Горное селение (СИ) - Логинов Святослав Владимирович - Страница 23

— Чего это, лес гнилой, а вода такая чистая? — усомнился Томас Шип.

— Говорю же, секретный источник.

Томас Шип в сомнении пожевал губами, зачерпнул в шлем воды и отхлебнул немного.

— Вроде, ничего.

Остальные ландскнехты принялись зачёрпывать воду и пить большими глотками. Они ещё ничего не чувствовали, но опытный взгляд лекарки, ступившей на путь ведьмы, видел признаки отравления.

— А ведь я тоже помню взятие Миченице. Мне было пятнадцать лет, но я считалась хорошей лекаркой, и потому меня должны были сжечь.

— Чего?.. — вряд ли Томас Шип понял, что сказала Пухана. Он просто оглянулся и обнаружил, что ни один из его солдат не стоит на ногах. Одни лежали ниц, слабо подёргиваясь, кто-то раскачивался на четвереньках, пытаясь кричать, но разбухший чёрный язык забивал глотку, лишь из носа текла слизь. Каждый явно умирал, но ни один не мог даже простонать погромче. Только сам командир, хлебнувший всего один глоток яда, ещё стоял на ногах, хотя и его конец был близок.

— Ведьма, отравила! — прохрипел Томас Шип.

Пухана проворно отпрыгнула в сторону.

— А ты думал, я всё забуду и прощу, покорно пойду, когда вы поведёте меня на костёр? Нет уж. Твои помощнички уже сдохли, и ты подыхай следом. Неважно, что мало выпил, от белой ртути противоядия нет.

— Тварь! — Шип попытался броситься на ведьму, но ноги не слушались его. Понимая, что сейчас он упадёт, Шип сделал последнее, что мог: метнул алебарду словно это лёгкий дротик. Оттянутый наподобие копья наконечник ударил в живот. Пухана и её противник упали одновременно.

— Мама! — из-за деревьев выскочила Пася, бросилась к матери.

— Беги! — прохрипела Пухана. — К тёте Мураве беги, она поможет…

Давно ли подобный приказ слышала сама Пухана… Любит жизнь повторяться раз за разом.

Лавку Порша грабители долго обходили стороной. Дом был облазан и, как всегда, ничего ценного не было найдено. Одежда, вроде бы неплохая, попав в чужие руки, немедленно расползалась. Хуже нет занятия, чем грабить колдунов. А лавка — одноэтажное серое строение, долго не привлекало внимания. Наконец, трое наёмников ткнулись в незапертые двери.

Порш, кланяясь, вышел им навстречу.

— Приветствую господ покупателей. В нашей лавке вы можете получить всё, что только пожелает душа. Всё, что угодно за ваши деньги.

— Во! — сказал первый из грабителей. — Тут, никак, торговлишка идёт. Ну-ка, что у тебя на полках?

— Соль. Расфасована по одной щепотке в пакетике. Что делать, народ тут живёт небогатый. Берут редко и по малу.

— Касса где? — перебил бандит.

— Денежный ящик — вот, — с готовностью показал Порш. — У нас всё честно. Вы нож-то уберите, ящик не заперт.

Мародёр заглянул в ящик, потом перевернул его и потряс. Ящик упорно оставался пустым.

С кривой усмешкой мародёр оттолкнул Порша, прошёл в подсобку, оглядел пустые полки, сунулся в ларь, где тоже ничего не было.

— Что ж ты, сука, врал, будто у тебя есть, что угодно?

— У вас нет денег, у меня — товара. Я же сказал: что угодно за ваши деньги.

— У меня денег — во! — объявил ландскнехт, хлопнув по тугому кошельку, висящему на поясе.

— Что вам угодно, сударь, и на какую сумму.

— Пива! — громогласно объявил сударь, повертев перед носом Порша серебряным шлёндером.

— Бросайте монету в денежный ящик и получайте ваше пиво.

— Понятно! Фокус-покус. Раз-два-три! Денег нет, пиво кончилось. Только учти, я тоже умею фокус-покус. Раз-два-три! У меня ножик есть, у тебя требухи нет.

— Я всё понял. Угодно пива, платите деньги.

— Эх, кто-то сейчас напьётся! — наёмник вытащил нож, вытер его о штаны, затем бросил шлёндер в денежный ящик.

— Ваша покупка, сударь!

Порш, не закрывая двери, прошёл в подсобку, на глазах у покупателя открыл ларь и достал оттуда три кружки пива и блюдце с сухариками на сдачу.

— Хо! — воскликнул покупатель и присосался к кружке, пока полностью её не осушил. — Отличное пиво! И цена божеская. В пивнушке «У ворот» Марлюк за серебряный шлёндер две кружки даёт.

— Я лишку не беру, — постно произнёс Порш, умолчав, что на цены он никак не может влиять.

— А ну-ка — мне! — объявил второй ландскнехт, извлекая из глубин гульфика серебряный шлёндер.

Пиво и греночки явились немедленно.

— Кайф! — третий воин потянулся за одной из купленных кружек и тут же получил по рукам.

— Пей на свои.

— Братцы, вы же знаете, я вчера в кости продулся до последнего шлёндера.

— И поэтому мы должны тебя поить? Нет уж, играл на свои и пей на свои.

Безденежный налётчик подошёл к кассе, открыл ящик, перевернул и постучал по дну.

— Где деньги? Туда только что на моих глазах бросили два серебряных шлёндера. Где они?

— Там, где прежде было пиво, — с готовностью ответил Порш.

— Дурить меня вздумал, издеваешься, проклятый колдун. А я тебя сейчас свяжу и потащу в город. Эх, полюбуюсь, как тебя жечь станут!

— Прежде всего, я не колдун, — спокойно соврал Порш. — Эй, Никол, ну-ка ползи сюда, нечего за занавеской ховаться.

Никол нехотя вышел из-за ширмы.

— Глядите! — возгласил Порш. — Если бы я был колдуном, неужели бы мой сын хромал на костылях? Уж я бы наколдовал ему здоровье.

Никол злобно глянул на папашу и, не сказав ни слова, убрался за ширму.

— Думаешь, твоя болтовня тебе поможет? Церковный суд всё равно отправит тебя на костёр. И сыночка твоего тоже.

— Сколько переживаний из-за кружки пива! Мне даже жаль тебя. Согласен, меня отправят в трибунал, а ты останешься здесь и будешь объяснять своим товарищам, почему они должны сидеть без пива и других приятных вещей. Лавка без лавочника работать не сможет.

Наёмник произнёс энергичную фразу на непонятном языке и выбежал из лавки.

В скором времени весь отряд знал, что у Порша можно купить пиво. А поскольку вода во флягах давно кончилась, то торговля в лавке шла бойко.

— Это разве пиво? — говорил длинноусый наёмник, прихлёбывая скверный по его мнению, напиток. — На Западе вообще пиво варить не умеют. Вот в Нихне, там пиво! И подают к нему копчёную ящерицу или угря.

— Желание клиента — закон! — объявил Порш. — Но боюсь, это будет дорого, особенно копчёная ящерица.

— Неважно, тащи!

— Народ сгрудился смотреть копчёную ящерицу. Потом объявился командир отряда, который потребовал бутылку непродажного скайского вина из подвалов великого барониссимуса. Пока Порш исполнял хитрый заказ, солдаты притащили из дома несколько табуретов и большой стол. Лавка на глазах стала превращаться в таверну.

Порш понимал, что этой ночью ему отдыхать не придётся, а скорей всего и следующей ночью и, так далее… пока у захватчиков не кончатся жалованные шлёндеры, что случится довольно скоро. Как поведут себя безденежные солдаты, Порш предпочитал не загадывать.

Гексон Чуб, неудачливый игрок в кости рыскал в поисках хотя бы одного серебряного шлёндера. Никто из однополчан ссудить его не хотел, даже с обещанием вернуть долг вдвое. Да хоть бы и вдесятеро, все знали, что Гексон долгов не возвращает.

Обдумав всё как следует, Гексон сообразил, что есть ещё парнишка на костылях, у которого, должно быть, можно разжиться монетой-другой.

Гексон проскользнул за ширму, где прятался Никол, завёл разговор. Никол, недовольный шумом, что учинили покупатели, сидел смурной, а когда Чуб деликатно намекнул на возможность ссуды, лицо Никола стало таким скучным, что Чуб поспешил сменить тему.

— Парень, ты глянь, какая у меня куртка! Мне её под кирасу не надеть, а то бы ей и вовсе цены не было. Я тебе её по дружбе за десять шлёндеров отдам.

— Медных? — поинтересовался Никол.

— Ну, ты шутник! За такую вещь медью платить…

— У меня кожаных курток четыре штуки.

— Так они, небось, здешние, колдовские. Их в руки взять не успеваешь, они расползаются. Одна видимость. За пределы вашей деревни не вынесешь.