Высматривая путь. Том II (СИ) - "JohnLemon" - Страница 76

— Видать, не лежала под мужиком до сегодня? — вздохнула Ивонна и не дожидаясь ответа на свой риторический вопрос, вразвалочку прошла к ящику, который только недавно переставляла с места на место.

Наклонилась в своей привычной манере и схватила пухлой рукой самую большую бутылку. Фредерика и вовсе помертвела от того, каким мутным было ее содержимое. Ленка, тем временем, принялась менять свечи, вытаскивая из кармана передника кресало и кремень. Потушила огарки, убрала их с металлических блюдец и заменила на толстые, высокие свечи, что отыскала в ящике неподалеку. Чиркнула кресалом, и коморка снова наполнилась теплым светом. Ивонна подошла ближе и бесцеремонно выхватила тряпку из рук Деры, от души смочила ее какой-то бормотухой и всучила обратно.

— Лежала. То есть, нет, не лежала… Просто… Боги, — запыхтела травница. — Просто время подошло. Просто… пресвятая Мелитэле, ну почему именно сейчас?!

— На, три, милсдарыня. Подошло иль не подошло, а крови-то хлещут и Мелитэле вам не поможет.

Фредерика скривилась от резкого запаха, но тряпицу взяла и принялась ею оттирать кровавые следы с ног.

— Ленка. Дай еще тряпья, — корчмарка вздохнула и приложилась к горлышку бутылки, делая глоток и даже не кривясь. — Помню с муженьком моим также было. Ох, и кровоточила я тогда, вот после него, мать его за ногу. А это и не мешало ему лезть на меня везде, где можно. Отбивалась от ирода, как могла, а через два месяца оказалась на сносях. Токмо родила мертвого уже.

Женщина горько вздохнула, опустила взгляд, а через мгновение приложилась к бутылке еще раз.

— Радует только, что издохла скотина эта. Драл меня, как Сидорову козу, вот и не выносила я, как полагается. Говорил же тятька, что непутевый этот Лют. Ну, хоть вон корчма от него осталась.

Фредерика даже и не знала, как реагировать на это. Даже не поднимала взгляд, а только терла ноги и кусала губы. А как кожа покраснела и запекла, она, наконец остановилась, а шторка у входа поднялась. На пороге стоял Эскель с пучком осиновых веток подмышкой и полной сумкой травы.

Ивонна как-то странно нахмурилась, осматривая его фигуру, а Ленка тихонько пискнула и отступила к стене. Дера же, быстро опустила рубаху и ступнями попыталась стереть с пола кровавые капли. Ведьмак решил вопросов не задавать. Только нечитаемым взглядом осмотрел всех, задержавшись подольше на красном лице травницы, а затем сложил у входа ветки с травой, кивнул и вышел прочь.

— Видать, к старосте пошел, — заговорила первой корчмарка.

— Г-госпожа… — заблеяла Ленка за спиной. — Давайте быстрее сделаем все, что вы задумали. А то боязно как-то…

— Да погодь ты! — прикрикнула Ивонна, а затем повернулась к травнице протягивая ей новую тряпицу. — На вот, засунь между ног да зажми покрепче, чтобы пол весь не загадила. И смотри, чтобы никто не увидел из мужичья, а то заклеймят ведьмой.

— Что? — Фредерика чуть присела, развела пошире колени и постаравшись засунуть тряпку как можно плотнее между половых губ, сжала бедра, напряглась и опустила окровавленный подол рубахи.

— Ой, да у нас тут беда, — махнула рукой Ленка. — Есть тут такое дурачье, которое считает крови болезнью или карой духов за нечестивый образ жизни.

— Боги… и это в такое-то время? В Редании вон академия стоит, ученых толпы, а еще магия и…

Ленка и Ивонна громко рассмеялись, уперев руки в бока.

— Во чудная вы, госпожа травница, — начиная икать со смеху, заговорила корчмарка. — Академии ваши… Осенфурты… Редания с магией. Вы в Пацыкивке. Сюда академии и магия не дошли и не скоро дойдут.

— Я уж вижу, — нахмурилась Дера и посеменила в сторону веток, стараясь напрягать бедра. — Хватит хохотать, доставайте киноварь, а я за книгой схожу. Там друидские обереги описаны. А вы, — она обхватила руками ветки и с трудом подняла их, нахмурившись от того, что из нее опять полилось. — Подготовьте тимьян чтобы окурить всю корчму.

— Стало быть, вам кадильницу соорудить? — хмыкнула Ивонна.

— Стало быть ее самую, — отозвалась Фредерика.

А как дождалась, пока Ленка с Ивонной закивают, коротко вздохнула, морально готовясь снова перешагивать покойников, и вышла из каморки.

Ветер, в это время, поднялся нешуточный. Но Эскелю холодно не было. Медальон уже заколебал до такой степени, что хотелось содрать его с шеи и спрятать поглубже в сумку. От ножен уже вспотела ладонь, и, если бы не крепкий, выработанный годами хват, они бы уже давно выпали из руки. Тишина вокруг почему-то не нервировала. Наоборот, было проще прислушиваться. Более того, он уже давно знал, что за ним следят. Ошиваются по кустам, издают специфические звуки, и видать выжидают пока он расслабится. Вот только расслабляться ведьмак не планировал. А как добрался, наконец, до улицы, на которой шумела свадьба, то замер и внимательно осмотрелся. Под стол кто-то юркнул, так как скатерть странно дернулась, и явно не от дуновения ветра. Вдобавок, он определенно и точно заметил чей-то длинный хвост. С тихим скрежетом вытащив из ножен меч, Эскель привычным движением провернул в пальцах рукоять, берясь обратным хватом, и двинулся ближе к столам. Странным было то, что тел по дороге он встретил очень мало. И тут, в месте массового гулянья, тоже не шибко много обнаружилось покойников. Два-три тела — не более. Это определенно радовало, но вместе с тем и смущало. Значит местные уже приноровились быстро хватать ноги в руки и бежать по хатам, а это говорит о том, что такие нападки нечисти — не редкое явление в этих краях, как он и предполагал. Но, видать те, что были попьянее не были столь прыткими. Как в постоялом дворе, например, ведь на свежем воздухе, да еще и с танцами, пьянеешь не так быстро.

Где искать старосту, ведьмак и не представлял. Потому, принял решение, исходя из своего опыта, искать самую вычурную хату. Обычно местные властители любили как-то обозначить свое жилище: расписывали стены или оконные рамы, вешали какие-то украшения на крышу или тын и все в таком роде. Да и всегда дома старост или войтов выглядели хорошо. Возле них паслась откормленная скотина, а двор был подметен на совесть. Благо, что похожая хата оказалась практически перед носом. Добротные стены, недавно перекрытая свежей соломой крыша и гребаные расписанные красными цветами ставни. Да уж, за столько-то лет глупо было ожидать чего-то из ряда вон. Да и погода его подгоняла. Ветер все усиливался, норовя пробрать до костей, а небо застлали черные тучи. Воздух заметно потяжелел. Как пить дать — быть грозе.

За тыном мелькнула тень, размером с щуплого кота, не больше, и нырнула за куст калины. Затем что-то зачавкало, похрюкало, а куст затрясся так, будто за ним происходил самый настоящий произвол. Эскель качнул головой и, как ни в чем не бывало, двинулся к хате. За спиной снова прошмыгнула тень и юркнула за тын. Ведьмак только краем глаза подметил как мелькнул кончик длинного хвоста, но предпринимать что-то пока не торопился. Он немного помедлил, так, чисто на всякий случай, чтобы никакая напасть за ним не увязалась и только когда убедился, что никого по близости нет, спрятал меч от греха подальше и постучал кулаком в дверь.

— Хозяева! — прикрикнул он, затем прочистил горло, чутка прокашлялся и позвал еще раз. — Хозяева! Я старосту ищу.

За дверью послышался сдавленный шепот и возня.

— Не открывай, — уловил чуткий ведьмачий слух женский голосок. — Нечисть это, дурит нас. Выманить хочет.

— Никакая я не нечисть. Ведьмак я. Хочу поспрашать, что за бесовщина у вас тут происходит, — терпеливо пояснил Эскель, упираясь рукой в дверной косяк и склоняя голову.

— Не знаем никакого ведьмака! — заговорил уже мужчина.

— Конечно не знаете. Я только сегодня в вашем постоялом дворе остановился. Ивонна у вас там всем заправляет, а еще Ленка помогает ей и Ясмина кашеварит.

— Ивонна? — зашептала женщина. — Боги милостивы, спроси, жива ли она!

— Кхм… — прочистил горло мужик. — Так Ивонна-то, живехонька?

— Живехонька, — усмехнулся Эскель. — Осталась под опекой моей спутницы.