Я буду мстить (СИ) - Гаусс Максим - Страница 28

И все же ужасная травма не помешала ей сделать рывок.

Хмырь сбил потрепанного Змея, вцепился клыками ему в руку. Бродяга заорал, принялся отбиваться кулаком. Хрустнула кость.

Отбросив бесполезный обрез, я дрожащими пальцами схватился за пистолет Трубника. Кажется, это был «ТТ».

Привстал на колено и дважды нажал на спуск.

Выстрел!

Выстрел!

Выстрел!

Сухой щелчок!

Все, я пуст. А тварь, совершенно забыв про инстинкт самосохранения, продолжала жрать Змея.

Мне бы выхватить из рюкзака самострел, но в творившемся хаосе я просто не увидел, куда подевался мой рюкзак! Где он, черт возьми?!

Бродяга, проявляя чудеса стойкости, сопротивлялся просто неистово. Здоровой рукой он выхватил нож и ткнул им прямо в морду Хмыря, отчего тварь зашипела и отпустив руку, вцепилась уже плечо, прокусив заодно и шею.

Я увидел, что шкала здоровья у бродяги замерцала, подошла к опасному минимуму. Еще немного и бродяга откинет ноги. У него и так травм уже, на троих наберется.

И тогда я, подхватив кусок сломанного бруса, перехватил его и бегом бросился к Хмырю, используя обломок как копье.

Он вонзился противнику в бок, но не нанес критического урона, хотя и проткнул шкуру.

— Да сдохни ты уже, наконец, говно! — срывающимся от напряжения голосом, заорал я, вспомнив, что мой нож тоже где-то в рюкзаке. Ну не было у меня достаточно больших карманов.

Хмырь среагировал, развернулся и ударил меня наотмашь так, что когти распороли и одежду и кожу на груди.

Перед глазами зарябили предупреждения. Удивительно, но боли я не чувствовал совершенно.

Окровавленный и ослабевший Змей, нашел в себе силы и воспользовался моментом — раз ударил тварь ножом, выбив еще десять очков.

Одиннадцать! У Хмыря осталось всего одиннадцать очков!

Но бить озверевшую образину было просто нечем.

Я бросил лихорадочный взгляд на тело Трубника. У него в руке был зажат нож. Я кое-как поднялся на ноги, шагнул к нему и выдернул нож из чернеющей руки. Затем, прыгнув Хмырю на спину, ухватился руками за его толстую шею, и одним неловким ударом, перерезал ему горло. Что-то горячее потекло наружу, по рукам.

Тварь задергалась, попыталась сбросить меня и… обмякла!

Я буквально сполз с твари, рухнув на заваленный досками и вещами пол. Повсюду была кровь, причем, по большей части самого Хмыря и мертвого Трубника. Перевел взгляд на израненного и окровавленного бродягу — тот неподвижно лежал на полу, взгляд его уже остекленел.

— Дерьмо-о-о… — простонал я, ударив кулаком по доске. Глухо звякнуло.

Оба моих товарища, погибли. А ведь мы едва успели познакомиться и даже немного сдружиться. Какого хрена, почему все, с кем я встречаюсь, погибают?

— Знаю, знаю… — выдохнул я, подтащил к себе рюкзак Змея, схватил брошенный разряженный пистолет. Кое-как поднялся и, шатаясь, бросился в лес. Уже отовсюду слышался приближающийся вой, рев и визжание.

В темноте я кое-как разглядел сваленные в огромную кучу толстенные бревна. Многие из них сгнили, переломились пополам. А прямо под ними я увидел широкую щель, в которую вполне можно было протиснуться. Наваленные как попало бревна образовали что-то вроде естественного и вполне неплохого убежища. Правда, об этом я узнал уже потом.

Почти не соображая, я кое-как пихнул туда рюкзак, а следом заполз и сам. Зацепился за сук, разорвал одежду.

Плевать! Главное выжить! Уцелеть!

И как раз вовремя — мимо пронеслось что-то шустрое и довольно крупное.

Упал на спину, кое-как сполз пониже. И замер. Даже глаза закрыл от страха.

Да, черт возьми, я дико боялся за свою жизнь — мне чудом повезло уцелеть в схватке, где страшной смертью погибло двое более опытных товарищей.

Боже, что творилось вокруг. Эти ужасные звуки я даже передать не в состоянии…

Тело налилось тяжестью, накатила слабость. От нахлынувших эмоций, я просто перестал воспринимать реальность и кажется, отрубился…

Очнулся я, когда уже было утро.

Тихо, спокойно. Кажется, даже птички пели.

Кое-где, через широкие щели пробивалось солнце.

И тут на меня навалились воспоминания о ночных событиях. Это мерзкое чувство того, что ты выжил, а все погибли… Эмоции навалились скопом. И страх и злость и даже отвращение. Ко всему. К этому месту, к себе, за то, что не смог помочь товарищам. Да, завалил тварь, выжил сам. Но… Дьявол! Как же тяжело на душе, если в этом сраном Бастионе она вообще есть.

— Артем, вставай! — пробормотал я сам себе. — Надо вставать. Надо идти. Ты и так уже потерял слишком много времени, таскаясь по этому болоту.

Но вставать очень не хотелось. Болели раны на груди и плече.

Ощутил дикую жажду.

Нащупал рюкзак сбоку, открыл кое-как. Вытащил фляжку с Регенероном и высадил половину. Вкус дерьмо, но в данный момент он показался мне, чуть ли не божественным напитком.

Выбрался наружу. Осмотрелся и сразу обратил внимание на то, что пока я валялся в беспамятстве, какая-то тварь выследила меня и попыталась пролезть ко мне. Но не смогла. На бревнах были видны следы когтей.

— А, с-суки! — хмуро процедил я. — Что, не вышло?

На лесопилке никого не было.

Я медленно зашагал к тому навесу, в котором мы пытались пересидеть ночь.

Выглядел он просто ужасно. Крыша и одна из стен проломлены, повсюду окровавленные доски, разбросанные вещи. Земля буквально испещрена следами, мусором и брызгами крови.

Естественно, тел не осталось. Ни тварей. Ни людей. Только одежда, оружие. Гильзы.

Я быстро собрал то, что еще можно было использовать. Отошел к соседнему строению и первым делом обработал свои раны, перебинтовался. Проверил имущество.

В итоге, у меня получилось целая куча консервов, три пистолета, из которых два были в довольно плохом состоянии. Обрез я выбросил, так как система обозначала его как крайне ненадежное оружие. Из исправного огнестрельного оружия и с достаточным количеством патронов, у меня остался только самострел. Ну и гранаты.

Еще у меня было две неплохих аптечки, несколько упаковок бинтов. Шесть синих лидов, один зеленый. Две фляги Регенерона, бутылка воды и спички.

У Трубника был с собой запасной комплект одежды, который почти не пострадал. Именно в него я и переоделся. Покрытые пятнами крови спальники я брать не стал — запах, мало ли…

И хотя чувствовал я себя все еще дерьмово, я заставил себя двигаться дальше. В основном, хреново было морально, физически же все нейтрализовал Регенерон. И хотя раны на груди еще не зажили, за них я вообще не опасался.

И я ушел.

Сверился с картой. Маркер показывал, что мне нужно пройти около полутора километров.

Двинулся прямо через небольшую рощу, срубив небольшое дерево и соорудив из него что-то вроде копья. Метатель копий из меня еще тот, но в критической ситуации и это оружие.