Горное селение (СИ) - Логинов Святослав Владимирович - Страница 33

— Вот и хорошо, — вступил в беседу Арчен. — Не придётся ни с кем договариваться, ссориться, мириться. Придём и будем жить безо всяких расколдовок.

— Негде там жить, — произнесла Пася, пряча на груди флейту. — Я дудела, мне никто не отвечал. Есть только эхо, его-то я слышала. А больше, там никого, ни живого, ни мёртвого. Видите, какая синяя вода? Такая только в сказочном Окаян-море бывает. Вы-то маминых сказок не слыхивали, а она, как начнёт настои против лихорадки готовить, так завсегда рассказывает: «На море-Окаяне, на острове Буяне…». Вот вам эти острова, каждый как есть буян. Как начнёт буянить, не хотела бы я там очутиться.

— Так ведь сказки это… — неуверенно произнёс Арчен. — А на самом деле там никто не бывал.

— Сказочники — удивительные люди, — пояснила Мурава. — Им вовсе не обязательно где-то бывать. Они не чародеи и не умеют колдовать, но зато они предсказывают то, чего не знают другие. И чем лучше сказитель, тем точней и правдивей сбывается то, что он придумал.

— Нет, чтобы этим предсказателям напророчить нам блаженную страну, где не Окаян-море расстилается, а реки текут молоком и мёдом, — проворчал Кудря, огорошенный Пасиными предсказаниями.

— Молоко в реке скиснет, — вздохнула Крин.

— А ты, Лурочка, что скажешь? — спросила Мурава.

Лура долго молчала, потом сказала тихонько:

— Давай, уйдём отсюда. Я боюсь.

— Кого боишься? Того, кто там прячется?

— Нет. Того, кого там нету.

— Значит, так, — постановила Мурава. — Собираться нам не надо. Решаем, куда — и идём. А тут мы ничего не высидим, холодно на ветру.

— Что же нам, назад идти? Стоило тогда через горы рваться…

— Ничего. Никакое дело впустую не делается. Теперь мы знаем, что наше селение и впрямь на краю света стоит, и выжить там могут только колдуны.

— Стояло на краю света, — поправил Арчен. — А колдуны, как видим, выжить не сумели.

— Мы, шесть человек, живы и сдаваться не собираемся, — отчеканила Мурава. — Значит, никуда колдуны не делись. Придёт время, всё селение отстроим.

— Так нам солдаты и позволят.

— Ты думаешь, к тому времени, когда мы вернёмся, там ещё будут солдаты? Ведь им придётся исправлять городьбу, заготавливать колья, а они этого не умеют. На них наведёт ужас брюхоед и чащобный жаб, хотя куда страшнее плачея. Они станут заражаться один за другим и мереть без счёту. Выживут немногие, которые принесут в долину ужасные истории. Думаю, много лет мы будем жить бестревожно, хотя нам придётся потрудиться, чтобы очистить нашу землю.

— То есть, по-твоему, мы могли отсидеться в лесу, ожидая, пока солдаты уйдут…

— Вряд ли. Я ведь не только солдат знаю, но и родного сына. Ты бы на месте не усидел, и втравил нас в какую-нибудь историю. А тут покуда ничего страшнее хищных цыплаков не было. Кроме того, теперь мы знаем, что по ту сторону гор людям пути нет.

Мурава могла бы добавить, что дальняя дорога нужна не только непоседливому Арчену, но и Луре. Сидя в шалаше великой волшебницей не вырасти, золотой шлёндер так и останется единственным чудесным воспоминанием. Настоящая фея должна летать по миру и заглядывать за границы, положенные человеческому взгляду.

— Может быть, всё не так плохо? — предположил Арчен. — Спустимся вниз к воде, поглядим. Быть может и там найдётся дорога?

Густой гул прервал его слова. Внизу, где на бирюзовой глади раскинулись изумрудные острова, обнаружилось движение. Один из островов, крупный, но не самый большой, безо всякой видимой причины канул в глубину, не оставив на поверхности ничего, кроме пены. Ухнул удар, взмученная волна побежала во все стороны разом. Возле островков они бурно вздымались, перехлёстывая пятно зелени и смывая всё, что там могло находиться. В несколько минуту волна достигла побережья. Мощный шлепок, так что показалось, что сейчас скалы рухнут в бурлящее месиво. Однако скалы устояли, вода была отброшена и закипела с новой силой.

— Повезло нам прийти на берег в такую минуту, — сказал Арчен. Голос его дрожал.

— Такая минута, — строго сказала Лура, — тут случается раз в три дня.

— Ты-то откуда знаешь?

— Пася напела. Она на дудочке играла, а я слушала.

Пася сидела с самым невинным видом. Ничто в ней не указывало, что она способна предсказывать подобные ужасы.

— Непросто с вами, девоньки, — проворчал Арчен.

— Зато ты у нас простец, — подхватила Морава. — Не забывайте, что мы тут все волшебники, да ещё такие, которым приходится вместе по миру бродить и вместе колдовать. Соседи наши по селению такого и близко не могли. И всё-таки, давайте мои дорогие, собираться в обратный путь. Я сразу не сообразила, а ведь мы на зубце стоим, за спиной у нас котловина, и в ней полно окатанных камней. Значит, пусть изредка, но волны через хребет перехлёстывают. Не будем дожидаться такой радости.

— А когда все острова в Окаяне потонут, что будет? — спросил Кудря и сам себе ответил: — Думаю, новые всплывут. Главное, что все они совсем никому не нужные.

В обратный путь собрались в две минуты. Задерживаться, чтобы полюбоваться, как будут всплывать новые острова, сразу ли они будут покрыты зеленью, или она возникнет потом, никто не стал. Котловину, засыпанную обкатанными камнями, проходили торопливо, а ведь по дороге туда никто кроме Муравы ни на какие камни и глазом не покосил.

Дело не в том, что идёшь вниз, спускаться порой ещё сложнее, чем карабкаться в гору, а вот идти там, где уже ходил, всегда проще.

Поглядеть со стороны, как они идут цепочкой друг за другом, впереди Арчен и замыкающим Кудря, у каждого в руке палка, которая ночью станет частью охранного частокола, кинуть взор на целеустремлённую групку, и можно утверждать, что первопроходцы бодро шагают в неизведанные дали. Хотя, кто здесь может кидать взоры? — разве что камень-глядун, если есть такой на свете. Но зато глядун ничего не способен утверждать, даже если наступишь ему ненароком на неморгающий глаз. Поэтому никто не расскажет, что шестеро возвращаются, откуда нет возврата.

У всех, даже у Луры, за спиной котомка с разным волшебным и обыденым скарбом. Что за скарб спрятан в мешках у волшебников, не скажут ни люди, ни звери, ни другие волшебники, даже самые проницательные.

Живой ногой дошли до утёса, где состоялась битва с цыплячими шарами. Сражение выдалось памятным, у всех лица и руки изодраны в кровь. Хорошо хоть глаза уберегли. Тогда было два шара, а теперь по площадке бродила слетевшаяся стая: шесть или даже семь штук, сходу не разберёшь. Но, как говорится, знакомого врага бить легко.

— Кыш! Кыш! — закричала Лура и, размахивая палкой, кинулась на пернатых.

Шары послушно шарахнулись, встали на крыло и потянули куда-то в сторону.

— Жаль, когда туда шли, не проверили, может их есть можно. Тут птичьего мяса накромсано, страшно смотреть, сколько. Но теперь, небось, всё стухло.

— Не стухло, — ответили Мурава, — на таком-то холоду. Но есть их нельзя, мы с Крин смотрели. Стервозное у них мясо, отравиться можно.

— Зато пух у цыплаков чудесный, — добавила Крин. — Этот пух спрясть и вязать: шарфики, носочки, им цены не будет.

— Ага! — согласился Арчен. — Начнём ходить через запретный лес, через горные луга, будем взбираться на утёс, драть пух с цыплачьих шаров… Таким шарфикам и впрямь цены не будет.

Посмеялись и начали спускаться с обрыва. Кудря скинул с плеча моток верёвки, с которым не расставался, но которую так и не сумел окунуть в бирюзовые воды Окаяна. Прогнал верёвку сквозь кулак, проверяя прочность. Заколдованный шнур мог выдержать десятикратный вес всего отряда.

Один конец Кудря вростил в камень, другой сбросил вниз. Длины хватило с избытком. Кудре никто не помогал, если волшебник взялся что-то делать, чужая помощь будет только мешать.

Первым спустили вниз Арчена, который не заметил никакой опасности. Затем переправили имущество отряда, следом поехала Крин. Затем по очереди спустили детей. Мурава строго приказала девчонкам во время спуска зажмуриться и по сторонам не глазеть, но, конечно, её никто не послушал. Сама Мурава тоже глаз не закрывала, высматривая возможную опасность.