Зима 41-го (СИ) - Лифановский Дмитрий - Страница 24

На курсах тоже все наладилось. Прибыли комиссар, особист и техник, уже знакомый Сашке по базе Иван Трофимович Линев. Обстоятельный, кряжистый дядька лет сорока, с крестьянским простодушным лицом и большими, сильными мозолистыми руками. Вид у Линева был самый что ни на есть пролетарский, но на самом деле Иван Трофимович был отличным инженером-расчетчиком, влюбленным во всю летающую технику без исключения. Комиссаром к ним назначили старшего политрука Кушнира Степана Абрамовича. Маленького росточка, весь какой-то круглый, румяный, с выдающимся носом, совершенно не подходящим к его лицу, и курчавой черной шевелюрой, все время улыбающийся, сыплющий шутками, он походил на веселого колобка, ели бы не внимательный, цепкий взгляд, нет-нет, да и выстреливающий в собеседника из-под густых бровей. Призван он был из запаса именно на эту должность, а до призыва работал освобожденным парторгом в Московском коммунальном хозяйстве. Ну и особист. Лейтенант государственной безопасности Гранин Яков Андреевич. Молчаливый тридцатилетний мужчина. Высокий, худощавый, с длинными ногами, он напоминал жердь на ходулях. Смотрелся он довольно смешно, пока не столкнешься с его холодным прознающим насквозь взглядом. Первым делом Гранин провел со всеми инструктаж по поводу сохранения гостайны и собрал подписки. Делалось это через индивидуальные беседы с инструкторами и курсантами. Девушки выходили от Гранина какие-то пришибленные и задумчивые. А Сашке лейтенант понравился, никакой воды, все четко, по делу. Яков Андреевич во время беседы сообщил, что в курсе настоящих званий и ведомственной принадлежности Стаина и Никифорова, попросил быть бдительными и при любых странностях и непонятных моментах докладывать ему. Вскользь упомянул, что немцы ищут героев, сорвавших удачной штурмовкой переправ их наступление на Москву. Не сказать что Сашку это сильно встревожило, но и настроения не добавило.

Урок уже подходил к концу, когда открылась дверь и директор школы вызвала Александра в коридор. Выходя из класса, Сашка услышал за спиной возбужденное шушуканье одноклассников. Здесь его ожидал сержант госбезопасности. Подождав, когда Елена Петровна отойдет, ожидавший представился:

— Сержант госбезопасности Лебедев. Вы лейтенант госбезопасности Стаин Александр Петрович?

— Да.

— Вас срочно вызывают в Кремль к товарищу Сталину.

— Мне бы переодеться.

Лебедев окинул взглядом Сашку, в глазах у него промелькнула усмешка, которую он быстро задавил:

— Не надо. Это срочно.

— Хорошо, минуту. Сашка вернулся в класс, извинившись перед Татьяной Владимировной, быстро собрал портфель, снял с вешалки пальто и, надевая его на ходу, вышел из класса.

Буквально через несколько минут, сидевший у окна Литвинов вдруг произнес:

— Ну вот и допрыгался Стаин!

Ребята с любопытством, не обращая внимания на учителя, ринулись к окнам. Татьяна Владимировна тоже выглянула на улицу. По заснеженной дорожке шел Сашка в сопровождении командира в форме НКВД.

— Ой, что же теперь будет?! — всхлипнула Настя Федоренко.

— Что будет, что будет? Разберутся, наконец-то, откуда он такой интересный взялся, — зло высказался Колька.

А Лене вдруг стало грустно. Да, она была зла на Стаина за то, что он был странный, не такой как все, не хотел участвовать в жизни школы и класса, всегда был особняком, равнодушно относился к комсомолу. Да, она считала его трусом, уж она-то точно не стала бы убегать от немцев аж в саму Москву и большинство ее одноклассников тоже на стали бы. Но вот чтобы Александра арестовали, она точно не хотела. Едва прозвенел звонок, Лена кинулась к единственному человеку, который сейчас, по ее мнению мог бы помочь.

— Владимир Иванович, Стаина арестовали! — ворвалась запыхавшаяся Ленка в спортзал. Батин удивленно посмотрел на Волкову:

— Когда?

— Только что, на уроке географии. Его вызвала Елена Петровна в коридор, а потом мы увидели, что его уводят.

— Ну а я тут причем?

Лена горящим взглядом посмотрела на физрука:

— Но надо же что-то делать?

— Что, Лена, делать? Если виноват, то ничего ты не сделаешь, а если невиновен, разберутся и отпустят.

— Да как он может быть виновен? Он же мальчишка!

Батин усмехнулся:

— Ты уверена? Ведь, ты сама недавно его обвиняла во всех грехах. Что ты вообще знаешь про Стаина? Ты готова за него поручиться?

Лена задумалась. А действительно, что она знает про Сашу? Тогда, в первый раз у них дома они толком не поговорили, сразу поссорились. Даже сейчас она не хотела признаться себе, что виновата в ссоре была именно она, а Александр ничего не успел ей ответить. Потом, когда он пришел к ним в класс, она с самого начала была настроена по отношению к нему предвзято, даже не поинтересовалась, а как живет этот парень с кем и где? Ведь в эвакуации он оказался совсем один и обратился к единственным, кто мог ему помочь, своим, пусть и дальним, но родственникам. И как она его встретила?! Так еще и класс против него настроила! Лена увидела свое поведение совсем с другой стороны, и ей стало вдруг очень и очень стыдно. Девушка покраснела и виновато посмотрела на Батина:

— Если надо поручиться, я поручусь. Только я ведь действительно о нем совсем ничего не знаю.

— Тогда как же ты собираешься поручиться за человека, которого совсем не знаешь?

— Я не знаю, дядь Володя. Но надо же что-то делать! — Лена упрямо и с вызовом посмотрела на друга отца, — Я сама пойду в НКВД и постараюсь всё выяснить! Я не верю, что Саша мог совершить что-то такое, за что его можно арестовать!

— Эх, Лена, Лена, когда ты уже научишься думать? — Батин укоризненно посмотрел на девушку, — Значит так, никуда тебе ходить не надо и вообще делать ничего не надо. Я сам все выясню, если надо будет.

— Чесно-чесно? — по-детски спросила она.

— Чесно-чесно! — Батин, улыбнувшись, щелкнул ее пальцем по носу, как когда-то давно, там, на Дальнем Востоке, когда приходил к ним домой в гости, и она, маленькая девочка, с восхищением смотрела на веселого, статного командира, такого же геройского, как ее папка. — Все, Заноза, беги, — Батин обратился к ней по детскому прозвищу. Лена, уже не так грустно, кивнула и, развернувшись на пятках, пошла на выход. — Заноза! — окликнул ее Владимир Иванович, — девушка обернулась. Капитан подмигнул и приложил палец к губам, показывая, что об этом разговоре знать никому не нужно. Ленка кивнула и вприпрыжку выскочила из спортзала. Уже в коридоре она опомнилась, не пристало ей, взрослой девушке, комсоргу класса, вести себя как ребенку. Посмотрев по сторонам, не видел ли кто ее поведение и, убедившись, что она здесь совсем одна, степенно пошла в класс.

Знакомые коридоры Сенатского дворца. Уже нет того волнения, которое было в первое посещение, присутствует только тревожное любопытство, по какому поводу последовал столь срочный вызов. В приемной поздоровался с Поскребышевым:

— Здравствуйте, Александр Николаевич.

— Здравствуй, Александр, — тепло улыбнулся секретарь Сталина, — заходи сразу, ждут.

Сашка решил уточнить, чего ему ждать за этими массивными дверями:

— Александр Николаевич, а по какому поводу вызвали, не знаете?

— Даже если б знал, не сказал.

— Извините.

— Да ничего, не ты один такой, даже генералы интересуются, — пожал плечами Поскребышев и, не обращая больше внимания на парня, погрузился в бумаги.

Зайдя в кабинет, Сашка по привычке вытянулся для рапорта, но вспомнил, что в штатском, просто поздоровался:

— Здравствуйте, товарищ Сталин, — потом, посмотрев на Берию, добавил, — здравствуйте, товарищ Народный комиссар внутренних дел.

— Здравствуй, Александр, проходи, садись, — Сталин кивнул на свободный стул, напротив Берии. Сашка прошел к столу и сел на краешек стула. Иосифа Виссарионовича, не смотря на хорошее к нему отношение Верховного, он робел. — Рассказывай, как дела, как успехи в учебе? Вряд ли Сталина интересовали его школьные оценки, поэтому начал сразу с курсов: