Планета свиней (СИ) - Волжский Максим - Страница 29

Светлана давно не была в Якутске, потому что служила вдали от столицы в госпиталях, распложенных на передовой. Ей нравилась работа военврача. Она обожала лечить. Даже короткий отпуск доктор Хрипатая проводила в прифронтовой зоне, далеко не отъезжая от первого рубежа, откуда каждый день на стол хирурга поставляли раненых кабанов. Бывало, что днём Светлана ходила по магазинам или смотрела фильм в кинотеатре, а вечерами, словно обречённая резать и зашивать — возвращалась, чтобы резать и зашивать.

Говорят, что у каждого хирурга есть своё маленькое кладбище. У Светланы Хрипатой была огромная братская могила размером с полумиллионный город гибридов, где есть гипермаркеты, сетевые магазины, футбольный стадион и процветающее бюро ритуальных услуг. Хрипатая отсекла тысячи голов, отрезала десятки тысяч лап и ежедневно вспарывала животы, наматывая кишки на руку, словно оленевод верёвку. Работа превратилась в смысл жизни. Она давно не слышала кабаньих стонов и не замечала слёз. И только встреча с лейтенантом Сашкой заставила жестокосердного доктора посмотреть на свиней по-другому — как на существа наделённые душой и человеческим разумом.

Её госпиталь перевели в глубокий тыл. Оборудование свернули. Палатки, кушетки и раненых погрузили в эшелон и отправили в столицу. В пригороде Якутска развернули полевой лагерь. Светлана сразу приступила к осмотру подстреленных кабанов, не забывая о том, кто разбудил в ней жалость и милосердие.

Доктор Хрипатая присматривала за лейтенантом, навещая его три раза в сутки. Сашка лежал в общей палате. Живой интерес человека к боевому вепрю не остался втайне. Кабанчики, званием ниже, тихонько переговариваясь между собой, нет-нет, да и посмеиваясь над сердобольным врачом и его свинорылым любимчиком. Слов мудрёных бойцы не знали: шутили они прямо, по-солдатски, порой жестоко. Хряки видели, как доктор ставит Сашке уколы только с лидокаином, что мерит температуру, не пихая градусник в зад, а пользуется термометром-пистолетом, прикладывая его ко лбу. Как приносит она чудодейственные таблетки и поит гремучей смесью из домашнего термоса.

После волшебных лекарств, недоступных рядовым кабанам, лейтенант быстрее других шёл на поправку. Настроение его улучшалось, а лапа заживала, словно лежит хряк в палате месяц, а то и два. Кабанчики подхрюкивали, задаваясь вопросом: почему эта докторша поразительно приветлива с ним? Даже медбратья еноты не проявляли столько внимания к гибридным вепрям. Почему военврач так близка с лейтенантом?.. возможно, это любовь? Но люди не влюбляются в секачей, это неопровержимый факт.

— Мы собрали подарочек для твоей человеческой подруги, — сказал рядовой, обращаясь к Сашке.

Кабаны притащили к кровати лейтенанта полную сумку яблок. Большая часть фруктов была с запашком, как и любят свиньи.

Сашка лежал на спине, прикрывший тоненькой простынкой. Вонь из мешка наполняла запахом гнили просторную палату. Лейтенант развязал верёвку, посмотрел, что внутри.

— Не надо, братцы. Она столько не съест, — отказался Сашка, понимая, что битыми фруктами человека не удивить.

— Да ты чего, командир? — обиделся рядовой. — Мы скинулись всем этажом и купили на рынке. Специально санитара посылали. Денег стоит жратва. Бери — уплачено!

Сашка сунул лапу в мешок и выбрал одно яблочко: наливное, розовенькое и совсем не гнилое.

— Вот это пригодится — в самый раз. Остальное раздай парням. Жуйте на здоровье.

Кабан довольно хрюкнул и поволок сумку к друзьям, которые переживали, что яблоки всё-таки достанутся доктору и не вернутся к тем, кто их очень любит.

В палату зашла капитан Хрипатая. Светло-голубой костюм медработника был ей к лицу. Женщина, привыкшая скальпелем кромсать плоть солдат, улыбалась, будто на операционном столе стонет очередная жертва.

— Как себя чувствуешь, Сашка?

— Я здоров. Кость почти зажила. И насморк прошёл.

— Без костылей ходить сможешь?

— Да. Вполне. И вообще, я готов вернуться в строй, — забегал глазками кабанчик.

Военврач заметила растерянность, охватившее её любимчика. Что-то мучило молодого вепря.

— Рано воевать, Сашка. Отлежаться надо. Но вижу, как тревожится твоя душа. Расскажи, что мучает тебя.

Лейтенант боялся даже думать о тех минутах, когда впервые оказался на госпитальной кушетке. Он отлично запомнил страшные слова, сказанные одним из военврачей.

…Тело его страдало. Боль бродила за Сашкой тенью, неожиданно выныривая из тумана, где пряталась от обезболивающего укола. Успокоительное притупляло зрение и слух, но всё-таки он оставался в разуме. Сашка отлично слышал голос майора Мумунова, упомянувшего, будто между делом о какой-то сыворотке. Мумунов говорил сложные для восприятия слова, но Сашка понял, что его, ещё живого офицера отправляют в холодный рефрижератор, хотя он чувствовал в себе силы через несколько дней взять в лапы оружие и снова отправиться на фронт. Неужели врач некомпетентен в своей работе?.. и что такое сыворотка? И почему трёх солдат, которые были легко контужены, упаковали в мешок для перевозки трупов, после обезболивающей инъекции? Разве их нельзя было спасти? Это странно… они ещё могли послужить Сибири.

— Светлана Андреевна, помните, как мы встретились в первый раз? — робко спросил Сашка. — Помните тот день?

— У меня отличная память, мой юный друг, — ответила доктор Хрипатая.

Невзирая на сомнения, Сашка решился заговорить о том дне.

— Я был ранен. В голове шумело. Это была контузия от разрыва мины. Я слышал, что предлагал сделать со мной майор Мумунов. Он говорил обо мне, как о куске курятины и настаивал отправить в рефрижератор, чтобы приготовить из меня сыворотку. Я почувствовал себя дикой собакой, из которой варят кусок мыла. Этот разговор мне не приснился, я отчётливо слышал слова майора.

Знать о сыворотке свиньям запрещено. Это закон. Ответив на его вопросы, доктор Хрипатая предаст всё человечество…

Дочь Светланы Андреевны воспитывалась в Якутском Кадетском Училище. Девочке уже семнадцать — и только ради драгоценной Настеньки, ради того, чтобы она каждый день принимала лекарство, капитан Хрипатая будет молчать. Ни один хряк не узнает, что ожидает его в рефрижераторе и после него. Светлана Андреевна лучше отрежет всем свиньям уши и языки, а затем вырвет сердце, выпилив в грудине чёрную дыру, чем поделится тайной.

За годы работы в госпитале Сашка первый из кабаньего племени озаботился о сородичах. Его интересует, куда отправляют тела и почему не лечат легкораненых бойцов. Он подслушал разговор врачей, запомнил его и теперь задаёт вопросы, не понимая, как он близок к разгадке. С годами свиньи становятся всё умнее — и это тоже неопровержимый факт.

— Послушай меня, лейтенант, — предостерегала от дальнейших расспросов доктор Хрипатая. — После укола ты находился в сонном ступоре. Есть у медиков такой термин — «сонный ступор». Это обманчивое состояние. Ты просто спал и тебе снился страшный сон. Нет никакой сыворотки, Сашка. А майор Мумунов лишь заботится о каждом из вас. Он дал клятву — лечить боевых кабанов. Нет никакого заговора против свиней, а твои сомнения лишь действие болеутоляющей инъекции. Прими это и успокойся, малыш.

Сашка не знал, почему хорошая женщина ему врёт. Он не поверил, но всё-таки предпочёл сделать вид, что согласился и задал второй вопрос, мучивший его:

— Нам изо дня в день твердили, что скоро проснётся император Сибири. Знаете, Роберт Варакин, он такой… он, как…

Голубые глазки кабанчика завертелись ещё быстрее. Потекла слеза: мутная, густая, как у человека, испытывающего настоящую боль утраты; так плачут, когда пути назад нет, когда уходят самые близкие или, наоборот, приходит на смену новая жизнь.

Сашка взял себя в лапы, смахнул толстым пальцем мокрое, всхлипнул громадными ноздрями и продолжил:

— …он, как добрый боженька. Император создал кабаньи семьи, гибридных волков, оленей, соболей и других антропоморфов. Он великий волшебник. Но почему вождь так и не проснулся? Почему он не спас всех нас? Говорят, император тяжело болен. В армии ходят слухи, что великий князь удерживает вождя во дворце. А ещё… — Сашка перешёл на шёпот, — …сказывают, что князь Витольд продался китайскому вану Хеи Мау. Оттого-то у нас и огромные потери. Вы простите меня, Светлана Андреевна, но кабаны не хотят умирать. Потому в стране скоро начнётся бунт.