Помощница по вызову (СИ) - Вознесенская Дарья - Страница 16

Захожу в гардеробную у выхода. Там верхняя одежда хранится, куртка ее висит. А дверь в гараж - открыта.

Спускаюсь по небольшой лестнице.

Искра внизу. Стоит возле моего мотоцикла и осторожно, кончиками пальцев поглаживает хромированный руль. Смотрит очарованно, будто единорога увидела. И больше ничего и никого не замечает.

Лицо расслаблено, нижняя губа прикушена - ей это идет. На фоне мощного “коня” выглядит еще более хрупкой и ранимой…

Я хриплым выдохом себя выдаю.

Вздрагивает и отшатывается.

Она явно смущена и напугана, что застал ее здесь. У меня нет секретных комнат - разве что в мою собственную спальню никто без приглашения не входит. Но прямо в этот момент мне очень хочется, чтобы такая комната у меня была.

Чтобы я запретил туда заглядывать. А она - нарушила запрет. И её за это ждет наказание…

Кажется, мысли у нас совпадают. Потому что помощница выдает с неловким смешком:

- Мне  нельзя было сюда приходить, и вы убьете теперь, как предыдущих жен?

- Мне нравится твое чувство юмора.

Кивает смущенно. Краснеет - то ли от комплимента, то ли просто так, по привычке. Снова к мотоциклу поворачивается, рукой гладит пузатые бока, будто оторваться не может… Говорит тихо:

- Я и не думала, что вы можете ездить на… таком.

- Зимой не езжу.

- Вообще... Сложно представить, как вы в костюме...

Замолкает.

Делает движение, будто уйти собирается, но я останавливаю её одной фразой:

- Заберись на него.

- Ч-то? - пищит тоненько.

- Садись на мотоцикл. Он надежно закреплен. Я же вижу… ты хочешь.

Сглатывает.

В гараже не жарко, но я вижу капельку пота, которая стекает по ее виску. Слизать бы…

Зубы сжимаю. И повторяю уже резче.

- Сядь. Попробуй

Она судорожно вздыхает, проводит всей ладонью по коже сиденья, примеряется… И только тут до нее доходит то, что я и сразу понял.

На Искре - обычная офисная юбка. В такой не заберешься на мотоцикл.

Я жду.

Она в растерянности. Глаза на меня поднимает снова.  Я тоже смотрю. Молча.

Рискнешь или нет?

Взгляда от меня зачарованного не отрывает и подцепляет пальцами подол юбки… И ме-едленно начинает тянуть ткань вверх.

Я смотрю исключительно на её лицо. Но все равно вижу как обнажается кожа. Сантиметр за сантиметром.

Здесь и правда жарко становится… Во рту пересыхает. Не у меня одного. Быстрым движением розового язычка Искра губы облизывает, а потом резче тянет ткань наверх, собирая на бедрах. Наверное хочет закончить эту пытку быстрее… Только кто тут и кого пытает?

Девочка  разворачивается и одним движением вскарабкивается на сиденье. Ногу перекидывает, отчего юбка окончательно сминается гармошкой, а правая нога обнажается от тонкой щиколотки до изгиба задницы.

Она в колготках, не в чулках… но от этого зрелище не становится менее пикантным. Тонкие черные колготки идеально очерчивают и без того точеные ноги и будто подсвечивают бледную кожу.

Замирает. Не знает куда деть себя. На меня не смотрит больше - только вперед.

- Наклонись немного, - говорю тихо, - и руки на руль положи. Колени сожми...

Медлит, но выполняет.

А я любуюсь получившейся картинкой.

Мотоциклисты так не сидят. При сидении на мотоцикле корпус должен быть максимально прижат к баку и колени очень плотно его облегать. Плечи опущены.

Искра сидит так, будто под ней не мотоцикл, а мужчина. Острые коленки слишком высоко, поясница прогнута, сама как натянутая струна… и руками не держится, а вцепляется в руль. В реальности это только дестабилизирует байк.  Маневренность затрудняет.

Надо сидеть так, чтобы в любой момент можно было убрать руки с руля и продолжить ехать.  Девочка же держится как за последнюю надежду.

Дышит хотя бы?

Делаю несколько шагов вперед.

Руку кладу ей между лопаток, ощущая одновременно и холодный шифон, и горячую кожу. А еще - застежку лифа.

И дрожь...

Давлю немного, так чтобы она ниже ушла:

- Наклонись сильнее… во время езды мы не распрямляемся, уж лучше зад оторвать. И расслабься… Это самое важное в движении. Напряженный человек не может быстро реагировать на дорожную ситуацию. Физиологически невозможно. От постоянного напряжения мышцы сжаться могут и будет сложно нажать, например, на тормоз… или на газ...

Попеременно, скользящим движением, рукой дотрагиваюсь до её пальцев, демонстрируя и газ, и тормоз… Выдыхает сквозь зубы. И веки опускает, пытаясь совсем отгородиться.

Зря.

С закрытыми глазами все остальные чувства еще острее.

Я это демонстрирую. Склоняюсь к ней. “Помогаю” принять верное положение…

Ее дыхание совсем сбивается. Ноздри трепещут в попытке мой запах втянуть, а может сопротивляясь этому. Пальцы белеют аж  - будь у нее побольше сил, выломала бы блестящие рычаги. А тело, вопреки всем моим словам, напрягается так, что каменным становится.

Очень красивая статуя.

Сдерживаю улыбку и отступаю на несколько шагов.

И вижу, как она обмякает. Едва ли не растекается по дорогой коже и стали…

- Вот так и в жизни.  Вдох-выдох. Хватаешь - отпускаешь. Напряжение - расслабление… Контролируй это.

Кивает вымученно.

Неловко, быстро, чтобы не остановил, сползает-спрыгивает с мотоцикла, юбку дергает вниз и, пробормотав что-то невнятное на прощание, сбегает.

Я не задерживаю.

Подхожу к своей любимой игрушке.

На темном сидении - небольшое влажное пятно. Именно там, где ее промежность с ним соприкасалась.  В паху аж простреливает. Какая мокрая девочка… Оставить свою влагу несмотря на два слоя одежды.

Пальцами стираю пятнышко и вдыхаю запах.

Вкусно. О-очень. И она вкусная, и то, как заводится рядом со мной, как замирает испуганным комком, всегда в ожидании - шлепну или поглажу.  Реагирует. Такое не сыграешь и не заплатишь за это. И не понятно, что с этим делать… Воспользоваться? Или внимание не обращать? Разве не предпочитаю я более опытных в отношениях с мужчинами? Четко понимающих правила игры.

Тогда зачем играю еще и в это?

Свет рубанул в гараже и вышел.

Он - чертов провокатор!

Я не захожу - забегаю в свою комнату. Плотно-плотно дверь прикрываю. И на кровать бросаюсь, прячу горящее лицо в покрывале.

Вою беззвучно.

Ну почему так, а?

Думала, что умею сдерживаться. Аж два дня гордилась собой, насколько мне удавалось оставаться спокойной. Выдержано-профессиональной. Не пускать на Позднякова слюни, не гладить украдкой восхитительное дерево его дома, не рыться в его шкафах, парфюм его не нюхать.

Не видеть сны непристойного содержания.

Два дня все было хорошо!

И дернуло же меня  залезть в его гараж и мотоциклом восхищаться…  Но этот огромный монстр и правда оказался восхитителен.

И тот, и другой.

Застонала от бессилия, одеяло сграбастала, обхватила этот кокон руками и ногами, в надежде унять томление.  Какое томление… Пожар. Полыхали не только щеки, но и между ног. Я влажная была, влажная для него. И эта разбуженная потребность не просто в мужчине - во Владе, в его прикосновениях, запахе, его настойчивости -  не желала утихать.

Не выйду сегодня из комнаты. Вот не выйду и все! Ужин я Позднякову подготовила и накрыла, только разогреть надо. Работу доделала. И у меня здесь все есть, чтобы переждать остаток вечера.

Ванная комната, вода, книги…

Книг в гостевой спальне много. Не изначально, нет, это я перетащила. В доме оказалась шикарная библиотека, а мне позволено ей пользоваться.

Я же пошла на литературоведческий из любви к книгам. Сколько себя помню, всегда читала - в семье Гольц все читали. Я таскала с собой книжки за стол, в кровать, в ванну, в метро. И в Позднякова так же влюбилась. Через его талант. Как прочла в пятнадцать его роман, тот самый, нашумевший. Про запутанное дело и юриста, который убивал, а потом брался за защиту подозреваемых в этом самом убийстве. С тех пор и продолжила взахлёб его читать... и захлебываться.