Выбери любимый жанр

Олег Верстовский — охотник за призраками (СИ) - Аллард Евгений Алексеевич "e-allard" - Страница 109


Изменить размер шрифта:

109

— Пробегись-ка до стены и возвращайся обратно.

Отбив мяч, я бросил биту и как видел в голливудских фильмах, пронёсся до стены, которая огораживала двор. Когда вернулся, всеми силами старался скрыть отдышку, но Стоун все равно заметил. Радостная улыбка сползла, сменившись откровенным разочарованием. Его помощник, бросив взгляд на секундомер, вопросительно взглянул на него, ожидая реакции, и Стоун едва заметно отрицательно качнул головой. Усмехнувшись, стараясь не смотреть в сторону Тодда, чтобы не видеть его кислой физиономии, поплёлся на небольшую спортивную площадку с расставленными гимнастическими снарядами. Прошёлся по брусьям туда и обратно, попрыгал. Подтянувшись раз тридцать на турнике, спрыгнул вниз. Рядом стоял Стоун, напряжённо всматриваясь в меня, словно пытался понять, знает он меня или нет.

— Привет, Крис, — глухо произнёс он.

— Привет, — бросил я, медленно надевая серую тюремную куртку.

— А ты что, не помнишь меня? — спросил он тихо. — А, Крис?

— Помню, как же не помнить великого Люка Стоуна.

На его лицо набежала тень, погасив остатки радости. Он нахмурился, помолчал, закрыв ладонью рот.

— Ты что, Крис, мы же с тобой вместе служили, — растерянно пробормотал он. — На Гавайях в 43-м. Ты забыл что ли?

— Люк, после того, как через меня ток пропустили, началась абсолютно полная офигительная амнезия. Извини, — ответил я, собираясь уходить.

Ясно теперь, почему директор тюрьмы так хотел, чтобы меня включили в команду. Он просчитался. Стоун долго молчал, собираясь с мыслями.

— Так тебя действительно казнили? — просипел он, словно у него перехватило дыхание. — Мерзавцы. Черт, ты был классный бэттер. Такой удар. Реакция — блеск! Как я тебе завидовал. Если бы ты журналистом не стал, мог быть лучшим игроком сейчас. Слушай, Крис, давай, я тебе хорошего адвоката пришлю. У меня есть на примете. Тебе это ничего стоить не будет. Просто по старой дружбе.

— Не надо, Дэвис справляется, — напрягать человека, которого я видел первый раз в жизни, мне совершенно не хотелось.

— Да этот ублюдок провалил всё дело! Довёл до смертного приговора! Слизняк! Сломался сразу.

— Дэвис спас меня, когда я на электрическом стуле сидел, — объяснил я. — Не он, так они бы третий раз рубанули и конец. Я на тот свет отправился. Ладно, — я похлопал его по плечу. — Скажи, а ты на суде присутствовал?

Его небольшие далеко расставленные глаза распахнулись так, что сошлись на переносице. Но быстро вспомнив о моей «амнезии», лишь бросил огорчённый потерянный взгляд, потёр рукой лицо.

— Конечно, — наконец, выдавил он из себя, постукивая ребром ладони по брусьям, где я сидел. — Я же был свидетелем защиты. Я тебе алиби обеспечил.

— А что алиби у меня не было? Люк, пойми, ни хрена я не помню процесс.

— Я понял. Алиби было. Просто ты не хотел говорить, где находился в тот момент, — он помолчал, почесал шею, грудь, казалось, он смущён. — Ты был с Лиз.

— Лиз? Это кто? — поинтересовался я.

— Элизабет Шепард, твоя подруга. Она замужем была. Ты не хотел говорить о ней. А я прикрыл тебя.

Странно, ни одна женщина ко мне на свидание в тюрьму не приходила. Может быть, это к лучшему. Любые мысли об «этом» я старательно гасил. Иначе точно свихнулся бы. Даже вспоминать не хотелось, что творится в тюрьмах, где подолгу находятся представители одного пола. В Синг Синге, где сидят осуждённые на длительные сроки или пожизненно, с этим обстояло ничуть не лучше, а возможно даже хуже, чем в любой российской тюрьме. Только от одной мысли, что ты никогда в жизни не сможешь заняться нормальным, обычным сексом, сойдёшь с ума. Несмотря на то, что в Синг Синге зэки сидели в одиночках, всегда была прекрасная возможность «зажать» несчастную жертву в углу, в душе, кладовке, прачечной, откуда ей некуда деться, и удовлетворить своё противоестественное похотливое желание, «опустить». Поскольку я прекрасно был наслышан об этом, старательно избегал подобных мест и пару раз смог продемонстрировать на разбитых носах и выбитых зубах, что ко мне лезть опасно. Естественно, своё желание я удовлетворял, что называется, по старинке, как умеет это делать любой подросток.

— Была? А сейчас что?

— Она замуж-то вышла назло тебе. Потому что ты не хотел жениться ни в какую. Ну а потом все равно не заладилось. Сейчас она подала на раздельное проживание с мужем. Она что не приходила к тебе ни разу? Ясно, — протянул он разочарованно. — Ну, бывай, Крис.

Проводив взглядом его спину, тяжело вздохнув, я вернулся в здание тюрьмы, пройдя по коридору вниз, остановился у кофейного автомата, который недавно поставили, куб с напылённой сверху охристой, неровной поверхностью, с хромированным краном. Медленно потягивая пенящийся напиток, подумал, что от Стэнли мне достался в наследство не только смертный приговор, но и женщина, возможно, даже красивая, и друг — великий бейсболист. Но это не меняло моего печального положения.

— Ох, Боря, страшно это — услышал я голос. — А вдруг не выйдет, а тут под боком мать вашу «Old Sparky».

«Old Sparky» — «Старина Разряд», так по-свойски называли здесь электрический стул.

— Не дрейфь, братуха, я все сделаю, — сплюнул второй. — Беру этого хмыря в заложники, а вы снимаете охрану.

Краем глаза я заметил две фигуры, стоящие неподалёку. Длинный, тощий с квадратной челюстью, оттопыренными ушами. Второй — крепыш, головастый, обритый наголо, с огромными кулачищами на концах длинных, как у обезьяны рук. Они говорили по-русски, первый, с квадратной челюстью с чистым столичным выговором. Второй, похожий на гориллу, с хохляцким акцентом. Естественно, они думали, что я не понимаю, и разговаривали очень откровенно. Обсуждали в деталях план побега. Усмехнулся про себя. Был бы американцем, сразу настучал охране. Получил бы в награду привилегии, скажем больше времени для работы в библиотеке. Может быть, сказать, что я тоже русский? Возьмут в команду. Сбегу вместе с ними. Но куда? В полную пустоту? До моего рождения ещё тридцать долгих лет.

Выпив кофе, в глубоких раздумьях вернулся в свою клетку. Стало темнее. В камеру, которая находилась на нижнем этаже, солнечные лучи проникали лишь через закрытые частой решёткой узкие проёмы в толстых каменных стенах. Я не мог избавиться от глухого гнетущего отчаянья. Пройдут годы, а я буду просыпаться под гул сирены, завтракать в мрачном здании, напоминающем крест, тачать ботинки, или шить одежду. И сидеть в библиотеке. Лет через сорок стану седым, сгорбленным стариком с пустыми, погасшими глазами.

На следующий день, в воскресенье, ко мне заявился нежданный гость. Вернее, гостья. Встречи посетителей с зэками проходили в небольшом помещении, напоминающем зал ожидания провинциального вокзала. Кирпичные, оштукатуренные в грязно-белый цвет стены. Перегороженные деревянными отполированными перилами сектора с короткими скамейками друг против друга.

Миновав охранника в чёрной форме у дверей, я окунулся в монотонный, негромкий гул разговоров. К каждому зэку могло прийти несколько человек, два-три максимум. Никаких решёток, внутренних телефонов, как обычно показывают в фильмах о тюрьмах.

Оглядев помещение, сразу понял, что это она. Стэнли мог полюбить только такую девушку, выглядевшую здесь также нелепо, как ландыш, выросший на помойке. Сердце подпрыгнуло в груди, замерло, чтобы забиться у горла, шумно отдаваясь в висках. Присев на скамейку напротив, погрузился в чуть заметный аромат хвои, цитрусов и свежего морского ветра. Она улыбнулась, показав маленькие зубки с чуть выступающими передними резцами, что придало ей особое очарование несовершенства. Нежный овал лица, словно мягкой кистью обведённые скулы, жёстко уложенные вокруг чистого лба локоны, курносый носик. Особенно приковывали взгляд огромные, яркие глаза. От зрачка расходились пульсирующие лучи небесной лазури, чтобы раствориться в краях мягкой бирюзы. Темно-серое платье закрывало её до шеи, но не могло скрыть грациозного до беззащитной хрупкости фарфоровой статуэтки силуэта, соблазнительной груди.

109
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело