Очень живучая тварь 3 (СИ) - Гамма Ам Аль - Страница 46

— Как же много, как же много её в этом бледнолицем! Небесной силы! — задыхался от избытка чувств падший, хрипел, пуская слюну, не мог надышаться. — Да его просто распирает от божественной мощи! Она хлещет из однорукого, рвётся наружу, выливается! Скорее, скорее уже на стол его! Тащите на стол, хватайте пилы, я хочу попробовать кусочек!

Старик приказал жабам, скомандовал пузырчатым мордоворотам подвести мусорщика поближе. Повинуясь приказу, зеленокожие громилы подбежали, ухватили бледнолицего за щиколотки. Наивно полагая, что тащат того за руки, попытались сдвинуть гиганта с места. Мусорщик пошёл сам. Всё ещё пребывая в настроении, продолжая глазеть по сторонам и всему подряд радоваться, калека в два шага сократил разделяющее их пространство, затормозил возле старика и бывшего небесного. Присев на корточки, наклонив голову до уровня этой сладкой парочки, мусорщик необычайно широко улыбнулся, так раззинул свою клыкастую пасть, что у Анны от страха аж волосы дыбом стали.

— Во дебил, — хохотнули торгаш и бывший небесный, раззявили свои рты в ответ. — Ты чего лыбишься, дубина?

Ответа, разумеется, не последовало.

— Всё, проваливай, — махнули красноглазой, — считай мы в расчете. Мусорщик теперь мой, так что «глаз» можешь оставить себе, как и договаривались.

Бледный гигант сильно удивился, брови полезли на лоб. Мусорщик обернулся, недоумевающе посмотрел на красноглазую. Анна принялась истерично мотать головой. Собственный голос девушке не подчинялся, обуздавший рогатую страх не позволял вымолвить и слова, а потому Анна лихорадочно крутила башкой. Суккуб пыталась сказать «нет».

— Ну как знаешь, — как-то по-своему расценили замешательство рогатой, торгаш скомандовал зеленым мордоворотам. — Убить обоих.

В пузырчатых лапах появились клинки. Ватага бородавочников бросилась на мусорщика, бросилась на красноглазую, чьи-то худые руки потянули девушку в портал. Выполняя данное ранее обещание, балахонщики спасали красноглазую, тащили её подальше от развернувшейся на этаже кровавой вакханалии. Мусорщик уже отрывал головы и пускал в ход свои прожорливые шланги.

— НЕТ! НЕТ! Что вы наделали?! — в ужасе закричала Анна. — Верните меня назад!

Паника и отчаяние завладели рогатой. Бывший суккуб прекрасно понимала о чем сейчас думает мусорщик, понимала как она выглядит в его глазах и чем ей это грозит. Анна знала — он придет за ней. Придет, потому что маленький соломенный человечек уже здесь. Жуткая плетеная фигурка уже следила за красноглазой, неотрывно следовала за ней, пряталась в темноте, выглядывала из-за угла и не спускала с девушки глаз.

Оказавшись на тридцать ярусов ниже, тем не менее, Анна рванула обратно. Бегая между телепортов как обезумевшая, прыгая от этажа к этажу и путаясь в координатах, через двадцать минут суккуб была на месте. Весь этаж уже хрипел и булькал, голодные тентакли были повсюду. Выбитые окна, выбитые двери, выломанная решетка канализации и раскуроченная брусчатка мостовой. Рваные потроха и обглоданные кости валялись на каждом шагу, развивалась на ветру человеческая плоть и обрывки кожи, окровавленные куски мяса летали над головой точно фейерверк в праздничную ночь. Кровь хлестала изо всех щелей. Весь этаж был в крови, она лилась из местных жителей, её выкачивали из местных жителей, её выдавливали из них до последней капли и слизывали с их костей. Мусорщик всё забирал себе.

— Я не хотела! Я этого не желала! Я сразу передумала! Я… Я… — хватая ртом воздух и безумно ворочая глазами сипела красноглазая, пыталась оправдаться перед одноруким.

Мусорщик был ростом с колесо обозрения. Прямо у Анны на глазах завершалась его очередная трансформация, кровь, плоть и кости местных жителей шли на увеличение мышечной массы и перестройку организма. Про изможденного анорексичного дистрофика можно было забыть. Доступного биологического материала было так много, а собственный организм мусорщика был таким жадным, что растил новые мышцы поверх старых, заменял одни кости другими, добавлял одноглазому хребты, жилы и хрящи и делал всё, что угодно, лишь бы не терять доступный строительный материал и не прекращать пожирать местных.

— Не виноватая я! — взмолилась красноглазая.

Гигантский убийца повел плечами, собрал за спиной все свои клинки и руки, скрутил шланги. Ощупав у себя на лбу золотистого цвета рога, пока ещё небольшие и только-только прорезавшиеся, однорукий выплюнул пожеванную голову падшего, расправил плечи, посмотрел на Анну. Красноглазую одарили задумчивым долгим взглядом, бледнолицый принимал решение. После долгих несколько минут раздумий мусорщик наконец вздохнул, прекратил смотреть на Анну как на предателя, отозвал соломенную фигурку. Попробовав себя в новом гигантском теле, похрустев-пощелкав, покрутив головой, разминаясь, гигантское чудовище подобрало скелет падшего, разломало на части. Вытащив в темноту улиц светящийся камень, мусорщик в два четких, быстрых движения заточил кости бывшего небесного, воткнул недостающие элементы себе в затылочную часть. Бледнокожую шрамированную голову окончательно укрыло костяное забрало.

— И что дальше?! — прокричала Анну, дрожащая, суккуб обращалась с вопросом к гигантскому мусорщику.

Костяной воин выразительно повел рукой, девушку приглашали обернуться и посмотреть. За спиной красноглазой собиралась толпа. Говорящая дымка из затерянных миров, красно-черные балахонщики, аморфы, банк развития и ещё три десятка всевозможных уродов стояли благоговеющей кучей позади рогатой. Порталы продолжали открываться один за другим. Народ всё прибывал и прибывал, желая выказать бывшему суккубу своё почтение, спешил первым показаться девушке на глаза и покорно склонить голову. Все боялись. Боялись Анны, боялись её бледнолицего, боялись опустевших улочек и повторение истории у них на этаже. Все, кроме пигмеев и бормочущего культиста. Верные мусорщику туземцы уже разбредались по сторонам, с любопытством заглядывали в подвалы и здания, заглядывали в выбитые окна квартир, обживались и обустраивались. Сумасшедший фанатик тоже не сидел без дела и всё чиркал и чиркал в своих бумажках, остервенело работал карандашом и писал свою жуткую летопись.

— Он здесь, я чувствую его! — не прекращал ворочать глазами культист, смотрел прямо на мусорщика и не видел, смотрел на Анну, на всех вокруг. — Мой Господин совсем рядом! Чуть-чуть, осталось совсем чуть-чуть, и я наконец увижу его! Увижу истинный облик своего Владыки!

Анна начала пятиться. Творящийся вокруг неё ужас окончательно выбил из девушки дух, красноглазая боялась потерять рассудок. Шаг за шагом отступая, намереваясь сбежать, исчезнуть, затеряться в неизвестности, суккуб неожиданно ощутила цепкую хватку на своей голове. Гигантский убийца точно игрушечную куклу удерживал Анну на месте. Сдвинув брови, прислушиваясь, настороженно вращая головой, мусорщик оглядывался по сторонам и чего-то ждал.

Воронка межпространственного перехода неожиданно раскрылась возле рогатой. Из портала подул обжигающий сухой ветер, послышались многочисленные женские голоса и звон бутылок, старческие мужские руки потянули девушку на ту сторону. Мусорщик отпустил красноглазую, шагнул следом. Анна и бледный гигант оказались на безжизненном плато междумирья, в нескольких километрах от зарождающегося разлома Помойки. Через гигантскую кривую трещину можно было увидеть терпеливо ожидающих экзекутов, закованных в цепи порабощенных местных, черный замок безумного короля, какую-то речку-вонючку и бесконечную темноту мира-свалки. Помойка была совсем рядом. По другую сторону, уже здесь, на безжизненном плато междумирья, жопой кверху валились сотни рогатых, полуголых и вусмерть пьяных. Здесь же валялись разбросанные штандарты, пики, копья, реликвии и артефакты, накренившись стояли разряженные требушеты и баллисты, дрыхли на своём посту охранники, пускали зеленые слюни матроны, храпели бесы и неразборчиво бубнели гремлины. Впереди, далеко у горизонта зиял гигантский провал червоточины, но до него так никто и не добрался. Весь так называемый «рейд» Селвы наглядно демонстрировал истинную натуру и знаменитый характер рогатых — суккубы нажрались не успев отойти от кассы. Поход даже не начался.