Высматривая путь. Том II (СИ) - "JohnLemon" - Страница 46

Комментарий к Часть 15. Пугг хочет быть возьмаком

Бечено

========== Часть 16. Монстры бывают всех размеров и форм ==========

Дера проснулась от громкой ругани, что заполнила своим отвратительным эхом всю землянку. Она неторопливо открыла глаза, с нескрываемой обреченностью взглянув перед собой, но вставать не спешила. Хотя куда ей спешить? Ночь выдалась непростой, так что уснуть получилось далеко не сразу. А может, она сомкнула глаза только с рассветом? В этой чертовой халупе поди разбери, когда луна сменяет солнце и наоборот. Гвалт все не прекращался, а девушка лишь тихонько вздыхала, прижав к груди свои дражайшие сумки. Вспомнилось детство, когда ее будили громкие голоса родителей, вернее, матери, которая имела ужасно раздражающую привычку верещать на отца так, чтобы непременно слышало все поместье. Тогда нянюшка заходила в комнату и обязательно приносила что-то запрещенное. Например, плюшку с сахаром, засахаренную клубнику или леденец на палочке. Вот только в данный момент нянюшка не войдет, а вместо мягкой перины тело чувствует прохладную землю. Подумать только, она, дочь Радослава Лазаревича, достопочтимого реданского аристократа и знатницы Берзе де Бейль, теперь спала, словно зверь какой. Вот прямо так, на голой земле. Хотя нет, хуже, чем зверь. Ведь даже домашним животным стелют подстилки или сено, а дикие находят свой ночлег в листьях или мягкой траве.

— Мы должны будем уйти, Мэйв. Как же ты не поймешь это?

Дера нахмурилась, уловив среди прочей брани на треклятом Старшем наречии, фразы на всеобщем. И, судя по голосу, то это был главарь всей этой лесной братии собственной персоной. Стало любопытно, что же он не поделил со старой стервой. Девушка тут же напряглась и прислушалась, стараясь не шевелиться. Мало ли что любопытного или полезного ей удастся услышать. А в случае чего всегда можно просто прикинуться спящей.

— Потому что ты не дойдешь. Ты хоть представляешь где находиться Dol Blathanna?

— А ты считаешь меня неразумным мальцом? Конечно представляю. И я доведу туда всех. И даже тебя, несносная ты женщина.

— Но я не хочу никакой долины. Я хочу только одного: чтобы ты прожил как можно дольше! А если ты будешь в таком состоянии пересекать весь Аэдирн, то не проживешь и месяца.

Дере точно не показалось — в голосе эльфки проклюнулись нотки мольбы и отчаяния. Подумать только, значит ли это, что она способна на что-то большее, чем язвительность, предвзятость и гнев? Девушка нахмурилась и закусила нижнюю губу. На языке почувствовалась горечь от пыли, но она не обратила на это внимания. Этот так называемый главный эльф, выходит, болен. Какой интересный факт. А не связан ли он с отсутствием Эскеля? Фредерика затаила дыхание от лихой мысли, что пришла в ее голову. Боги, а если этот командир уговорит ведьмака сопровождать их до этой самой Дол Блатанны? Да они же так в Ковир и Повисс и до следующего лета не доберутся. А зная некую простодушность Эскеля, то вполне вероятно, что он не сможет отказать. Захотелось громко выругаться и на кого-нибудь накричать. Но лучше сидеть тихо, а то так можно не только схлопотать, но и не узнать чего-то действительно стоящего. Хотя кого она обманывала? Эльфке не нужна была причина, чтобы отвесить Дере пару оплеух.

— И я проживу. Ведь со мной ты, Мэйв. А ты придаешь мне сил, помнишь?

Слух уловил тихое шуршание одежды и полный нескрываемого страдания вздох. Они обнимались? Фредерика тихо хмыкнула, а когда послышались шаги, то торопливо прикрыла глаза и постаралась дышать через раз, чтобы подумали, будто она спит крепким сном. Входная дверь, скрипнув петлями, закрылась, а Мэйв, шелестя юбкой, прошла совсем рядом и злобно зафырчала. В следующее мгновение в травницу полетела небольшая деревянная ступка, заставляя ту вздрогнуть всем телом и прикрыться предплечьями.

— Я знаю, что ты подслушивала, несносная breoga [лягушка]!

— Я ничего не слышала, — спокойно отозвалась та, дивясь тому, с какой искренностью она рада, что ступка попала не в голову, а всего лишь в плечо.

— Не лги мне!

— Я ничего не слышала, — она продолжала стоять на своем. Почему? Сама не понимала. Сейчас ее больше волновало то, останется ли на плече синяк.

— Если хочешь дожить до возвращения своего треклятого мутанта, то больше не ври мне. Иначе я скормлю тебя накерам.

— Он не мутант, — шепнула Дера, понимая, что даже спорить у нее не осталось сил. — Его зовут Эскель.

— Мне плевать, как его зовут, — Мэйв с чувством пнула что-то ногой и тут же зашипела от боли пронзившей ступню.

Фредерика ничего не ответила, только сжала челюсти так, что аж желваки заходили. И если о ней просто-напросто забудут вплоть до возвращения ведьмака, она будет совершенно не против. Но эльфка, видать, не шибко к этому стремилась. Она походила из угла в угол, пофыркала, а когда немного пришла в себя, то остановилась аккурат у головы девушки. Та, даже не шевелясь, перевела взгляд на грязные носки ее сапог, что оказались почти у самого носа и обреченно вздохнула.

— И все же, — удивительно спокойно заговорила Мэйв. — Как ты научилась использовать энергию растений?

Боги, она что, еще не успокоилась?

— Медитация, — безжизненно отозвалась травница, понимая, что эта настырная не оставит ее в покое, пока не узнает хоть что-нибудь.

— Это я и без тебя поняла. Что было еще?

— Когда я медитирую, то начинаю ощущать нечто вокруг себя. Я бы назвала это колебаниями, волнами, иначе — чем-то, что исходит от некоторых существ, предметов, растений. Но ощутить что-то глобальное, как истинные адепты, например, какую-то элементальную энергию, я не могу. Я могу прикоснуться к этим колебаниям как бы ментально, но заставить работать вот так запросто, без необходимых слов, нет. Пусть я буду махать руками, как безумная, и выкрикивать все слова на Старшей Речи, которые знаю, но не смогу перелить и захудалой частицы в заклинание. Это то, как я понимаю этот процесс. Моя наставница, возможно, видит это по-другому.

— Твоя, так называемая «наставница» говорила тебе, что маги обучаются немного иначе? Что они вначале учатся черпать энергию, а только потом использовать ее.

— Говорила.

— И что? Ты все равно согласилась?

— А что меня должно было остановить? — Дера подняла на эльфку хмурый взгляд.

— То, что ты не эльф, а твоя наставница не Знающая. Такого рода знания, в которые она пыталась тебя посвятить, входят в их круг осведомленности.

— Мы ничего непоправимого не делали. Просто использовали то, что дала нам природа. А дала она весьма любопытные растения, имеющие способность к накапливанию. И вообще, чародеи носят всякие амулеты, где накапливают магическую энергию. Теперь что, их казнить за это?

— Амулет — это кем-то изготовленный артефакт. И дело не в амулетах, а в виде энергии и способе взаимодействия с ней, глупая ты девка! — всплеснула руками Мэйв.

— Боги, это бессмысленный разговор… — вздохнув, девушка прикрыла глаза, но затем почувствовала весьма ощутимый толчок в живот.

От такого выпада воздух с тихим свистом покинул ее легкие, заставляя закашляться.

— За что? — хмуро спросила она, интуитивно прикрываясь рукой. Только сделала это поздно.

— За неуважение. Ко мне и к знаниям моего народа. Мало того что приперлись на Континент и лишили нас дома, так теперь и на наши знания посягать удумали?

— Я что, теперь должна еще и извиняться?

— Не помешало бы. Но я вот думаю, если я избавлюсь от тебя, скажет ли твой ведьмак мне спасибо? Ты ведь наверняка настоящая обуза для него. Болеющая, неуклюжая, трусливая, — с нескрываемым ехидством заговорила Мэйв.

Нет, не то чтобы ее сильно заботила это мерзкая человеческая девка, что полезла в ту степь, в которую лезть не должна была. Хотя с одной стороны, по гордости это било, ибо какое она имела на то право? Однако суть была в другом — эльфке просто хотелось отыграться на беззащитном и глупом человеке. За Гроностая с его навязчивыми идеями, за то, что не может смириться с его неминуемой смертью, а еще за то, что эти гребаные эльфы ничего не могут без своего командира и совершенно наглым образом игнорируют его состояние. Был Йорвет, но он ушел за своей обожаемой и жутко амбициозной девой, которая провалилась по всем фронтам и куда-то исчезла, как и сам эльф, не подарив нелюдям равноправия и собственных независимых земель. Вскоре остатки отряда, что выжил после битвы при Вергене, нашли Гроностая с горсткой лучников, объединились с ними и, памятуя об особых отношениях с Империей после окончания Второй Северной, решили покинуть эти земли и вернуться в Дол Блатанну. Так бы выразиться, на свои исконные земли.