Король-Предатель - Михнегер Егор - Страница 34

Можно подумать мне самому эта грибокартошка задаром досталась. Велер, мразь долбанная, такую цену заломил — я половину имущества заложил, чтоб только партию прикупить! А теперь, вон, пожалуйста, лежит и гниёт. Куда девать, непонятно…

Настал черёд торговаться, смекнул искушённый в подобных делах Скалозуб. «А за высказывания в мой адрес ты ещё ответишь, урод!»

— Эх, даже не знаю, смогу ли вам чем-то помочь… — Скалозуб придал лицу крайне печальное и озабоченное выражение. Что, в принципе, не требовало особых усилий после услышанных ранее слов. — На корм кротосвинкам ещё может и удалось бы подсобить этакую гниль, вот только откуда в Квартале взяться свинкам? Я-то надеялся, у вас найдётся, что пожрать гномам…

— Постой-постой! Не бросай старика в беде, ладно? Наверняка у вас в Квартале найдутся достаточно голодные, чтобы обрадоваться и такой пище. Мне бы только вложения отбить. Ни гроша лишнего не заломлю, отдам всё по себестоимости! А за следующей партией сразу придёшь, пока будет свежак-свежачок! Никому кроме тебя не продам! Тогда уж и сам наваришься, и я свою мизерную маржу с чистой совестью заберу. Ну пожалуйста…

Лишь выйдя из поместья, Скалозуб позволил себе распустить клубок туго сжатых эмоций.

«Увёл возлюбленную Трясуна?! „Мы с ним просто близкие друзья“, „Скалозубик, как ты можешь ревновать, мы же с Трясунчиком родственники“, бла-бла-бла. Сука, ты просто драная сука, Бригитта! Теперь понятно, чего тебя сюда так тянуло. Твою мать, я столько переживал из-за этой гномихи, а она… Тварь! Шлюха! Бытовая проститутка! Была со мной только ради денег! Сук…»

— Эгей, Безбородый, ну как оно? — из-за угла, как и договаривались, вышли ожидавшие его Фомлин и Кларк. — Судя по выражению лица, со старым придурком договориться не удалось. Что ж, я говорил тебе, он наголову больной! Не стоит особо переживать…

— Пришлите гномов за грибокартошкой. Не знаю, на что сойдёт это гнильё, может, и правда, Хогу для прокорма свинок сгодится… — Фомлин непонимающе уставился на него. — Договорились о тридцати сребреников за ящик. Хрен его знает, стоит ли оно даже этого, но ты сам сказал, что и на сотку согласен. Следующую партию ждать неделю-две. Там уж скорей всего придётся раскошелиться, но зато по качеству и нам на жратву, быть может, сойдёт.

Староста беззвучно открыл и закрыл пару раз рот, но Скалозуб вовсе не ощущал гордости за успешно проведённую сделку:

— Прости Фомлин, не хочу сейчас болтать, мне надо прогуляться, дабы немножко остыть. Увидимся дома.

Не оглядываясь, Скалозуб зашагал к выходу из Пещеры ремёсел. Сейчас его мало беспокоило возможное столкновение с бандой Дорки или кем бы то ни было. Сознание затуманивали ярость и душевная боль. Предательство любимой женщины казалось чудовищным даже в сравнении со всем пережитым в недавнем прошлом. Ещё не известно, что принять проще.

Погрузившись в мрачные думы, Скалозуб не заметил, как вновь очутился в Квартале черни. Войти сюда было намного проще, чем выйти. Оно и неудивительно, что взять с бедняков? А вот охранять от них покой уважаемых гномов лишним не будет.

Природная осторожность и осмотрительность всё же взяли вверх над помутнённым рассудком. Сама атмосфера Квартала предрасполагала к бдительности, нежели к задушевным прогулкам. Внимательно всматриваясь в простирающиеся впереди кривые улочки, гном замедлил шаг, изготовившись в случае малейшей опасности дать дёру.

«В конце концов, мои переживания уже ничего не изменят. Может, оно даже в итоге и к лучшему — меньше беспокойств и сожалений о потерянной „жёнушке“. А вот Трясуну точно лучше оставаться безвременно пропавшим, иначе я найду способ сделать ублюдка почившим уже навсегда!»

Легче, однако, на душе от подобных рассуждений не становилось.

Знакомые визгливые голоса заставили Скалозуба резко остановиться. Аккуратно приблизившись к углу дома, пребывающий в крайней степени смятения гном выглянул на соседнюю улочку.

Те самые «добрые, милые» ребятишки, что лишили его бороды и чуть не искалечили, швыряясь камнями, весело играли, перебрасывая друг другу палками дохлую крысу.

Скалозуб отдёрнулся обратно за угол, вжавшись в стену дома и лихорадочно соображая. В обычной ситуации рассудительный гном скорее всего нашёл бы способ обойти обидчиков стороной, избегая прямого столкновения. Он всегда стремился не рисковать без крайней надобности.

«Праотец справедлив, рано или поздно Он всегда наказывает неправых.

Так обогни же эту улочку, идиот!

Ты ничего никому не докажешь. Это всего лишь молокососы, они не ведают что творят.

Но ты-то взрослый и умный мужик. Подумай о последствиях, чернь ещё больше возненавидит тебя.

Просто… быстро пройти мимо, отвернувшись в другую сторону.

Так логично, так разумно. Даже отчасти по-своему благородно.

Вот только… пошло бы оно всё нахер!»

Подобрав с земли несколько увесистых камешков, Скалозуб глубоко вздохнул и выбежал навстречу подлым врагам.

Один из подростков открыл было рот, завидев несущегося с безумным взглядом взрослого гнома. У непонятно откуда взявшегося типа была очень странная короткая прическа, а лицо выбрито настолько гладко, что тому позавидовала бы любая гномиха. Однако шок от удивления мигом сменился оглушающей болью, сильнейший удар прямо в лоб повалил юношу наземь. Проведя дрожащей рукой по лицу, парень удивлённо уставился на окровавленную ладонь. Послышалась пара сдавленных криков, двое его товарищей скорчились на земле, также держась за разбитые головы. Остальные ребятишки бросились наутёк.

Григги отбросил длинную палку, намереваясь удрать вслед за младшими, но бешенный гном настиг его, не дав даже как следует разбежаться. Мощный толчок в спину опрокинул подростка на жёсткий пол пещеры, заставив зашипеть от боли в разодранных локтях и коленках. Превозмогая жжение, Григги попытался как можно быстрее вновь вскочить на ноги, но сильная рука сгребла его за шкирятник и вновь швырнула об пол. Юнец успел выставить руки перед собой, ударившись с размаху лбом о ладони, благодаря чему отделался болевым шоком и вконец разбитыми локтями. Перевернувшись на бок, он инстинктивно сжался в комок, ожидая ударов ногами.

— Не бейте дядечка! Пожалуйста, не бейте! — испуганно заверещал лидер подростковой шайки. — Я всё отдам! Всё!

Сильные руки рывком подняли его на ноги. Сжав словно тисками шею и запястье отведённой за спину руки, юношу заставили повернуть голову и встретиться со свирепым взглядом сумасшедшего гнома.

— Безбородый… — прошептал перепуганный паренёк.

— А то, он самый, собственной персоной! — брызнув слюной в лицо подростку, прорычал законнорожденный. — Пришла пора расплачиваться по счетам выродок, «раскрасить дядю красным» была очень плохая идея!

— Дядечка, простите! Простите меня, пожалуйста, я больше никогда так не буду, я…

Подножка вновь опрокинула Григги на землю. Из-за вывернутой за спину руки в сей раз юный гном не сумел самортизировать удар, звизданувшись об пол прямо лицом. Перед глазами заплясал круговорот ярких искр, нос предательски хрустнул. Губы «поцеловали» твёрдую поверхность, отчего весь рот моментально наполнился кровью.

Безжалостная сила, однако, почти сразу подняла паренька на подкашивающиеся, дрожащие ноги.

— Нравится крысеныш?! Смотри мне, сука, в глаза! Приятно?! Хорошо «быть красным»?!

Обезумивший гном потащил куда-то безвольную тушку Григги.

— Смотри, твой собрат! Как могли вы убить невинную зверюшку? — законнорожденный подобрал мёртвую крысу и с усердием принялся запихивать её прямо юноше в рот.

Из сломанного носа ручьём текла кровь, не давая Григги вздохнуть. В глазах начинало темнеть.

— Не нравится твой меньший братик? Не вкусный, да? А может ты просто зажрался? Брезгуешь, поганая мразь?! Не отворачивайся, гадёныш! Я кому сказал не…

— Безбородый, прекрати! — по направлению к полузадушенному пареньку и его мучителю стремительно нёсся ещё один взрослый гном. — Ты убьёшь его! Да остановись же!!!