Эскорт для чудовища (СИ) - Шварц Анна - Страница 38

— Повтори?

— Может, встанешь? — Он изгибает темную бровь, а я отрицательно трясу головой.

— Нет… что ты сказал про результаты теста?!

— Я их выкинул, — с нажимом произносит Смоленский, глядя на меня так, что не хочется переспрашивать, — они мне ни к чему. Суд все будет проводить свою экспертизу. К девчонке я могу пройти и так, договорившись с врачами. Ты успокоилась?

— Да.

Я выпрямляюсь, хотя от шока у меня еще кружится голова. Но даже если бы меня сейчас настиг инфаркт, то я в последние секунды своей жизни нашла силы порадоваться, что Майя будет воспитываться отцом, которому на нее не плевать, а не каким-то левым мужчиной. Вообще, с этой секунды мир вокруг меня словно снова обрел краски.

— Спасибо, — произношу я со вздохом.

Смоленский едва приподнимает брови.

— Не за что. Еще что-то, Саша?

Похоже, он пытается от меня вежливо избавиться. Я качаю головой, глядя на его лицо-маску. «Хватит с тебя хорошего, Саша», да? Я хотела бы спросить про возможность встреч с Майей, но ответит ли он мне сейчас то, что я желаю услышать? Возможно, стоит дать ему время уложить все в голове, и поймать через несколько дней на серьезный разговор.

— Нет, это всё.

— Ты настолько мне начала доверять, что уйдешь без лишних вопросов? — он усмехается, — Елена рассказала обо мне много хорошего, видимо.

— Ты… как… — я закашливаюсь от неожиданности.

— Сталкеришь меня, да, Саша?

— Ты как об этом узнал? — возмущенно выдаю я. Это я-то? Я совершенно случайно оказалась рядом Еленой! А вот откуда узнал об этой ситуации Смоленский — огромный вопрос!

— Я попросил за тобой проследить одного человека, — Смоленский снова издает смешок, — мне и рассказали, что видели тебя с моей очень старой знакомой.

— И после этого ты еще обзываешь меня сталкером?! Ты не лучше!

— Ладно, один-один, — на лице Смоленского впервые мелькает улыбка, но она больше натянутая, чем искренняя, — я буду тебе благодарен, если ты не станешь больше опрашивать моих старых знакомых. Лучше новых. За эти годы многое изменилось, все-таки.

— Прости. Я хотела знать, могу ли тебе спокойно доверить Майю, — вздыхаю я, — слов Елены мне было достаточно.

— Это единственная причина? — он чуть склоняет на бок голову, рассматривая меня, — жаль. Я думал, тебя заинтересовала моя персона.

— Ты женат. Какие еще у меня могут быть причины расспрашивать о тебе? — замечаю я с каким-то непрошенном укором в голосе. Снова появляется чувство, что Смоленский пытается ко мне аккуратно подкатить. Даже сейчас, в это напряженное время.

— Я пока еще не женат, — темные глаза внимательно считывают мои эмоции с лица, — ты, кстати, единственная, кто в курсе настоящей ситуации с Дариной, и единственная, кто не пытается ее подвинуть в сторонку. Это забавно.

— Смоленский…

— Ладно. Ты шла к Майе? — он прекращает пожирать меня глазами и снова смотрит в сторонку, — иди. Поговорим позже о том, как вы будете с ней общаться, когда девочка окажется у меня.

— Я скоро пойду домой, да? — спрашивает доверчиво Майя, держа мою ладонь в своей, крохотной. У меня вырывается тяжелый вздох.

— Скоро. Только тебе нужно немного поправиться.

— Я уже не болею. Всё, — она разводит ручками, — хочешь, покажу, как я на кровати прыгаю?

Я чувствую, как у меня шевелятся волосы на голове, когда представляю, что эта мелкая егоза тут устраивает в отсутствие взрослых. Остальные кровати в палате пустуют. В прошлый раз, когда я приезжала, тут еще лежала мама с мальчиком двух лет. А, значит, сейчас Майя большую часть времени предоставлена сама себе.

— Давай-ка ты не будешь прыгать, пока не вернешься домой, — прошу я племянницу, — это опасно. Можно упасть и удариться. К тебе кто-нибудь приходил из незнакомых людей?

— Неа. Только тетя Света.

— Тетя Света? — я хмурюсь, а потом вспоминаю, — нянечка?

— Угу. Почитай мне книжку?

Я открываю «Репку», задумчиво глядя в стену напротив и по памяти начинаю пересказывать.

«Только тетя Света». Ну, круто, Михаил. Видно, как тебе нужна дочь.

Хоть в голове и мелькают такие ехидные мысли, и хочется позубоскалить, честно говоря, в глубине души я рада, что этот мужик не заходит к Майе. Во-первых, это лишний стресс для малышки. Во-вторых, это еще одно доказательство для суда, что ребенок человека не интересует.

А вот Смоленскому сейчас стоит почаще видеть дочь. Чтобы они, хотя бы, познакомилась, перед тем, как Майя насовсем переедет к своему настоящему отцу…

— Так когда я пойду домой? Сейчас? — повторяет свой вопрос Майя, когда я принимаюсь собираться, потому что время посещения заканчивается.

— Скоро, моя хорошая, скоро, — повторяю я, и замираю, когда на пороге появляется женщина в больничной форме с большим медведем в руках. Точнее, сначала вплывает медведь, а потом уже за ним я замечаю женщину.

— Тук-тук, — произносит осторожно она, — тут мишку попросили передать.

— От кого? — тихо интересуюсь я, пока Майя за спиной радостно вопит «мне? Мне??? Мне???».

Только не говорите, что Михаил решил воспользоваться тяжелой артиллерией для завоевания доверия ребенка — покупая ей такие подарки!

— Представился, как Смоленский, — пожимает плечами женщина, — сказал, что он отец ребенка и вы в курсе.

— А, — я выдыхаю, — конечно.

Майя тянет радостно ручки к огромной игрушке, и стискивает ее в объятиях. Похоже, мишка станет ее самым лучшим другом в ближайшие дни. А я чувствую облегчение, понимая, что этот подарок от Кирилла. Да, он подкупает ребенка. Но, по крайней мере, в отличие от Михаила он не исчез на долгие годы, потом внезапно объявившись с непонятными целями. Смоленский просто не был в курсе, что у него ребенок, поэтому его попытки подкупить малышку я могу понять и простить.

— А кто это подарил? Ты? — Майя смотрит на меня радостно. Я мотаю головой.

— Нет. Папа твой.

— Какой еще папа? — она произносит это с таким удивлением, что мне хочется фыркнуть.

— Ты потом с ним познакомишься. Он хороший человек, правда. Просто вы долго не виделись, потому что он не знал, что ты существуешь.

— Не хочу я никакого папу, — недовольно произносит Майя, тиская мишкин нос, — хочу тебя и бабушку. Хочу домой.

— Скоро, малыш, скоро, — успокаиваю я ее, приближаясь, и чмокая в лоб, — мне пора идти. Я завтра еще приду. Будешь с мишкой хорошо себя вести?

— Угу. Пока.

Пока внимание Майи полностью захвачено подарком, я тихо выскальзываю в коридор и спускаюсь вниз. В холле, из-за того, что мне кажется, будто меня кто-то окликает по имени, я не глядя толкаю дверь и внезапно влетаю во что-то живое.

— Смотри, куда прешь, — раздается недовольный мужской голос. Я поднимаю взгляд и растерянно моргаю. В заросшем, не сильно опрятном человеке, больше похожем на побирушку, я узнаю Михаила. Он же меня — нет, потому что стоит ему рассмотреть мое лицо и фигуру получше, как он неожиданно смягчается, — осторожней же надо быть, красотуля.

Я молча смотрю на него, пребывая в ступоре. Вот так неожиданная встреча.

— Чего застыла? — Михаил улыбается, — ты нормально? Или влюбилась?

— Зачем тебе Майя? — отмираю, наконец, я. Все радушие и веселье мигом сметает с лица мужчины, и его брови сходятся к переносице.

— А, блин, ты… как там тебя, Саша, что ли? Не признал. Зачем-зачем… дочь она моя. Дай пройти, а? Нет времени с тобой болтать.

— Ты ее с рождения не видел, — я хватаюсь за ручку двери, преграждая ему дорогу, — скажи честно — зачем тебе Майя? Я слабо верю в твои отцовские чувства. Тем более, мы оба знаем, что она — не твоя.

— И что? — выдает с наездом этот тип, а мне хочется закатить глаза.

— Даже испарившимся без вести родным отцам редко нужна дочь. Я должна поверить, что левый мужик воспылал к ней спустя годы отцовскими чувствами?

— Слушай, я левый мужик? Я в свидетельстве записан. Даже ее мамашка не в курсе была, от кого нагуляла ребенка. Отвались, короче.