Моя лучшая роль (СИ) - Ли Стеффи - Страница 2

— Хотела тебя отблагодарить… — облизнувшись, произнесла она.

— Иди ко мне. — поставив на пол бутылку, указал себе на колени.

Она победоносно улыбнулась, и ее упругая попа тут же оказалась на мне. Девушка обхватила меня руками, намереваясь поцеловать, но моя рука проворно опустила лямку платья, обнажив упругую грудь. Проведя нежно пальцем вокруг ее соска, я следил за тем как чувственно открывается ее рот. Когда рука грубее сжала ее грудь, а язык прошелся по затвердевшему соску, Мирабелла застонала. Оторвавшись от груди, я наклонил ее к себе и поцеловал, пока мои руки сжимали крупные бедра. Ее язык фурией ворвался мне в рот, жадно исследуя пространство. От нее пахло модным парфюмом, на мой вкус чересчур резким и сладким.

Отодвинувшись, нежно укусил за мочку уха, зашептав:

— Хочешь отблагодарить ротиком?

Уточнять или давать вводные, о том, что имеется в виду не пришлось. Она похотливо улыбнулась и произнесла:

— Очень хочу.

Опустившись передо мной на колени, она сняла и вторую лямку, полностью обнажая грудь, а я, приподнявшись, стянул полотенце и кинул его рядом на пол. Юная звезда облизнулась, глядя на мой стояк и, высунув влажный язык, с большой охотой провела им несколько раз по моему члену, не забывая поднимать на меня глаза, проверяя реакцию. Убедившись, что мне нравится, она полностью погрузила его в рот. Какой же влажный, черт…

— Дааа, — прохрипел я, — вот так. Молодец. — руки сами потянулись к ее голове, от желания войти в нее глубже.

Я никогда не изменял Зоуи, пока она не сообщила «об исключениях».

— Ты же согласен, что мы работаем в такой сфере, где иногда без… — мы лежали с ней после секса у нее в квартире… — без постели не обойтись. Ну никак…

Ее белокурые кудри лежали у меня на груди. И нет, я не был с ней согласен. Но знал, что у нее намечаются пробы к Саймсу Маркфи, а он проверял актрис по-разному… А, какая разница, если актрисы не против, а награды облепляют каждый его новый фильм, как пчелы уникальный цветок.

— Согласен. — сказал я.

Зоуи была не самой лучшей актрисой, и это доказывалось ее вздохом облегчения. Потому ей были необходимы все возможные методы.

— Тогда мы будем закрывать глаза на мелкие шажки налево? — улыбнулась она мне. — Как на карьерные издержки.

— Отличная идея, дорогая. — чмокнул ее в лоб. Мне каждый раз становилось по-странному стыдно, ведь я часто представлял вместо нее Эмилию во время нашего секса. А ее предложение о карьерных издержках помогло сбросить с себя чувство вины. Да и на что я рассчитывал, ведь начал с ней встречаться только чтобы забыть испанку, а потом вошло в привычку…

Голова Мирабеллы ритмично двигалась. Затем она достала мой член изо рта и поместила его между своими грудями, скользя ими вверх и вниз, а сама языком водя по головке.

— Умничка. Да, вот так.

Ее набухшие соски и стоны говорили о желании, которое она озвучила фразой:

— Хочешь я сяду на тебя? — в глазах читалась похоть.

— Хочу твой ротик. — честно ответил я. Ее губы снова заскользили по моему члену, влажные и нежные, они почти полностью взяли его в себя. Хотя я слышал не мало комплиментов относительно своего размера.

Еще один влажный толчок и… да…прижимая ее голову, выплескиваю себя ей в рот. Тело чуть успокаивается, открываю глаза и вижу, как она глотает и уже совсем иначе, не как маленькая шлюшка, а как невинная девушка, вытирает уголки рта. Да, из тебя может с годами выйти вполне неплохая актриса. Зоуи никогда не глотает сперму, а только летит в ванную, а потом еще минут пять с шумом чистит зубы.

Мирабелла сидит на коленках и с интересом смотрит на меня. Грудь все еще обнажена, она поднимается и опускается, в то время как соски призывно стоят. Понимаю, что ее желание еще не выплеснуло себя наружу, как мое.

Беру ее за руку и, притянув, сажаю к себе на колени, спиной ко мне. Убираю с одного плеча волосы, и начинаю нежно покусывать загорелую кожу, в то время как руки обхватывают две груди, начиная ласково мять. Ее бедра томно трутся о мой начинающий снова вставать член. Одна моя рука опускается вниз и, забираясь под юбку, проходится по маленькому кусочку трусиков. Мирабелла постанывает. Чувственно. Ей бы эротику озвучивать. Отодвигаю трусики и глажу влажную поверхность губ, два пальца дразнят, собираясь войти, но девушка не выдерживает, и сама насаживается на них.

— Какая ты нетерпеливая. — шепчу ей на ухо.

— Хотела тебя еще со старшей школы. — произносит она через стон.

Интересно, врет?

— Мастурбировала, думая обо мне?

— Да, — не стесняясь, говорит она, продолжая снова и снова опускаться на мои пальцы. — Ой, — девушка останавливается и начинает нервно поднимать лямки платья. — Кажется, сюда идут.

— Не волнуйся, дверь закрыта.

Шторки опущены, но через небольшой проем вижу вышагивающего в нашу сторону Эрика. Все же приперся…

А Мирабелла, успевшая встать и поправить на себе наряд, протягивает мне полотенце. Благодарю и кидаю его в сторону. Достаю из шкафа джинсы, натягиваю и следом одеваю серую футболку.

— Ты же трахнешь меня в другой раз? — со странной неуверенностью в голосе говорит она.

Так… я рассчитывал, что мы оба понимаем всю несерьезность происходящего…

— Эмм… — тяну я, наблюдая за приближающейся фигурой друга.

— Это просто секс, — улыбаясь, успокаивает меня актриса. — Ничего больше, я все понимаю.

Успеваю вовремя открыть дверь. Мирабелла вылетает из нее, словно бабочка, лепеча слова благодарности за удачную совместную работу и невинными глазами кивает в сторону Эрика, после чего убегает. Но мой коллега старше меня на пять лет и намного опытнее.

— И как? — спрашивает он, когда девушка уже довольно далеко.

— Что как? — усмехаюсь.

— Ты же трахал ее сейчас, а не метод станиславского описывал?

— Может трахал ее по методу? — впускаю его внутрь.

— Ну и отлично. Тогда пойдем сегодня в бар. Тебе не надо никого трахать, улыбайся и завлекай, а я сам все сделаю.

— Да ты и без меня справишься.

— Без тебя скучно, да и рыбка мельче попадается. А ты вон Мирабеллу шпилил, которую, говорят, Майк на днях хотел на коленки поставить, но та так сыграла невинную, что рисковать не стал.

— Да ладно?

— Ну да, ты же знаешь, сейчас прям мода пошла с судами. Думаю, не захотел рисковать.

Мой телефон на столе завибрировал. Новое сообщение было от сестры. Она не скупилась на слова.

«Братик ♥ ты забыл обо мне? Поздравляю с окончанием съемок! Й-ю-ху! сколько женских сердец пострадало? Верю в твою сознательность, которая приведет тебя на три месяца к нам. Папа тоже будет рад. Он просил тебе написать поздравления, ты же знаешь, он занят и вечно в делах.

Приезжаааааай, ну, пожалуйста, пожааааалуйста.

Тебе от твоего Беверли-Хилз до Саннивейл ехать всего 561.21 km! Совесть имей, а не только женщин! Я тебя так тоналкой замаскирую, что никто не узнает! Не верь гримерам, я лучшая! Сможешь насладиться уединением и обществом прекрасной сестры.

Твоих назойливых фанаток обещаю денно и нощно отстреливать!

ХО-ХО.

Жду! Жду! Жду!

P.S. Папа завтра уезжает на четыре месяца в Сан-Франциско — это я к слову уточняю.

Твоя коварная Элизабет.»

— Тебе сценарий что ли на телефон прислали? — спросил Эрик.

— Ага, — киваю. — Что-то вроде, поэтому обдумаю и, может, поеду паковать чемодан.

— В другой город вылетаешь?

— Да. Еду в Саннивейл. — улыбнулся я.

Хлоя

— Ваша работа хороша, но… — мистер Мурдок пролистывает страницы моего проекта и в его любимой манере растягивает предложения.

Мы сидим в душной аудитории, где закрыты все окна, а кондиционер сломался неделю назад и его так и не починили. На улице тридцатиградусная жара, а я в свободных голубых брюках из моего любимого лиоцеля и белой джинсовой куртке, которая застегнута на все пуговицы. Потому что профессор Мурдок из тех, кто часто просит девушек в коротких юбках писать на доске: «Выше! Пишите повыше! Еще выше!», а между тем его взгляд с нескрываемым удовольствием изучает бедра тянущихся к верху знаний студенток.