Любовь без розовых соплей (СИ) - Нефедова Алена - Страница 12

В голове царят сумбур и хаос, и слава богу, что сегодня не надо идти на работу.

— Я не связываюсь с женатыми, — передразниванию сама себя за второй чашкой кофе. — Не волнуйся, Стив, это не скажется на моей работоспособности.

Еще как скажется. Мой рабочий инструмент — мозги. А если они забиты постоянно всплывающими перед глазами картинками двух голых, потных, рычащих от страсти тел… Ну, не факт, что срочный отчет я отправлю куда надо и подпишусь цензурно.

Я решительно прихлопываю стол ладонями, срываюсь в спальню и быстро, пока меня не развезло опять на всякие ненужные сантименты, снимаю постельное белье, пропахшее нашим сексом — греховным, сладким, умопомрачительным, разрушительным для моей личности наслаждением.

Я не хочу стать очередным подтверждением слов своего бывшего любовника о том, что любую бабу можно подсадить на секс, ради которого она забудет все и всех. Член Данилы хорош, чертовски хорош. Но не лучше моих принципов, моей совести и моего самоуважения.

Звонок приятельницы раздается в тот момент, когда я уже навела порядок в квартире, перестирала все белье и заправила кровать свежим, не напоминающим о моей слабости.

— Ольчик, я тут разрабатываю одну методику, мне нужен подопытный кролик. Поможешь?

Фигня вопрос. И даже очень в тему, как раз надо отвлечься, а у меня полно свободного времени, все равно сегодня к родителям уже не поеду. Натуся сейчас подвизается школьным психологом, а в свободное время ведет какие-то курсы самопознания, самосовершенствования, саморазвития и прочих «самозаморачиваний». На каждой встрече с ней на меня вываливается масса полезной и бесполезной, интересной и сомнительной, странной и откровенно вредной информации, которую приходится долго и нудно фильтровать либо вообще пропускать мимо ушей. Но она варит замечательный кофеек да и вообще классная тетка, с которой приятно поговорить «за жизнь». Через час я уже сижу на захламленной кухоньке приятельницы.

— ...Натуся, я не говорю о том, что голый секс может служить прочной основой для отношений. Но если у тебя с мужиком совпадают ваши санитарно-гигиенические нормы… — я кручу в воздухе руками, пытаясь подобрать верное слово, — жизни, и если при этом вы удовлетворяете друг друга в сексе, то вы проживете долго и счастливо. И для этого не нужны никакие дурацкие слова на букву «Л», никакие бабочки и никакие сю-сю-му-му. Заметь, я при этом не упоминаю еще одно дурацкое слово — на букву «Б».

Подруга в очередной раз выпучивает глаза.

— Я про брак. Короче, ни в любовь, ни в институт брака я не верю. И тебе не советую. Зато я верю в разумный подход к выбору партнера и множественный оргазм. Кстати, отличный тост. Я б под такой даже выпила. Тащи свой коньяк. Хотя нет. Никакого спиртного. Ну его нафиг. Свари еще кофейку.

На самом деле я говорю это не столько для Наташи, сколько для себя самой. Мне себя надо убедить в том, что эпизоды с Данилом — просто секс. Увы, по пьяни. Ну, или по ошибке. Но просто секс. Отличный, ни к чему не обязывающий и ничего не разрушающий мимолетный трах — офигенский, бомбический, суперский — но просто трах голодного женатого мужика и запавшей на его красивые глаза дуры.

— Оль, а у тебя все нормально? У тебя руки дрожат, — вдруг спрашивает Наташа.

— Нет, Натуся. Совсем нормальным это не назовешь. Я тут мужика одного… трахнула. Дважды причем. А он женатый.

— А ты не знала? Скрывал, скотина? — ахает подруга, у которой бывший муж в последние пару лет их брака налево ходил регулярно.

— Да в том-то и дело, что не скрывал. Сказал. Да и говорить не надо было. Он кольцо носит не пряча. — А вот посмотреть сейчас Наташе в глаза я почему-то не могу. Мне... стыдно?

— Оль…

— Да все я понимаю. Потому и говорю, что брак — фигня. Не удерживает никого штамп в паспорте от измены. Потому и сама замуж не хочу. — Я прикуриваю еще одну сигарету, хотя меня уже слегка подташнивает от выкуренного за сегодня.

— Блин, Оль…

— Наташ, я даже знаю, что ты сейчас скажешь: про карму, про совесть, про расплату. Да и бог с ним. Расплачусь, чай не переломлюсь. Просто… просто такого секса у меня никогда ни с кем не было. Настолько… не знаю, я чувствовала себя богиней. Самым желанным сокровищем. Драгоценностью. Чуть ли не смыслом его жизни, понимаешь? И в то же время сукой конченой, что делает больно другому хорошему человеку, пусть я ее совсем не знаю. И что теперь?

— Тут из меня плохой советчик, Оль. Слишком больно быть в шкуре той, что осталась на другой стороне, понимаешь?

— Понимаю. Это я тоже понимаю. Поэтому… Ой, да ладно. Не парься. Все проходит, и это пройдет. Сейчас вот выйду на работу, впрягусь в новый проект и забуду о том, как меня саму зовут. Короче, все нормально. — Я допиваю последний глоток кофе, который внезапно кажется мне дико горьким. — Но без такой нормальности было бы лучше.

Натуся тяжело вздыхает и произносит, качая головой:

— Я, может, и не самый хороший психолог, тут ты права. Но я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить в то, что ты просто так взяла и трахнула женатого парня, просто потому, что у тебя где-то там зачесалось и тебе просто захотелось секса. Боюсь, как бы ты ни хорохорилась, с тобой все же случилось то, что ты так яростно отрицаешь. Влюбилась ты, подруга.

— Но позвольте, Владимир Иванович, а как же любовь?

Володя, нарочито закатив глаза, поворачивается к задавшей вопрос девушке.

— Голубушка, вы вообще чем слушаете? Я же четко сказал — базовых эмоций всего шесть. Шесть! Страх, отвращение, гнев, печаль, удивление и радость. Некоторые психологи пытаются доказать, что их больше, но на самом деле та же выделенная ими эмоция вины — раскаяния, это всего навсего манипуляция сознанием человека с целью принятия ответственности за поступок, совершенных вразрез с нравственными нормами социума. И поверьте, у представителя племени бушменов и у европейца, к примеру, эти эмоции будут вызываться совершенно разными поступками. Бушмен ходит обнаженным, и для него демонстрация первичных половых признаков в порядке вещей. Для жителя Лондона или Мадрида это неприемлемо, хотя многие готовы заплатить за удовольствие лицезреть эту демонстрацию. Но и житель буша, и любитель стриптиза одинаково будут обмирать от страха, оказавшись один на один с разъяренным львом. Вы чувствуете разницу? То же самое со стыдом, тревогой, завистью, ревностью и так далее, это уже производные, сочетание базовых в тех или иных пропорциях. А вот базовой мы можем назвать только ту эмоцию, которая от одинаковых триггеров запускает одни и те же механизмы в психике людей разных культур, разных рас, разных менталитетов.

— Но во все века поэты и художники воспевали силу любви… — продолжает гнуть свою линию девушка.

— И зарабатывали на этом приличные деньги. Кстати, многие из поэтов и художников в принципе были неспособны на любовь к женщине, поскольку предпочитали мужчин. Сколько оргазмов вы испытали со своим партнером этой ночью?

— Простите? А какое отношение...

— Понятно, можете не продолжать. Видно, что этой ночью ни одного. Когда у вас в последний раз был секс?

— У меня сейчас нет парня, но я все равно не понимаю…

— Сказки о так называемой любви больше всего любят неудовлетворенные женщины. Неудовлетворенные ни по одному из пунктов, упомянутых мною в предыдущей лекции, а именно: сексом, деньгами и властью. Судя по вашим туфелькам вы вряд ли приехали сюда на Майбахе, после лекции наверняка не собираетесь на личную встречу с Председателем Правительства, а тут еще и парня нет. Задержитесь, пожалуйста, после окончания лекции. На пару слов.

Я уверена, что после этой «пары слов» девушка на какое-то время будет удовлетворена как минимум в сексе. Володя никогда не реагирует на вопросы и замечания из зала, если его не заинтересовал собеседник. Девушки его могут заинтересовать только в том случае, если он успел проанализировать их антропометрические данные и результаты этого анализа показали некий приемлемый для него потенциал. Этими методиками он не делится с широкими массами, оставляя самый «цимус» только для проверенных приближенных...