Воровка для дракона (СИ) - Фир Мария - Страница 18

Он ворвался в комнату Альды, забыв о вежливости и учтивости, задохнувшись от нахлынувших чувств. Девушки нигде не было! Скомканное платье безжизненной грудой валялось в углу, да изумрудная диадема посверкивала камнями со столика у камина. Схватив украшение, дракон поднёс его к лицу, вдыхая ещё различимый запах её волос… И заснувшее было чудовище вновь пробудилось в нём. Ульхар зарычал и принялся метаться по своим владениям, проверяя каждый угол, каждую галерею, пугая гостей и обитателей замка, садовников и рыбаков, пришедших поутру на озеро. Трижды он облетел вокруг города, но на дорогах были только телеги торговцев и путников, грибники и охотники, наёмники, попрошайки… нигде не было одинокой девичьей фигурки.

Он отдал приказ немедленно собрать воинов Драконьего леса и разослать отряды во все стороны света, чтобы найти беглянку. Вызвал к себе живущих в городе чародеев и велел им расставить магические ловушки и сети вокруг замка и по окрестностям. Допрашивая всех подряд, подписывая, разрывая в клочья и вновь подписывая многочисленные бумаги, которые ему подсовывали взволнованные подчинённые, граф Ульхар совершенно забыл о существовании ещё одного гостя в своём замке. И неизвестно, когда бы вспомнил о нём, если бы не лекарь Ивар, прибежавший на переполох.

— Весь город стоит на ушах, повторяя новость о том, что ваша избранная исчезла!

— Это так! — рявкнул Ульхар, отирая пот со лба. — Она сбежала. Она обманула меня! Нельзя было доверять воровке!

— А придворному магу вы достаточно хорошо доверяете, граф? — поинтересовался Ивар, на всякий случай отступив подальше от взбешённого дракона.

— Кому? — переспросил лорд Отирмир.

— Озгену Кеватто, милорд.

По лицу Ульхара пробежала тень сомнения. Он мигом вспомнил, что видел вчера Альду в танце с этим королевским прихвостнем. Мысль о том, что взломщица за время вальса могла о чём-то сговориться с колдуном, не приходила ему в голову. И уж тем более он не мог подумать, что королевский чародей посмел вмешаться в церемонию обряда, установленную много веков назад.

Голова графа готова была разорваться от предположений! Что если девушку похитил колдун?.. Тогда сейчас она в большой опасности!

— Найди Кеватто! — скомандовал Ульхар.

Хотелось пить, затылок раскалывался от боли. В ноздри проникал едкий запах прогорклого масла, жареного лука и застиранного белья, так всегда пахнет в третьесортных трактирах. Альда была знакома с ними не понаслышке: в прежние времена разносчица и поломойка посчитала бы за счастье получить место на полу в общей комнате у очага.

Воровка с трудом приоткрыла отекшие глаза и обвела взглядом пространство: так и есть — каморка в трактире. На столике графин с отколотой ручкой, два щербатых стакана. Сквозь рассохшиеся рамы задувал сквозняк. Занавески оказались задёрнуты и едва пропускали свет, непонятно, утро сейчас или вечер.

Альда пошевелилась и застонала. Тело больше не сковывало заклятие неподвижности, но руки и ноги оказались крепко связаны. Она поднесла к лицу запястья и разглядела прочные кожаные ремни.

«Мои когти!» — встрепенулась она, но тут же сникла: колдун снял с безымянных пальцев магические кольца, оставив её без единственной защиты. Наверняка он и прежде сталкивался с подобными артефактами и сразу понял, для чего они нужны.

— Помогите! — крикнула Альда изо всех сил, но с пересохших губ сорвался лишь хрип. — Помогите! Кто-нибудь! — снова попробовала она.

Тишина. Альда начала извиваться всем телом, пытаясь сесть на постели, но её усилия привели лишь к тому, что она скатилась на пол, ушибла колено и стесала кожу на виске о грубый деревянный пол.

Дверь открылась, и воровка увидела ноги в черных кожаных сапогах.

— Помогите… — прошептала она.

— Никто не услышит тебя, глупышка, — сказал Кеватто, грубо подхватывая её за локти и возвращая на узкую жёсткую кровать. — Я наложил заклятия на дверь и окно. Так что можешь кричать столько, сколько вздумается.

Колдун прикоснулся кончиками пальцев к наполовину оплавленным жирным свечкам и заставил пламя гореть ярче, заливая комнату дрожащим светом. Из холщовой сумки он принялся выставлять на лавку разномастную посуду, которую одолжил у трактирщика: несколько мисок и пару бутылей из-под травяной настойки.

— Жаль, ты слишком мелкая и худая. Будь ты пожирнее, можно было бы долго цедить из тебя кровь, а так вряд ли продержишься и трое суток. Но ничего. Зато ты молода, а у юных гиан кровь восстанавливается куда быстрее, чем у людей.

Альда оцепенела от страха. Если бы у неё оставались когти, если бы были развязаны хотя бы руки, она бы боролась до последнего, царапалась и кусалась, как делала это всегда. Но сейчас она загнана в ловушку. Бесполезно кричать, бесполезно умолять. Этот человек — не Ульхар. Он не отступит перед её слезами.

«Это не со мной… Это не со мной…» — мысленно повторяла она, глядя на приготовления. Альда не до конца осознавала происходящее. Миски, бутыли? Цедить кровь?

Альда вжалась в стену и безвольно следила за действиями колдуна потухшими глазами.

— Ничего, ничего, это совсем не больно! — с усмешкой сказал Озген, пододвинув к кровати табурет и разместив на нём большую миску.

В его руке блеснул короткий и остро отточенный нож-скальпель, какой Альда видела у лекарей.

— Не вздумай дёргаться, иначе придётся оглушить тебя молнией, а это весьма неприятно!

Тонкое лезвие скользнуло по запястью гианы, и тёмная струйка крови побежала в подставленную посудину. Колдун удовлетворённо покивал.

Альда негромко вскрикнула, не столько от боли, сколько от отчаяния. Зачем она так безоглядно поверила этому жуткому человеку? А ведь знала, чувствовала, что он затаил зло!

Что если Ульхар, не обнаружив её утром в спальне, отправится в погоню? Найдёт? Спасёт? Оторвёт голову этой сволочи?

Надежда вспыхнула, как золотой отсвет, и тут же погасла. Сейчас лорд-дракон наверняка в бешенстве и скорее оторвёт голову самой воровке-обманщице…

Альда потеряла счёт времени. Чувствовала в полубреду, как колдун вливает ей в полуоткрытый рот воду, бормоча, что источник надо подпитать. Вздрагивала, ощущая, как на запястьях появляются новые разрезы. Тело гианы боролось за жизнь: порезы затягивались, сердце изо всех сил гнало кровь по венам. Но на сколько её хватит? На день, два?

Колдун почти неотлучно находился рядом. Ворча под нос заклинания, он накладывал чары на бутыли из-под травяной настойки, переливал в них кровь и запечатывал, не позволяя драгоценной жидкости свернуться.

Он вышел лишь однажды, когда обе бутылки оказались заполнены. Альда с огромным трудом оторвала от подушки тяжёлую голову. Комната кружилась. У неё не хватит сил встать… Но надо что-то делать! Хотя бы попытаться!

Альда поднесла ко рту запястья и начала грызть ремень, стягивающий их. Кровь капала на губы. Пусть колдун думает, что она старалась зализать раны, как кошка… Заодно она крутила руками, надеясь ослабить путы. Если только получится освободиться! Если только…

Альда очнулась от грохота и шума голосов. Во рту стоял привкус крови. Сколько раз она делала попытки перегрызть ремни — всё было без толку, а силы покидали её слишком быстро. Откинув голову на кровать и отдышавшись, девушка вновь возвращалась к своему занятию. Кажется, один из узлов начал поддаваться.

В трактире что-то происходило, нарастающее волнение окончательно пробудило Альду: слышен был топот, громкие возгласы, виноватое бормотание трактирщика и лязг металла. Дверь пошатнулась от удара, и суровый командирский голос рявкнул:

— В этой комнате кто?

— Старик какой-то, — промямлил хозяин заведения. — Тихий, спокойный, ничего особенного… Сделайте милость, не ломайте замки, я сам отопру все нужные двери! Чинить-то потом накладно будет, кузнец далече живёт.