Студент(ка) в Академии льда (СИ) - Осборн Линда - Страница 32

Мы плутаем довольно долго, в полной темноте, и Кромби послушно молчит, только сопит деловито под нос, замеряя, сколько мы уже прошли.

Наконец, я вскрикиваю радостно: понимаю, что нашла то место, которое и приведет к тому самому каменному алтарю, спрятанному за дверью самого узкого коридора.

— Тут! — показываю пальцем на грубую обугленную дверь. — Она загородила проход!

Брэндон не ждет моей команды, он все понимает сам и молниеносно кидается вперед. Совместными усилиями с трудом мы отодвигаем ее, и прямо перед нами встает во всем своем чернильном ужасе узкий коридор.

— Здесь, — тихо говорю я и поднимаю глаза на Брэндона. Он напряжен, губы сжаты, грязные от копоти кулаки сдерживают силу, которая так и рвется в бой, глаза сверкают в полутьме, ловя неяркий отблеск луны.

— Нет, я вперед, — отодвигаю его, и не слушая яростного сопротивления, юрким ужом просачиваюсь вперед.

Чертыхнувшись, парень следует за мной, все равно продолжая негодовать по поводу того, что не его первым пустили на амбразуру. Он не может меня обогнать. Не может поменяться местами, потому что узость коридора этого не позволит. А я молчу и уверенно иду вперед, сомкнув губы и сжав зубы так сильно, как только могу, потому что боюсь, что их перестук покажет, насколько мне страшно. Но пришла пора расплаты за мое малодушие, за мое вранье и брать на себя ответственность за произошедшее.

Я открыла ту дверь, я выпустила то чудовище, и я должна понести ответственность.

— Как открою дверь, — шепчу я Брэндену, понимая, что еще немного, и мы достигнем нужной точки. — Сразу бери парней и убегай, ясно?

— Хм-п-ф-р-х-м, — что-то невнятно бурчит парень позади.

— Вытаскивай их наружу по одному, — продолжаю вслух планировать я, а сама вытираю о рубашку вспотевшие ладони.

— Х-ф-р-м-пф, — явно не соглашается со мной Брэндон, которому тяжело дается передвижение в узком темном пространстве. Если уж мне кажется, что скоро плечи сожмутся от стен, то ему и подавно нелегко идти вперед.

— А я…поговорю с Духом Огня… — и вдруг рука моя, вытянутая вперед, упирается в преграду. — Пришли!

Хватаюсь за теплую латунную ручку, тяну ее на себя. Не сразу, но дверь откликается на мои действия, и понемногу, медленно, очень медленно, продвигается вперед. Щелчок — сдается паз замка, и дальше все получается легко и просто, дверь, будто смазанная маслом на железных петлях, сдается на мою милость, и распахивается, пуская в сокровищницу темной горы.

И тут же жмурюсь от яркого света, который дерет глаза, буквально выжигает глазные яблоки после кромешной тьмы коридоров. Сзади в меня утыкается такой же ослепший, как новорожденный котенок, Брэндон, и я закрываю глаза кулачками, тру их, помогая привыкнуть, адаптироваться к перемене места. Не сразу, но мне это удается, и я замираю от шока, когда зрение возвращается ко мне.

На темном каменном алтаре лежат парни — Дэн и Лэндон, друг на друге, все такие же, какими мы видели их словно тысячу лет назад — в женской одежде, испачканные в саже, но только сейчас они будто спят, но в самых неудобных для этого позах.

Вскрикиваю, хватаюсь за рот рукой, потому что вижу: над ними танцует тот самый огонек.

— Ах ты ж… — слышу разъярённое, в самый последний момент спохватываюсь и повисаю на руке Брэндона, которую он выкидывает из-за моей спины, призывая магию, чтобы укротить огонь, держащий парней в плену.

— Тш-ш-ш-ш! — шепчу я, яростно вращая глазами, поворачиваясь и ловя его взгляд. — Хватай парней!

— Но!! — пытается протестовать он, но я прикладываю палец к губам и дергаю головой в сторону, делая большие и страшные глаза, которые, по моему мнению, должны придать ускорение Брэндону.

На удивление это помогает, и, пока огонек, как и в прошлый раз не сразу почувствовал дуновение ветра из открытой двери, силу кислорода, который давал ему возможность вырасти, Брэндон в два счет оказывается у камня и взваливает Лэндона себе на плечо, а с другой стороны тоже самое делаю я с Дэном.

Парни невероятно тяжелые, особенно сейчас, без сознания, они кажутся нереально огромными. Пыхтя и шурша одеждой, еле передвигая ноги, я тащу Дэна на себе прямо за Брэндоном, которому достался Лэндон. Пот струится по вискам, застит глаза, ноги дрожат, а руки от напряжения становятся ватными.

— Еще чуть-чуть, — бормочу я себе под нос. — Чуточку…

Силы на исходе, и тут я понимаю, что мне становится нестерпимо жарко. И это совсем не вина тяжелого Дэна, которого приходится тащить на себе, нет. дело совсем в другом. Температура в комнатке изменилась, и мне спину буквально опаляет страшный жар.

— О господи… — стону я, и принимаю самое важное в своей жизни решение.

Самое.

Важное.

Как только Брэндон делает шаг за дверь, я, поднатужившись, ускоряюсь, и, рванув вперед из последних сил, буквально выкидываю свое тело на несколько сантиметров вперед. Этого рывка оказывается достаточно, чтобы достигнуть двери именно в тот момент, как я слышу за спиной злорадное шипение огня, пожирающего свою добычу, чтобы стать сильнее.

— Брэндон, спаси всех! — кричу я и скидываю бессознательное тело Дэна в темный проем коридора, дышащего спасительной прохладой.

— Нет! Кэн! Стой! — Брэндон не может повернуться всем телом, корпусом — он загружен телом друга, и я вижу только его блестящий взгляд, горящий настоящим страхом. Это последнее, что мне нужно видеть, я молча киваю, моргнув, и резко захлопываю дверь, отрезая разгорающийся огонь от своих друзей. У них еще есть возможность спастись, тогда как мне…

Мне нужно ответить за свою трусость…

Я поворачиваюсь к каменному алтарю и жмурюсь. Так сильно, что чувствую, как ресницы достают до бровей, а в уголках глаз скапливается влага. Кусаю щеку изнутри, сильно, почти до крови, чтобы не закричать, не разреветься от страха.

И тут же открываю глаза, чтобы встретиться лицом к лицу с тем, кого случайно выпустила в реальный мир, показала дорогу, и кто звал меня к себе все это время, потихоньку набираясь силой…

Огонь вспыхивает и гаснет, вспыхивает и гаснет.

— Ну наконетс-с-с-с — то! — слышу я шорох, который струится от алтаря. — Наконетс-с-с-то!

В комнатке становится невообразимо жарко, я ощущаю, как пот струится по спине, по вискам, скапливается везде, где только можно. Но руки и пальцы — ледяные, как у покойника. Страшно — аж жуть. Не расслабляюсь, потому что иначе зубы начинают отстукивать какой-то рваный ритм, дабстеп.

— Много лееет-с-с назад этот Лес-с-с принадлежал духам…И мне-е-е, — жмурюсь, когда чувствую прикосновение теплоты к щеке, хотя рядом никого нет. Коленки буквально бьются друг о дружку, становятся ватными, но я стойко держусь и не бросаюсь к двери, хотя сбежать очень и очень хочется.

Но я должна ответить за свой проступок, за то, что почти выпустила Духа Огня из его клетки и должна протянуть время, чтобы Брэндон утащил тела моих друзей подальше отсюда.

По щеке катится одинокая слезинка, которая тут же высыхает на этой жаре. Все же моя жизнь — не такая уж высокая плата за жизни тех, кого любишь, а их я люблю всей своей душой. Кто бы мог подумать, что вредный Лэндон, смешной Дэн и абсолютно, невообразимо идеальный Брэндон станут мне так дороги?!

Коротко вздыхаю, но боюсь сделать это полной грудью, чтобы полностью не опалить свои легкие — кажется, будто бы жар стоит настолько плотный, что может погрузиться в тебя, разъесть изнутри, поджечь и высушить.

Теперь, ощущая на себе дыхание Бескрайней Мглы, куда попадают все маги после смерти, я начинаю смотреть на свою жизнь иначе. Вижу, что многое делала не правильно. Была не достаточно уверенна в себе, когда нужно, труслива, а самое главное — боялась признаться в своих чувствах к человеку, которые, несомненно, уже начали разрастаться в моей груди с первой наши встречи в дверях таун-хауса парней. К Брэндону.

— Я долго ж-ж-ждалл-л-л, чтобы найти-и-и-и с-с-сосуд, и вырвать-с-с-ся из Бес-с-скрайней мглы!