По своим следам (СИ) - "Ande" - Страница 25

Когда Серега говорил что нужно многое обсудить, он не врал. Но почему не совместить? Поэтому мы перевозим его барахло, из коммуналки на Расплетина в новую квартиру на проезде Данелайтиса.

— Мне трудно возразить, Андрей. Строго формально, здесь нужно жить тебе. Потому что Бульвар Райниса, Данелайтис с Фабрициусом. Ты был бы здесь свой. Потому что у тебя как у латыша, член да душа.

— Ты даже не представляешь, как у меня зудит понять, почему я не тут, а там? На Беговой, среди богемы. Мне же страшно будет заезжать в квартиру. Соседи увидят, что из имущества — рюкзак. И самый тупой поймет, что в нем трусы, зубная щетка, и все. Творческая интеллигенция от меня отвернётся! У высокодуховных деятелей искусства, почему то интерес только к обеспеченным людям.

Так мы развлекались таская узлы с одеждой и прочие стиральные машинки на семнадцатый этаж. Хорошо, что лифт работает.

Я добродушен. Она позвонила в среду, после заседания ЖСК, куда меня приняли полноправным участником. Сразу же поинтересовалась уровнем моей злобности.

— Я — сама кротость и смирение.

— Ты себя видел? — засмеялась она — когда Брежневу руки ломал?

— Так. Этот брюнет был Брежнев?

— Ну да. Внук дорогого Леонида Ильича, и сын бывшего замминистра МВТ.

— Господи! Я знаком с тобой всего два часа, и уже чуть не начистил рожу Брежневу, и чуть не сломал шею капитану МВД!

— И вовсе не два часа. А еще и ночь!

— Не считается. Ничего не было!

— Ты читал мне Бродского!

— Подумаешь, я всем его читаю!

— Не ври! Скольким еще девушкам ты читал Бродского? А?

Я про себя хмыкнул. Вдруг сообразил, что и вправду, еще всего одной девушке, в прошлой жизни.

— Пятерым! — соврал, а чего она?

— Пятерым!!!???

— Ну да, не самый удачный день сегодня.

— Трепло!

— Ольга Владимировна! Выбирайте выражения! Заодно просветите, чем там история с Брежневым кончилась? Я не про то, что он женат. А про милицию, и застенки, что меня ждут.

— Вот только не делай вид, что не ревнуешь!

— Я не ревную капризных малолеток к женатым мажорам!

— Петров. Ты злишься. И потому хамишь.

— Злюсь?! На тебя?!Все приятное нужно заслужить. Так что там, с подробностями?

— Не волнуйся. Все хорошо. Я сказала всем, что поссорилась со своим парнем вот он и бесится. Все отнеслись с пониманием, и приняли мои извинения. Даже мама не ругалась.

— Даааа? И что же сказала мама?

— Не расстраивайся, доченька. Помиритесь. Мужчины, сказала, они не очень умные, не обращай внимания на их закидоны.

— Ну, тогда скажи ей, что мы расстались. Я не намерен сносить твою связь с женатым мужчиной.

— Что, я уже заслужила?

— Я, госпожа Мединская, крайне деликатно и по доброму вынужден закончить разговор. Потому что не попадайся мне на глаза! — уже не сдерживаясь заорал я. — Я надеру тебе задницу!

— А охрана говорит, что ты сдержанный.

— А при чем здесь охрана? — я даже растерялся.

— Ну, мама их спросила, про тебя. Они докладывали, а я подслушала. Говорят что нормальный парень. Работящий.

— Пора заканчивать. — я, вообще то имел ввиду эту шутку. Но она согласилась.

— Да, я к экзаменам готовлюсь. Надоелоооо. Поговорила вот с тобой, и прямо отдохнула.

— Прощай.

— Фигушки! Пока.

И опустила трубку.

Я, конечно, потом почти час бесился и хотел что-нибудь сломать. А потом взял себя в руки и постиг дзен. В смысле — плевать. Происходи эта история на год раньше, или пару лет спустя, другое дело. Вдруг подучится? Но сейчас я, в компании друзей, вылезаем из совковой жопы. Без меня они конечно справятся. И я без них тоже. Но вот именно сейчас я — фактор риска. Кто его знает, что там за папа? Как начнет срать новоявленному жениху, а прилетит то — Толику с Серегой. И Лёня с Борей с горя сопьются. В общем, да пошло оно.

Когда мы перетаскали барахло, Серега ткнул чайник на кухне. В квартире из мебели, если я правильно понял, один кухонный гарнитур и большая кровать. Мы сейчас приперли телевизор с видиком и магнитолой. Остальное в процессе добычи. Потому что деньги при обстановке квартиры во времена СССР — это совершенно не главное.

— Давай, Андрей, ты первым поделишься мыслями, как нам жить дальше? — Начал Серега.

— Для начала нужно определиться с вводными. Ты с Вовой говорил?

Вова — это парень из Промстройбанка, который за небольшой процент нам помогает с банком. В основном с обналом, понятно, но и с формальностями тоже.

Это не говоря о том, что в будущем он откроет Банк. Который будет обслуживать наши расчеты. И в котором, вплоть до продажи в начале нулевых, мы будем совладельцами.

— Да. Он готов в месяц принимать тысяч по двести-триста.

То есть, почти год он собирается обезналичивать наши деньги.

— Ну что же, Сергей. Давай рассмотрим ситуацию в целокупности. Для этого давай будем считать, к примеру, что ты, Сергей, — Зампредсовмина СССР, курирующий экономику.

— Ну, не стоит так преждевременно, Андрей. Кругом завистники и недоброжелатели.

— И тем не менее. Представь. Приходит к тебе министр финансов. И Глава Центробанка. И рассказывают, что лихие ребята с окраин страны, с помощью аферы поимели несколько эшелонов денег в крупных купюрах. Твои действия?

— А все так и есть, думаешь?

— После моего приезда прошла неделя. Люди НЕ ЗАМЕТИЛИ, что забыли два с половиной ляма. По моим прикидкам, только в моей машине было пол-ярда. Если не больше.

Серега закурил и задумался.

— По всему выходит, что нужно печатать новые деньги. А эти отменять.

— И когда, товарищ зампредсовмина, вы это сделаете?

— Чем раньше, тем лучше.

— Вот! Но вопрос политический. Масштаб аферы будет ясен в начале января. Доклады, согласования. И вот еще что, слухи о реформах, в том числе денежной, уже ходят. Можем мы с тобой предположить, что где то уже есть напечатанные новые деньги?

— Обязаны. И что выходит?

— А выходит, что в первом квартале девяносто первого года, Сергей, будет обмен денег.

— Значит, Андрей, мы с тобой завтра встретимся с Вовой, и зададим вопрос.

— Уверен?

— Нет.

— И как определимся? Только не доставай свой пятак! Орел-Решка, — не тот случай.

— У меня, Андрей, теперь есть надежнейший способ задать вопрос мирозданию, и получить недвусмысленный ответ. Пойдем.

В прихожей он снял с гвоздя свою куртку, протянул мне мою. Но мы пошли не на улицу, а дальнюю пустую комнату, выходящую в тыл дома. Серега открыл балконную дверь, и мы вышли на морозец. Перед нами, в неверном свете луны и далеких фонарей, лежал знаменитый Тушинский ковш. Уникальный провал вповерхности получившийся вокруг поймы речки Сходня. Сергей пошел в угол балкона и пришел с двумя типа рюкзаками. Мы вернулись в комнату. И я понял что мне конец.

— Надевай. — Серега протянул мне ранец парашюта. — сейчас все и выясним. Кстати, заодно спроси себя про ту девушку, что у тебя недавно ночевала. У тебя в последние дни странная улыбка, Андрей.

Раньше я думал, что боюсь высоты. Но в армии меня заставили выполнить норматив, пять прыжков. Мы прыгали после тяжелого ночного марш-броска. Внезапно выбежали к летному полю. Оказалось все было спланировано, подготовлено и согласовано. У офицеров-десантников были зачетные дни, и они набирали себе количество прыжков. Так что отделение зачуханой мазуты пустили в самолет почти сразу, и мы за два дня получили зачет. Я не успел толком испугаться. А когда, матерясь и проклиная все, приземлился, пугаться было стыдно. Глядя на деловитую беготню десантуры, скидывающей один парашют, тут же надевающей новый, и бегущей к приземляющемуся самолету. Правда парашют был Д-5. А это импорт, SupAir.

— Не переживай, Андрей. Я сам их укладывал. — мы вышли на балкон.

Семнадцатый этаж. Метров пятьдесят. Рекорд — с тридцати метров. А тут еще и дом стоит, по сути, на обрыве. В общем, получается метров девяносто. Ветра почти нет.