Малахольный экстрасенс. Дилогия (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 98

«Разберемся как‑нибудь, – решил, засыпая. – Утро вечера мудренее».

Так и оказалось. Назавтра в порт Буэноса‑Айреса прибыл теплоход с Кубы.

В порт я сумел выбраться только к вечеру – навалились дела. Утром прикатил автобус с пациентами из Бразилии – Диего удалось организовать первую партию. Дело обещало хорошую прибыль: для бразильцев управляющий задрал цену вдвое. Ничего, согласились. Провозился до обеда. Исабель помогала – она владеет португальским. Язык хоть и родственный испанскому, но другой, особенно в произношении. Работали деловито. Мулатка держалась отстраненно, не стремясь напомнить о ночном безумии. Вот и молодец. Отношения выясним позже.

О прибытии теплохода мне сообщили из кубинского посольства. Ближе к полудню позвонил Рауль, рассказал, где отшвартовалось судно, и как найти место стоянки.

– Сколько привезли детей? – спросил я.

– Сто шестьдесят восемь человек.

– Патология?

– Онкология и незрячие, примерно пополам. С ДЦП в этот раз не брали.

Разумно: эти могут подождать.

– Буду только вечером – много пациентов. А пока распоряжусь отправить детям фрукты и конфеты. Пусть порадуются.

– Спасибо, Михаил Иванович! – голос его дрогнул. – Мы могли б и сами.

– В следующий раз, – успокоил я. – Время будет. Луис был у вас?

– Да, – подтвердил он. – Кое‑что привез. Посол поручил мне передать вам благодарность.

– Рад помочь. Встретимся на судне. Вы там будете?

– Непременно, – сообщил он. Тем разговор и завершился. Я пошел работать, перед этим озадачив поручениями Диего. Он немного удивился, но не возражал. Во второй половине дня в поместье прикатил микроавтобус с загруженным до верха багажным отделением. Я проинспектировал груз. Управляющий не подвел. Кроме физраствора в банках, закупил стойки и инфузионные системы однократного применения.

– Грузовик с фруктами и конфетами отправил в порт, – отчитался Диего. – Там его разгрузят на причале возле судна. Внутрь кубинцы занесут сами – мне Луис пообещал.

Вот и ладно. Я вернулся к работе. Разобравшись с последним пациентом, попросил подать ужин и поел. Кубинцы непременно угостят, но нельзя терять время на застолье, раз уж там детишки с онкологией.

В порт поехали на микроавтобусе. Почему? Мне нужно посидеть возле физраствора. Для чего? Узнаете потом. За руль сел Алонсо – он знал дорогу. Порт в Буэнос‑Айресе огромный, отыскать нужный пирс и причал непросто. Алонсо привезет нас и отгонит микроавтобус в поместье. За мной вернется на «Линкольне».

Компанию мне составили Луис с Фелиппе. Без охраны я теперь не езжу, хотя шанс встретить бандитов мизерный. Не ходят они стаями. Это мне сказал Диего. Ни ему, ни другим слугам о ночном происшествии мы не говорили, но они узнали. О банде, а не о нападении на нас. Местное радио передало новость о находке у заброшенного дома. Полицейский патруль заметил возле него автомобиль и подъехал, чтобы уточнить, кто и для чего туда прибыл. Обнаружив гору трупов, вызвал подкрепление. Машин прилетело много – Алонсо видел, проезжая мимо полицейского оцепления. Кого там покрошили, выяснили сразу. Журналисты гадали, кто расправился с бандитами. Версий было много: от народных мстителей, до операции спецназа. Эти преступники были в розыске давно, наконец их нашли. Только судьи с прокурорами не потребуются.

– Они могли на поместье напасть, – сообщил Диего, завершив рассказ. – Рядом все случилось.

– У нас охрана, – отмахнулся я. – Думаю, что бандиты знали.

– Хорошо, что наняли кубинцев, – согласился управляющий. – Их боятся.

Ну, так есть отчего. Даже в 21‑м веке армия Кубы – лучшая в Латинской Америке. В это время – и подавно. Ну, так кто учил? Несколько лет назад кубинцы хорошо наваляли южноафриканской армии в Анголе, а ведь та слыла непобедимой. Если, кто не знал – в ее основном составе негров было мало, а по боевой подготовке армия ЮАР не уступала армии США. Ничего, слились.

Судно, прибывшее в порт Буэнос‑Айреса, называлось Costa Smeralda – «Изумрудный берег». На знаменитый лайнер 21 века оно походило, как крестьянская изба на небоскреб в Дубае. Небольшой, обшарпанный пароходик со следами ржавчины на борту. Хорошо, что пассажирский, о чем свидетельствовал ряд иллюминаторов. А чего я ждал? Где у Кубы деньги на современные суда? Впроголодь живут.

Микроавтобус встал у трапа. Луис и Фелипе выскочили на пирс и завертели головами, высматривая нехороших людей. Таковых не оказалось, и мне позволили выйти. Луис указал на трап, мы поднялись по нему втроем.

Мама мия! Встречать целителя вышел экипаж, вместе с медицинским персоналом. Они встали на палубе неровной шеренгой. Строевая подготовка хромает. Шутка. От шеренги отделился кряжистый мужчина в черном кителе с золотыми позументами на рукаве и белой фуражке. Подойдя к нам, бросил ладонь к виску.

– Компаньеро курадор!..

Это он меня так приветствует. «Курадор», если кто не знает, «целитель» по‑испански. Я выслушал рапорт капитана (а кого ж еще?) и пожал ему руку. Она оказалась сильной и мозолистой. Капитана зовут Лопес, будем знать.

– Буэнос ночес! – поздоровался я со всеми и сказал Луису: – Переводи. Дорогие друзья! Меня зовут Мигель, прошу обращаться ко мне по имени. Так проще. Со временем познакомимся поближе, а сейчас мне нужно поговорить с компаньеро Гарсия, – разглядел я в шеренге советника посольства, – микробилогом и старшим из врачей. Вас, компаньеро Лопес, прошу дать команду перенести на судно привезенный нами груз.

– Си, – кивнул капитан и ушел распоряжаться.

Ко мне подошел Рауль, и повел к лестнице, ведущей с палубы вниз. К нам присоединились худощавый мужчина лет пятидесяти и невысокий полноватый мулат годами помоложе. На жилой палубе мы зашли в каюту, небольшую, но уютную. Стол, несколько стульев, все привинчено к полу. Расселись, познакомились. Худощавого звали Иниго, мулата – Карлос. Микробиолог и врач. По моей просьбе Луис принес банку с физиологическим раствором, водрузив ее на стол. Кубинцы с любопытством уставились на сосуд, но вопросы пока задавать не стали.

– У меня был трудный день, компаньеро, – начал я. – Потому без лишних слов. Какая патология у пациентов на судне?

– Девяносто семь незрячих, семьдесят один с онкологией, – перевел Рауль ответ Карлоса.

– Состояние онкологических?

– Сложное, – вздохнул Карлос. – Мы не брали тех, кого в состоянии излечить.

Понятно.

– Предлагаю поступить следующим образом. Я постараюсь исцелить двух пациентов с онкологией – на большее не хватит сил. Незрячими займусь завтра. Первая половина дня у меня свободна. Я пришлю автобус, вы посадите в него детей и доставите в поместье. Мне так удобнее. Заодно на обратном пути дети посмотрят город. Можно провести им экскурсию, угостить мороженым или чем‑нибудь еще. Все за мой счет.

– Не нужно! – поспешил Рауль. – У нас есть деньги.

Ну, да, Луис завез.

– Пусть так, – согласился я. – Вернемся к онкологии. Здесь в банке – лекарство от рака.

– Это физиологический раствор! – изумился Карлос.

– Формально – да, но на деле – нет. Я изменил структуру клеток воды. Она стала активной в отношении злокачественных опухолей. Объясню. Все современные лекарства от рака сделаны по единому принципу – они одновременно убивают опухолевые и здоровые клетки. Проблема избирательного воздействия не решена и не будет решена в ближайшем будущем.

Не вру. Над проблемой будут биться даже в 21 веке.

– Убивая опухоль, мы наносим вред организму. Иногда фатальный. Это тупиковый путь. Требуется лекарство, которое заставит раковые клетки перерождаться в нормальные, не подрывая при этом здоровье человека. Именно так я исцеляю больных. Биоэнергетическое воздействие запускает процесс: раковые клетки превращаются в здоровые. Но мои возможности ограничены – действую извне. В сложных случаях, а у вас, как понимаю, иных нет, в состоянии исцелить не более трех детей в день. В случае применения лекарства число их возрастет в разы. Изменить клетки воды мне легче.