Отпуск в трясине, или Замуж за змея не пойду! (СИ) - Волкова Риска - Страница 18

– Неужели я влюбился… – хмыкнул я собственным мыслям, но тут же покачал головой.

   Да нет. Вряд ли. Хотя бы потому, что в жабу, пусть даже разговаривающую довольно сложно влюбиться в принципе. Но если так, то почему каждое воспоминание о ней вызывает в сердце какой-то сладкий отзвук?

– Осталось немного потерпеть, – прошептал, задумчиво подходя к окну. – После завтрашнего испытания будет проведен ритуал, и Алена станет человеком, приняв свой обычный облик…

    Отчего-то я не сомневался в том, что девушка мне понравится. Да даже если бы была необъятных размеров и с золотыми зубами. Отчего-то ужасное прежде изображение собственной фантазии не вызывало теперь отрицательных эмоций. Напротив. Я ловил себя на мысли, что готов принять девчонку любой.

В мою комнату снова постучали.

– Кто там?

– Это я, Флиппи, ваш слуга, Ваше Змеейшество… Вы велели просто следить за вашим братом, Рейшером Кхасси. У меня есть сообщение, которое может вас заинтересовать.

Я напрягся.

– Так. Говори.

– Он… Заходил сегодня. Сразу же после вас к одной из участниц.

Шумно втянул носом воздух, стараясь наскрести в себе остатки самообладания.

– Дай угадаю. Эту участницу зовут Алена?

– Д-да… Ваше Змеейшество, это еще не все…

– И что же еще? – приподнял я бровь.

– После визита к Алене Рейшер не сцеживал яд.

    Та-а-а-а-ак… Рейшеру Кхасси, ввиду некоторых особенностей змеиной породы требовалось каждый день регулярно сцеживать яд, обладающий редкой любовной магией. Однако сегодня он этого не делал. Для укуса его было бы слишком мало, выходит, ответ напрашивался очевидный – мой братец решил поднакопить яда и цапнуть кого-то из участниц, принуждая тем самым потерять от себя голову. И я даже почему-то не сомневался, на кого нацелился этот гад!

– Больше его к Алене не пускайте. Передай мои распоряжения охране.

– Как вам будет угодно…

    Слуга ушел, а я остался, понимая, что после подобных сообщений уже вряд ли смогу успокоиться. Опять меня ждет бессонная ночь!

    Решив, что лучше занять себя чем-нибудь полезным, я принялся изучать предложенные Салаватом Мумфясовичем варианты завтрашнего испытания со свиданием. Невеста должна была выбрать одну из предложенных карточек. Был здесь и романтический ужин в дорогом ресторане, и поход в театр, и совместное плавание… Но было и еще кое-что… То, что вызвало на моем лице предвкушающую улыбку.

    Что ж, Аленушка… Ты же не обидишься, если я немного тебя обману с этими карточками? Мне очень хочется воплотить свой план в жизнь. В конце концов, должен же я чем-то ответить на присланную рубашку или нет?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

                                                                                       ***

Алена

    Проснулась я на рассвете с петухами. Вернее, роль последних мужских воплощений курячьего мира выполняли для меня Кровушкин и Пищатик. Их назойливое “Бззззззи-и-и-и” над ухом было столь невыносимо, что я нехотя разлепила глаза.

– Ну чего вам?

– Бззз! Ты готова к испытанию?

– Да я всегда готова, как партизан. А что, намечается что-то особенное?

– Еще как! – явно смакуя новость, ответил Кровушкин. – Для всех испытание будет одинаковым, кроме тебя.

– Кроме меня? А чем я провинилась? – похлопала я глазами.

– Рубашкой, – захихикал Пищатик. – Не приглянулся фасончик Его Змеейшеству.

Я мрачно усмехнулась.

– Мне тоже такое не идет… Но я же не устраиваю из этого истерику.

– Так, бзззз, о чем речь? Он тоже не истерил. Просто задумал нечто коварное и все… Даже, может, не слишком много крови будет....

– Крови? – побледнела я.

– Ага. Когда он тебя тихо убивать будет.

Я застонала. Пищатик хотел еще немного окрасить мое и без того безрадостное утро жизнеутверждающими напутствиями, но время вышло – в комнату нервно вполз Салават Мумфясович.

– Ну как ты, Пупсяш? – в голосе мужчины были заботливые нотки.

Видимо, змей оказался хоть и обидчивым, но не сильно злопамятным.

– Да нормально вроде…

– Понимаю, ты пережила много стресса из-за вчерашнего, но сегодня тебе нужно отправиться снова в бой! И я помогу в этом лично! У меня просто отличная для тебя новость, трепещи от восторга!

– Трепещу! А чем помогать-то будешь?

– Ой, хлопай в ладошки! Ликуй! Я буду делать тебе макияж к свиданию!

В ладошки я похлопала. Даже изобразила на лице нечто сродни кисловатой улыбки. Вот только при этом отчего-то начал дергаться глаз. Наверное, от радости.

– Супер… А ничего, что я жаба? – попыталась я дать задний ход, но у Салаватика уже по поводу меня было планов громадье.

– Я специально приготовил для тебя эко-шмекко-косметоны из болотной тины и какашек розовых улиток! Очень питательно!

– МАМА! – крикнула я, отпрыгивая в сторону и пытаясь спастись в недрах пододеяльника, но Салават Мумфясович так заботился о моей красоте, что все же меня достал и с видом заботливой курицы-наседки, усадил меня на высокий пуфик перед зеркалом.

– Понимаю, ты не можешь сдержать эмоций радости! – змей поправил сползший на лоб голубой колпачок со звездочками. – Но мое большое сердце разрывается, глядя, как ты страдаешь без эко-шмекко-косметонов!

– Я не страдаю!

– Не надо скромности. Просто тихо сиди и наслаждайся… Ой! Кстати, совсем забыл! Я же принес тебе еще и масочку… Очень она… Просто очень…

– А из чего масочка-то? – уже сиплым от безысходности голосом спросила я.

– Из “Пукки”!

– Из ч-чего? – глаз задергался уже не по-детски.

– Из Пукки! Ну у кикимор такое выходит, когда они…

– А-а-а-а-а-а-а! – заорала я, переворачиваясь на спину, дрыгая лапками и проливая горькие слезы. – Обязательно мазать меня всяким дерьмом, чтобы я стала красивой, а?! Нет натуральной косметики на травах?! Просто травы и все?!

– Ой… Да тут все свои… Ради красоты, Пупсяш, нужно идти на некоторые жертвы. Иначе так страшненькой и того… И останешься… А на травах у меня только лосьон “Из корней вырвиглаза”...

– Вот! – уцепилась я за чудо-лосьон, как за спасительную соломинку. – Давайте мне его, этот вырвиглаз!

Ох, зря я это попросила...

Глава 20

– После средства “Вырвиглаза” принцесса стала лупоглаза… – убито прокомментировала я свое отражение в зеркале.

– Очень поттягивает, Пупсяш, – доверительно шепнул мне на ушко Салаватик, а я едва не взвыла.

– Оно не поттягивает, Салват Мумфясович! Оно оттягивает! Душу на тот свет! Что вы со мной сделали-и-и-и… Была нормальная жаба, а теперь жаба с лицом – надутым ровным и гладеньким шаром, по которому стройными рядами разбежались бородавки.

– Губки, то, что надо! – продолжил восхищаться змей, добивая меня.

  Уж не знаю, какие там губки должны были быть, но я теперь была еще и губошлепом, на главную ценность которого – губы, нанесли мягкий сияющий блеск.

На голову одели маленькую диадемку со звездочкой.

– Может, не надо?

– Ой, не благодари! Ну, я пошел. Его Змеейшество зайдет за тобой, когда наступит твоя очередь.

 Змей скрылся за дверью моей комнаты, я же осталась наедине с собой. Вернее, наедине с  Кровушкиным и Пищатиком.

– Бззз! – сказал Пищатик. – Ты какая-то не слишком довольная… Я слышал женщинам нравится украшать себя и всякой косметикой пользоваться…

– И ты туда же! – всплеснула я лапками. – Нравится! Но не до такой же степени…

– Алена… – в дверь постучали. – С кем ты там разговариваешь?

Шиан! Его голос!

– Не говори про нас, бзззз! – велел Кровушкин. – Еще не время!

– Да я сама с собой, – процедила я нервно. – Восхищаюсь собственной красотой неземной!

   Дверь открылась. Шиан Шесс медленно вполз на хвосте в мою комнату. Я, используя вот этот самый прием неожиданности, резко повернулась, устремив мечтательный взор к потолку.