Выбрать волю (СИ) - Берестова Мария - Страница 7

Но как же она устала чувствовать себя фигурой, а не человеком.

Личные желания и потребности Эсны были скромны и ни в малейшей степени не амбициозны. Втайне она грезила о романтической любви — прекрасно зная, что среди ньонцев такое не в чести, поэтому едва ли мечтам такого рода когда-нибудь будет суждено воплотиться. Зная, что не получит того, что ей желанно, она хотела бы, во всяком случае, не состоять в браке по расчёту, — и последние четыре года чувствовала себя почти счастливой. В родительском доме ей жилось свободно, отец не препятствовал её немудрёным развлечениям — резьбе по дереву да прогулкам под парусом.

Да, последние четыре года Эсна чувствовала себя свободной и настоящей. Подстраиваться под отца было несложно и привычно, это не обременяло её, и она рада была бы прожить так долгие годы, но... но реальность снова ворвалась в её жизнь, напомнив о её месте в этой жизни.

И сдалось же владыке крутить его невнятные интриги! Нашёл способ тешить амбиции. А ей теперь отдуваться, выходить замуж.

Своего будущего супруга Эсна почти не знала, хоть тот и был близким другом отца, — в Ньоне благовоспитанные дамы могли беседовать только с членами своей семьи. И каково ей придётся в новом доме... да ещё и замужем...

Впору было тосковать и плакать, но она была из тех женщин, которые не нагнетают обстановку заранее. Будущее ещё не определено; кто знает, что её там ждёт, в этом будущем? В конце концов, хоть в маленькой степени, но оно в её руках: у неё есть все козыри для того, чтобы построить с новым мужем достаточно комфортные отношения.

Жалко, конечно, что ей не дано выбирать не то что супруга — даже права на одиночество... Но этого она изменить не в силах, нужно работать с тем, что есть.

Приободрив этими мыслями саму себя, она уже планировала было возвращаться в дом, как вдруг откуда-то со стороны стены услышала приглушённый возглас:

— Тссс, солнечная госпожа!

Эсна нахмурилась и оглянулась, прищуриваясь против солнца.

Из-за стены выглядывало весёлое веснушчатое лицо незнакомого паренька.

Убедившись, что его заметили, он приложил палец к губам, прося тишины, и продолжил:

— Умоляю, солнечная госпожа, не зовите стражу!

Эсна несколько возмущённо нахмурилась: подумать только, каков наглец! Однако любопытство, естественно, не позволило ей поступить самым разумным и очевидным образом — поднять тревогу. Она немного подошла ближе к стене, чтобы солнце перестало слепить ей глаза, и задрала голову.

— Мой господин просил вам передать, — продолжил тем временем паренёк, пошарил рукой где-то за стеной и, неожиданно перегнувшись в сад, продемонстрировал ей... ночную вазу из лазурита.

Чудом Эсна удержалась от того, чтобы возвести глаза к небу и высказать всё то, что она думает о слишком бесцеремонных ухажёрах.

— Понимаете ли, солнечная госпожа, — с забавными ужимками продолжил разъяснять паренёк, — ваш отец категорически отказался принимать эту прелесть в качестве официального подарка от жениха — видите ли, неприлично! Так что пришлось мне... — он перегнулся ещё сильнее, пытаясь передать ей вазу.

Опасаясь, что в своём усердии парень полетит вверх тормашками, Эсна с некоторым раздражением приняла неожиданный дар — тяжёлая оказалась штука, хоть и красивая, — и обнаружила, что к вазе прилагается записка.

Хмыкнув, она опустила тяжесть на землю и с любопытством развернула листок.

Увы, солнечная госпожа, но купец из меня тоже не получился! — гласили ровные каллиграфические строки. — Зная, что в руке мне будет отказано, я, тем не менее, не могу лишить тебя единственного атрибута моих богатств, который показался тебе соблазнительным. Пусть он напоминает тебе о бедном Грэхарде, чьё сердце ты так безжалостно разбила!

Эсна хмыкнула ещё раз, ковырнув ногтем Большую государственную печать. Нахмурилась. Поглядела вверх, обнаружила отсутствие головы.

— Вы уже ушли? — тихо уточнила она.

Паренёк тут же возник над стеной снова и с улыбкой представился:

— Просто Дерек, солнечная госпожа моя.

— Дерек, — улыбнулась в ответ Эсна, — ты мог бы подождать моего ответа, чтобы передать его твоему господину?

— С радостью, солнечная госпожа! — козырнул тут. — У нас тут целый отряд под прикрытием починки мостовой, можем хоть до вечера ждать, никто и не заметит!

Из-за стены, в самом деле, доносились характерные звуки дробления камня.

Кивнув, Эсна подхватила вазу — нет, всё-таки тяжёлая ужасно! — попыталась неловко прикрыть её рукавами своего нарядного одеяния и поспешила домой, избегая лишних встреч и глаз.

Благополучно добравшись к себе, она припрятала подарок — и что теперь с ним прикажете делать! — и шустро настрочила ответную записку.

Дерек оказался на месте, и вскоре записка обосновалась на столе владыки.

Значилось в ней следующее:

Увы, не только купец, но и романтик из грозного повелителя не вышел. Где это видано, чтобы влюблённый рыцарь посылал вместо себя своего верного оруженосца поухаживать за дамой сердца?

Перечитавший записку уже раз пять Грэхард выглядел более чем хмуро, постукивая пальцами по краю стола.

Стоявший рядом Дерек — которому тоже было дозволено ознакомиться с ответом прекрасной дамы — только добавил масла в огонь:

— Справедливой упрёк, мой повелитель. Если ты хотел произвести на неё впечатление, нужно было лезть на стену самому.

Ответом ему был мрачный убийственный взгляд.

— Мой статус не позволяет мне... — начал было он, но был бесцеремонно перебит:

— Она женщина, Грэхард! Плевать она хотела на твой статус.

В раздражении владыка хотел было смять докучную записку, и даже потянулся уже — но не решился.

Когда смотришь на записки такого рода влюблёнными глазами — они становятся бесценными артефактами.

— По крайне мере, она ответила, — с неподражаемым оптимизмом отвлёк его от мрачных размышлений Дерек. — А это значит что, господин мой? — получив в ответ ещё один тяжёлый хмурый взгляд, сам и ответил на этот вопрос: — А это значит, что общение с тобой ей нравится!

Немного похмурившись, Грэхард признал справедливость этой мысли.

— Давай же! — подтолкнул его к стулу Дерек. — Пиши ответ, твой неудержимый голубь готов к полёту! — и для верности помахал руками как крыльями, чтобы ни у кого не осталось сомнений, кто именно тут голубь.

В отличии от абсолютного большинства ньонцев, Дерек одному пафосному званию предпочитал десятки самых разнообразных и подходящих к текущей ситуации. Возможно, это из-за того, что по происхождению он был даркийцем, и местные обычаи так и не стали для него родными.

Записку владыка охотно написал, и неудержимый голубь вихрем полетел к знакомой стене — вот только Эсна уже удалилась в дом, и вручить ей письмо так и не получилось.

На другой день Эсну ждало самое страшное свидание — с будущим супругом. Хорошенький повод поволноваться! С утра бедняжка перебрала три или четыре наряда, пытаясь сообразить, какой будет удачнее. Ей хотелось сразу показать князю Руэндиру, какова она есть, что она за человек, что её волнует и тревожит.

Три часа стараний привели к вполне удовлетворительному результату. Эсна выбрала богатое платье цвета морской волны — оно символизировало и её интерес к морю, и имело целью польстить роду занятий будущего мужа, показать, что они единомышленники. Достаточно скромный фасон — знак того, что она не кокетка, и следить за модой не есть смысл её жизни; но при этом широкие рукава с большими разрезами позволяли при должной сноровке изящно продемонстрировать нежную тыльную сторону рук — чтобы отметить, что в сфере супружеских отношений она уже вполне искушена.

Украшения тоже были подобраны с умом: аквамарин — камень Кьеринов, демонстрирует её верность родной семье, а вот форма серёг и подвески — полумесяц — отсылает к гербу Руэндиров. Такое сочетание говорит о глубоком союзе между родами и о её готовности этот союз поддерживать.