Аркейн. Трилогия (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 32

— Ты что, бог?!

И снова ее голос прозвучал жутким шипением. Народ поежился, но вмешиваться не спешил. И то верно — тут явно происходит нечто из ряда вон, к чему рисковать?

Орден может карать и миловать. А уж если Салэм тут кто-то пальцем тронет, а Аркейн узнает, всем на орехи достанется.

А так сейчас у искоренительницы вся деревня в свидетелях. Барон далеко, и в принципе не успел бы не то что явиться, а даже узнать о происходящем. Зато вовремя приехавшая Салэм вмешалась в незаконную казнь нескольких человек. И теперь крестьяне либо соучастники, которым грозит серьезное наказание, либо помощники, не давшие залетному фанатику Райога совершить преступление. И все зависит исключительно от благосклонности Салэм, как она будет подавать информацию.

Понимали ли сами деревенские, в какую засаду их завел священник, я не знал. Но, думаю, уж законы собственного королевства им известны.

Так сложилось исторически, что в приграничных баронствах для разбойников только одна дорога — на виселицу. Народ здесь подобрался своеобразный — вольные охотники, совершающие вылазки в Катценауге, часто путали берега, и их требовалось прижать к ногтю. А потому любое преступление здесь, на границе с мертвой страной, карается намного жестче, чем в более безопасных графствах.

В отсутствие представителя властей искоренитель обязан выступить в роли судьи с соблюдением законов королевства. Естественно, сделано это не просто так: приграничье — это огромная и опасная территория, на все деревни людей не найдешь. Да большинство и не поедет в эту глушь, где потолок карьеры — деревенский судья. Зачем, если в центральных землях нет опасности сдохнуть от лап очередного монстра, зато есть куча способов пробиться наверх?

Аркейн великодушно взял на себя эту роль. Не за просто так, само собой. В обмен на эту обязанность искоренители получили законную возможность казнить целые деревни, уже руководствуясь своими правилами. Их было-то всего три — артефакты, магия и монстры, и никак они не мешали политическим интересам королевств. Орден не лез целенаправленно в дела стран, и те были этим довольны, считая себя в плюсе.

И то сказать, запретных артефактов все меньше, культы вроде поклонников Хибы и прочие отморозки в цивилизацию не лезут, монстры не появляются дальше приграничья, и не за горами тот час, когда все они и вовсе исчезнут. А вот обязанность пресекать преступления у искоренителей останется. Им и платить не нужно, казна в целости!

— У тебя нет власти надо мной, отродье ордена! — взвыл священник, все еще глядя в глаза Салэм. — Мой бог проклянет те…

Договорить ему искоренительница не дала. Блеснула иголка, дернулась голова мужика, и в следующий миг он весь обмяк.

Но прежде, чем искоренительница задала первый вопрос, тело священника встряхнулось, мгновенно надулось воздушным пузырем.

— Все назад! — закричала Салэм.

Я успел оттолкнуть ее за секунду до того, как тело мужика лопнуло, и из него вылезли новые конечности.

Лежа над Салэм, я вскинул голову.

Казненные тоже шевелились, их плоть расходилась будто по швам, и наружу лезли острые когти на длинных мышечных волокнах.

Крестьяне орали от ужаса, священник поднялся в воздух, опираясь кривыми длинными лапами на землю.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Безумный речитатив лился в уши со всех сторон, забивая мысли и путая сознание. Сотни голосов звучали одновременно, смешиваясь в непрерывный потусторонний шепот.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Правый глаз Салэм сверкнул зеленым огнем, и в моем разуме тут же прояснилось.

— Беги!

Мне стало страшно. На самом деле страшно, ведь до сих пор я был уверен, что нет в приграничье ничего, что было бы искоренительнице не по силам.

Салэм всегда была суровой и мрачной, собранной. Без сантиментов она могла ломать кости, убивать окружающих. Да что там, мягкая и слабая девчонка никогда бы не стала толковым некромантом. Работать с мертвыми — это нужно яйца иметь.

И когда вот такой человек говорит тебе спасаться бегством, поневоле осознаешь всю опасность ситуации.

Казненные сорвались с цепей, перебирая уродливыми лапами не хуже пауков, помчались на толпу деревенских. А вот священник, болтающийся в воздухе, раскрыл глаза и распахнул рот. Из пасти вылезли длинные клыки, быстро разорвав плоть так, что подбородок стал болтаться на уровне груди.

Я остался стоять на месте, не решаясь пошевеливаться, а Салэм уже подбросила сферу в воздух и соткала новое копье.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Зеленый луч ударил в одного из монстров, идущих в атаку на крестьян. Тварь покачнулась… И устояла.

Остальные влетели в разбегающихся жителей и, ловко орудуя клинками на концах лап, собирали кровавую жатву. Взмах лапы — и на землю падает здоровый мужик. Еще взмах — рядом опускается толстая бабка в грязно-сером платье.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Салэм бросает копье в священника, но тот спокойно отбивает его лапой. На мгновение вспыхивает сфера защиты, и тварь остается нетронутой. А вот его удар находит свою цель, он прошивает заклинание искоренительницы, будто лист бумаги, и женщину отбрасывает прочь.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Наш дредхорст прыгнул в атаку, заработав одновременно всеми лезвиями на морде. Но они оказались бессильны перед защитой урода. Небрежный удар лапой сверху вниз — и паук искоренительницы валится на землю горой костей. Из его брюха водопадом проливаются кристаллы этерния.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Салэм попыталась подняться на ноги, но ее сил хватило лишь для того, чтобы отжаться от земли. Искоренительница зашлась в кашле, выплевывая кровавые сгустки наземь. Она набросила на себя какое-то заклятье, мгновенно впитавшееся в тело, и окончательно обмякла.

Резня продолжалась. Монстры шинковали людей, рассекая их на части, а тех, кто успевал забежать в дом, преследовали и там, выламывая двери и окна. Священник не обратил внимания на меня, он отвернулся и, неспешно перебирая лапами, направился в сторону таких же измененных чудовищ.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Я бросил взгляд на кучу этерния, блестящую зеленым цветом.

Есть только один способ выбраться отсюда живым. Стоит начать резко двигаться, и монстры заметят. Тех крестьян, кто дрожал от страха, но не сходил с места, они пока что не трогали. Но кто сказал, что так будет и дальше?

Я медленно шагнул в сторону, следя за священником, но тот все так же меня игнорировал. И я продолжил путь.

Откачивать Салэм бессмысленно. Она если и выживет, то проколотые ребрами легкие все равно не дадут ей драться. Я только продлю ее агонию.

Присев у кучи кристаллов, я тяжело вздохнул и поднял первый камень. Под импульсом дара он рассыпался в порошок уже у меня во рту.

В этот момент священник резко замер, так и не проткнув маленького мальчишку, который прижимал к себе такую же мелкую сестру и кричал от страха. Рванув ко мне, монстр уставился на камни этерния передо мной. Изо рта чудовища потекли слюни, длинными нитями свисающие из распахнутой пасти.

Мне ничем не поможет мелкий бес. Здесь нужны ребята крепче и круче.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Второй камень лопнул во рту. Выбора все равно нет.

Священник уже в двадцати метрах. Он пройдет их за считаные секунды.

Третий кристалл. Если я не рискну всем, мне все равно предстоит мучительная смерть.

— Хиба, Хиба, Хиба.

Спасибо тебе, Янис Вагнер. Я знаю способ, как совершить призыв без длительной подготовки ритуала. Да, придется платить очень дорого. Никто больше не использует этот метод — слишком рискованно и страшно. Но зато я выживу, а с запасом этерния смогу полноценно раскачать свой дар заново.

— Ош, — выдохнул я, уже чувствуя, как кипит дар, смывая рассудок.

Священник делает шаг.

— Харат.

Это даже нельзя назвать магией. И оно вообще не требует подготовки, главное, чтобы была хотя бы искра дара, и тебя услышат.

— Хиба! Хиба! Хиба!