Олег Верстовский — охотник за призраками (СИ) - Аллард Евгений Алексеевич "e-allard" - Страница 120

— Правда? И на что ты сберегаешь энергию? Может, стометровку за минуту проплывёшь? А? — поддел я его.

— За минуту не проплыву, — ответил он солидным басом. — А за полторы — точно.

— Ну, за полторы. За полторы и Соня сможет. Правда, Сонечка? — обратился я к миловидной девочке, напоминающей стройной фигуркой куколку, с густыми иссиня-чёрными волосами, выбивающимися из-под резиновой шапочки, украшенной аппликацией в виде розовых цветочков.

— А вы сами-то, Сергей Александрович, за минуту стометровку проплывёте? — услышал я голос Норы.

Скрестив загорелые длинные ноги с тонкими изящными щиколотками, она смерила меня насмешливым взором. Нора «страховала» меня на занятиях, но я ощущал себя жутко неловко в её присутствии.

— Ладно, ребята. Теперь в воду. Девочки — четыре круга, мальчики — десять. И тебя, Костя, касается, — я обратился к круглому толстячку. — Я буду следить! Кто будет обманывать, тому штраф. Останетесь без сладкого на полдник!

Мальчишки с визгом взметая высокие фонтаны брызг, бросились в заходившую штормовыми волнами переливающуюся блеском аквамарина воду, а девочки друг за другом аккуратно спустились по металлическим лестницам.

— И зачем же, Нора, вы подрываете мой авторитет? — бросил я с театральным упрёком, присаживаясь рядом с ней.

— Чем, боже упаси? — воскликнула она. — Вам замечательно удаётся ладить с детьми. Вы прирождённый педагог, лидер. За такое короткое время они просто влюбились в вас.

— Моих заслуг в этом нет, — проворчал я. — Просто здесь дефицит мужчин.

Она усмехнулась, недвусмысленно положив мне руку на бедро, провела нежно.

— Да, это правда. Особенно таких.

— Что вы от меня хотите, Нора? — поинтересовался я, аккуратно снимая с моей ноги её узкую руку с длинными пальцами. — Чтобы я вас трахнул где-то в этом здании, напичканном камерами под завязку? И всё оценили мои способности не только в плаванье?

— Почему вы так грубы со мной? Ведёте себя, как маленький мальчик, которому хочется шоколадной плитки, которую он нашёл в буфете. Но он боится, что его накажут родители, — её голос не звучал обижено, скорее иронично.

— Вы так уверены, что я вас так хочу?

— Я не нимфоманка, если вы это имеете в виду, — ответила она спокойно. — Но я психолог, меня вам не обмануть. Не верю, что вы настолько верны жене.

Последние слова она произнесла с откровенной усмешкой.

— Я не хочу говорить на эту тему.

— А что, Сергей Александрович, слабо вам проплыть стометровку за минуту? — вдруг совершенно по-мальчишески задорно воскликнула она. — Или боитесь?

Она явно меня провоцировала. Откровенная навязчивость сексуально привлекательной женщины, явно не испытывающей недостатка в мужском внимании, выглядела тошнотворной.

— Хотите, чтобы я продемонстрировал перед детьми, как выпендриваюсь перед вами? Пытаюсь завоевать ваше внимание?

— Разве в этом есть что-то плохое? Серёжа, я вам предлагаю пари. После занятий проплывём стометровку. Если я смогу вас обогнать, мы поедем вечером ко мне.

Мне стало смешно. Женщине не обогнать меня. Никогда. Я перевёл на неё глаза, усмехнувшись. И в тот же миг заметил во взгляде необычную серьёзность, скрытую печаль. Едва уловимый намёк, но не легкомысленный, как раньше. В глубине её глаз, словно в зеркале показалась приоткрывшаяся дверь в потайную комнату, о которой раньше я даже не подозревал. Она заманивала меня, но не в постель.

— Отлично, — согласился я, сделав вид, что принимаю шуточный вызов. — Потренируйтесь пока, Элеонора Борисовна. И пощады от меня не ждите!

Не стесняясь, она вскочила с места, сбросив футболку, продемонстрировав изящный изгиб линии подмышек, упругие яблоки грудей, плоский животик и талию, которой бы позавидовала Наталья Николаевна Пушкина, урождённая Гончарова.

Удивительно точно почти без брызг Нора вошла в воду, и, заскользила, как русалка в ярко-бирюзовом изломе волн.

С трудом оторвавшись от восхитительного зрелища, я бросил взгляд на плавающих ребят и нахмурился. Подошёл к краю бортика и, наклонившись, обратился к худенькому пацану, выпирающие ключицы и впалая грудь которого всегда вызывали у меня острую жалость, хотя в приюте на кормёжку грех было жаловаться:

— Саша, что ты прилепился к канату? Устал?

— Не могу, Сергей Алексаныч, — пробормотал он, стуча зубами.

— Что случилось? — его посиневшие губы заставили меня забеспокоиться. — Ногу свело? Давай вылезай тогда.

Он медленно подплыл к металлической лестнице и начал подниматься. Я подал ему руку, помогая вылезти.

— Се-сергей Алесаныч, — стуча зубами, пробормотал мальчуган. — Там что-то плывёт…

— Да, Элеонора Борисовна решила потренироваться, — пояснил я с улыбкой.

Но во взгляде пацана, устремлённого за мою спину, отразился такой животный ужас, что я резко обернулся и замер, ощущая, как на меня дохнуло арктическим холодом.

За ничего не подозревающей Норой плыло нечто странное, напоминающее коричневый с жёлтыми проплешинами толстый канат, метров пятнадцать длиной, который заканчивался вытянутым треугольником.

— Нора! Сзади! Осторожней! — крикнул я.

Она обернулась, колотя ногами и руками по воде, отчаянный визг пронзил пространство, эхом разнёсся под сводами, мгновенно перейдя в хрипы. «Канат» превратился в огромную анаконду, которая в броске обвилась кольцами вокруг тела Норы, сжав в тиски.

Собрав остатки воли, я стряхнул с себя оцепенение, и так яростно засвистел в свисток, что у меня заложило уши.

— Ребята! Быстро все из воды! Быстро! — заорал я.

Оглядевшись, я бросился к стене, разбив стекло шкафа с пожарными принадлежностями, вытащил ломик. Добежав до края бассейна, прыгнул в воду и, оказавшись рядом с мерзкой гадиной, со всей мощи вонзил острый конец ломика в плоскую тупую морду. Чудище зашипело, раскрыв глубокую ярко-розовую пасть с длинными изогнутыми, словно крючки зубами. Ушёл под воду, пружинисто выскочил, чтобы в остервенении нанести новый удар, стараясь попасть прямо в выпуклые, немигающие глаза. Я погружался с головой в бурлящий гейзер, вновь немыслимым усилием воли вырываясь вверх, и бил, кромсал тварь. Уже не отличая грязно-алой пелены, которая мутила сознание от воды бассейна, окрашенной кровью мерзкой рептилии в ржаво-бурый цвет.

Глава 7

Угрозы

Тело наливалось свинцом, в голове болезненно взрывался сноп ослепительных искр, жаркая грязно-алая пелена закрывала глаза. Гадина рванулась ко мне, отпустив, наконец, жертву, но в тот же миг отступила. Плеснув по воде длинным гибким телом с переливающейся чешуёй, окатила меня фонтаном брызг и ринулась вниз. Вода забурлила, превратившись в бешено вращающийся круг. И все стихло.

Оглядевшись, тяжело переводя дыхание, я проплыл пару метров, вглядываясь в голубовато-прозрачную толщу, пока не заметил на дне, в самом глубоком месте тёмную фигуру. Набрав в лёгкие побольше воздуха, я начал спускаться вниз настолько быстро, насколько хватало остатков сил.

Открыв глаза, словно через полупрозрачное стекло увидел Нору, неподвижно лежавшую на дне. Сделав пару взмахов руками и ногами, спустился к ней, и, оторвав тело от сливного отверстия с развороченной решёткой, как можно быстрее начал подниматься наверх.

Задыхаясь, с бурно колотящимся сердцем, я вынырнул на поверхность. Добравшись до бортика, бережно уложил Нору на спину и прижался ухом к её груди. Гулкая мёртвая тишина. Вначале я решил попробовать кардинальное, но опасное средство — с силой ударил ребром ладони сжатой руки по груди. Вновь приложил ухо, в самой глубине различив едва слышный стук, робкий, нечастый, готовый вот-вот замереть. И тут же начал делать искусственное дыхание, рот в рот. Отрываясь только на то, чтобы сделать непрямой массаж сердца, положив руки на грудь, с силой ритмично нажимал.

Через полминуты губы Норы порозовели, на смертельно бледном до синевы лице проступил едва заметный румянец. Я приложил пальцы к сонной артерии, с радостью ощутив биение жизни. Наконец, она вздрогнула, вздохнула и приоткрыла глаза. И тут же зарделась, застенчиво закрыв руками обнажённую грудь с крупными сосками, которую до этого я просто не замечал.