному полу, хныкая скорее от досады, чем от боли.

Но останавливаться нельзя! Собравшись с духом, он стал ползти под столом. Справа стремительно приблизились четыре ноги, две из которых взлетели, и доски прямо над головой Санька треснули, прогнувшись вниз! Он уж было вскрикнул, но к счастью, стол выдержал. Пуля выполз наружу, где его тут же чуть не пнули пяткой в бок. Он сделал рывок, споткнулся о чью-то голову, расплескал мед опять, чудом поставил ногу на лавку, запрыгнул на стол, споткнулся о пустую чарку, еще раз разлил мед, пробежал два шага по столу, спрыгнул на пол, поднырнул под чьим-то кулаком, поскользнулся на разлитом супе (а может и не супе) и, наконец, протаранил стену плечом, пролив на нее еще немного, оказавшись рядом с Вуди.

– Ништяк ты ассассинишь, бро! – усмехнулся тот с набитым ртом – Больно ударился?

– Кто ударился? Я? Пф! Я слишком ловок для этого! – деланно усмехнулся Пуля.

Он поднес свою кружку ко рту, чтобы сделать глоток, но обнаружил, что там ничего не осталось.

– А вот это действительно больно, – протянул он.

– Бери мою, – Вуди протянул ему полную чарку, – я не буду все равно сегодня.

– Ты же, вроде, отравления боишься, да?

– Ну, типа, да.

– И предлагаешь мне свое?

– Ну.

– То самое, которым ты боишься отравиться?

– Ну, чувак…

Слава ввалился между ними как мешок навоза.

– Пацаны-ы-ы! – протянул он, чуть не падая и цепляясь за Пулю – Это лучшая туса в моей жизни! О, это что, курица?

Слава схватил кусок мяса с тарелки Вуди и почти сразу проглотил.

– Ну, чувак!

– Как ты потом Валькирии в глаза будешь смотреть, пьяное ты животное? – укоризненно прикрикнул на него Пуля.

– Да ты сам-то от моей кондиции далеко ушел, кривая твоя рожа?! – вызывающе гаркнул Слава.

Пару секунд они смотрели друг другу в глаза с мертвой серьезностью, но потом Пуля не выдержал:

– Нет, не далеко!

Оба прыснули, обнялись как в последний раз и захохотали громче всего окружающего шума. Глядя на этих пьяных идиотов, Вуди тоже засмеялся.

– Мать моя женщина, что здесь творится? – ухмыльнулся Мастер, встав рядом с басистом.

– Молодость, касатики!

Оказалось, Прокофий уже какое-то время не пел, и тоже наблюдал за сценой, уперев руки в бока. Сияя желтыми зубами от уха до уха, старик повторил:

– Это молодость ваша творится!

Отцепившись от Славы, Пуля таки схватил чарку Вуди, вскочил на стол, подняв ее над головой, и проорал во все горло:

– ЧЕР-НИ-ГОВ!

– ЧРНИГОВ! – поддержали его все без исключения посетители корчмы, тут же прекращая драться и тоже хватаясь за свои кружки.

Тишина накрыла помещение на несколько глотков, после чего воздух взорвался громогласным “Ура!”.

– Чуваки, надо бы это, типа, Рому угомонить. А то он дерется до сих пор.

– Я жрал курицу?! – Слава закрыл лицо руками, сверкая разбитыми костяшками, и издал гулкий стон в ладони.

– Да ты вообще был звездой вечера! – Мастер толкнул его кулаком в плечо.

– Ты такого шороху навел, что теперь в словаре пословиц напротив “тихого омута” будет стоять твоя фотография, – добавил Пуля.

Рома поднялся с кровати, взял ведро с водой, выпил чуть ли не половину, после чего повернулся к Вуди. Тот все еще спал, уткнувшись лицом в стену и натянув капюшон на голову.

– Фиг ли он спит, если не пил? Вадик, а Вадик? Вставай дорогой, сейчас будешь мне хлебало чинить.

Вуди продолжал сопеть.

– Пить-то он не пил, но вечерок все равно энергичный вышел, – заметил Мастер. – Мы наверняка его порядком подзадолбали.

Рома подошел и ткнул басиста в плечо. Никакой реакции. Тогда он просто-напросто перевернул его на спину. Здоровый глаз вокалиста расширился от удивления, подбитый – слегка дернулся.

– Так задолбали, что он от нас свалил.

Остальные трое привстали, чтобы лучше разглядеть мужика в куртке Вадика, который дрых перед ними. Мужик, которого двое из парней уже встречали.

– Это не Вадик…

– Да не, ты чего. Просто не выспался, вот и выглядит старовато!

– Я его знаю. Мы с Мастером с ним базарили вчера.

– И кто это?

– А это местный мэр, – Мастер глянул на Рому еще раз – имя которого мы не удосужились узнать.

– Но погодите… А где тогда Вадик?

– Чего ж ты, касатик, чарку налил, а она у тебя стоит, да дух испускает?

Вуди обернулся, продолжая жевать импровизированный бутерброд с редькой и курятиной. За стол к нему подсели двое стариков. Она – божий одуванчик с серебристой косой, он – сутулый, но крепкий улыбчивый мужичок. Старик сжимал шапку в руке, а вот старушка – целую вязанку каких-то деревянных штук.

– Здравствуйте, – сказал Вуди, проглотив пищу. – Да я тут неудачно попил в прошлый раз, теперь, типа, не доверяю немного.

– Зря, ох, зря! – усмехнулся старик – Мед добрый, стоять не любит. Звать-то тебя как, богатырь?

– Ву… А, ну, типа, Вадим, – он замялся. Оба старика смотрели на него достаточно испытывающе, – только денег у меня нет, я ничего не куплю, извините.

– Слыш, Прокофий, он думает мы к нему торговать пришли!

Старушка стала заливисто смеяться, положив руку на плечо, судя по всему, супругу.

– А чего? Может и поторгуем? – отозвался Прокофий, посмеявшись тоже – А коли ни монеты ни лоскута нет, так давай словом заплати.

– Э-э-э… – не понял басист.

– Про вас расскажи, – старушка подалась вперед – Кто такие, откуда путь держите, что за музыка у вас диковинная такая?

– Ну, типа… Музыка у нас называется “метал”, потому что, ну, тяжелая. Едем из Рязани. А все вместе называемся “Перкунас”.

– Вона как! – Прокофий поднял густые седые брови – Надо было и нам называться как-то, Младушка!

– И как же? Кожа да Кости?

Оба снова засмеялись.

– Стар и Млад, – предложил Прокофий – или Краса-Седая-Коса и Чудо-Юдо!

– А вы тоже музыку играете?

Старики как будто забыли о присутствии Вуди, вспомнив лишь когда он подал голос.

– Играем, – улыбнулась ему Млада.

Вуди расслабился. Значит, это просто коллеги, которые хотели поговорить о музыке.

– Так это перкуссия у вас! – он ткнул пальцем в вязанку деревянных штук, что держала старушка Млада.

– Кусить? – Прокофий повернулся к Вуди одним ухом – Да, кусить надобно что-то! С обеда не жрамши. Погодь, Младушка, я мигом.

Он вернулся с двумя полными тарелками и кружкой меда для себя.

– Сила в вашей музыке есть, и немалая! – он положил ложку каши в рот.

Вдруг рядом плюхнулся Перо, жахнув кружкой по столу.

– Вадик, хорош вату катать! Пошли, там мужики армрестлинг устроили, и Мастер на удивление хорош!

Пьяный вокалист беседовал с новыми знакомыми Вуди пару минут, пока не появился Пуля:

– Пацаны, спасайте! Я с тем мужиком поспорил, что перепью его, а сейчас моя уверенность меня покинула!

– И что мы, за тебя все выпить должны, что ли? – Рома развел широченными руками, чуть не задев чарку Вуди.

– Ну, все-не все, а помощь мне нужна. Пойдем, будешь моим уполномоченным зам желудка. Кстати, я Александр, приятно познакомиться!

– Я Млада, а это Прокофий, муж мой! – хихикнула старушка ему вслед.