Коммуналка: Добрые соседи (СИ) - Лесина Екатерина - Страница 52

А она вот…

Сапоги, правда, следовало бы поберечь, потому как других на зиму у нее нет, и плохо будет, если нынешние развалятся.

— Можно? — Святослав, от которого пахло воспоминаниями — странно, но она и вправду не слышала ни боли, ни отвращения — и шоколадом, поднялся на площадку.

Астра отодвинулась.

Немного.

И подумала, что зря отдала шоколадку, лучше бы Розочке скормила. Хотя… та и без этой шоколадки слишком уж много сладостей потребляет.

Тогда самой надо было съесть.

А она вдруг пожалела.

И кого?

Мага.

Она искоса наблюдала, как Святослав одну за другой снимает печати. Ловкий он. И делает вид, что Астра нисколько ему не мешает.

Дверь он открыл сам. И первым шагнул в темноту. Щелкнул выключатель, и Астра зажмурилась, до того резким неприятным был переход.

— Извините. Не подумал.

И маг жмурился, стоял, закрывая глаза ладонью. И казалось, что он сквозь эту вот ладонь на Астру смотрит.

— Ничего, — солгала она, моргая часто, прогоняя непрошенные слезы. Было бы из-за чего плакать… свет включили… все равно пришлось бы, не осматривать же квартиру в темноте.

Хотя…

Не понятно, зачем она вообще сюда пришла.

Из желания помочь?

Ему вот? Им вот? Таким, как этот, пусть он притворяется хорошим, но Астра знает правду про магов, ему подобных. Про то, на что они способны и как легко эти способности применяют.

Она сглотнула.

И огляделась.

Коридорчик махонький, как двоим развернуться, зато свой. И здесь нет нужды переступать через чужую обувь. Или обходить оставленный кем-то чемодан, который собрались то ли выбросить, то ли одолжить кому-то, то ли просто выставили, потому как в комнате для него не нашлось места.

Здесь можно оставить туфли.

И даже убрать в собственный шкаф, как и пальто, или вот куртку мужскую, которая так и осталась висеть на вешалке.

Астра осторожно потрогала ее и запоздало поинтересовалась:

— Можно?

— Да, пожалуйста, — Свят отступил к двери. — Здесь все осматривали и не по разу. В порошок не вляпайтесь.

— Постараюсь.

А порошка насыпали изрядно. И зачем? Хотя… будь проклятье обыкновенным, порошок бы связал остаточные эманации, а то и закрепил бы их, позволив снять отпечаток.

Но мертвое ведьмовство на то и мертвое, что сила его извращенная, и порошок не изменил цвета, не собрался клубком, обозначая то самое место, где творилась волшба.

Ни знаком.

Ни…

Кое-где порошок явно смели, но неаккуратно, и теперь он лежал, смешанный с пылью. А при появлении Астры вяло шелохнулся. Вот ведь… точно измажется. А горячей воды ночью нет. Утром же принимать ванну никто не позволит.

…в этой квартире ванная комната имелась и, опять же, личная, куда не надо ждать очереди и ходить по расписанию, потому как жильцов много, а ванна одна.

Пусть и была она крошечной, но ведь…

…в их старом доме тоже имелась ванная комната, а в ней и ванна, огромная, чугунного литья на золоченых лапах, про которые матушка говорила, что вот они как раз — неуместное барство.

Здесь пахло… нехорошо.

Застоявшейся водой. И гниющим деревом. Астра заглянула в зеркало, на котором осталась характерная россыпь капель. Повернулась к небольшой полочке.

Шампунь «Яичный», обыкновенный, купленный в местном ЦУМе. Она взяла его в руки и понюхала. Прислушалась, но нет, ни следа силы. Крем после бритья тоже обыкновенный. Здесь же, на полочке, нашелся помазок в стаканчике и футляр с опасной бритвой. Вот та была хорошей, качественной, явно изготовленной на заказ. Астра кивнула, когда догадка ее подтвердилась: на футляре из гладкого дерева обнаружилась табличка с чеканкой: «Дорогому Петру Сергеевичу от коллектива».

— Кем он был? — спросила она, проведя кончиками пальцев по металлу. Металл непослушен, и нынешний не спешит делиться знанием. — Для всех?

— Для всех? — Святослав явно выдохнул с облегчением. — Обыкновенный инженер. В обыкновенном чертежном бюро. Руководил небольшим коллективом из пяти человек. Его любили. Действительно любили. Я такое чувствую.

Астра кивнула. Она вполне допускала, что одни люди могут симпатизировать другим.

— А их…

— Проверили. Хотя и без того проверяют каждые пару месяцев. Тема… сложная, пусть пока сугубо теоретическая, но…

Из-под ванны Астра достала носок, обыкновенный, черный, плотной вязки и чиненный на пятке.

— Мне нужно будет посмотреть на них, — предупредила она. — На всякий случай.

Воняло и от носка, и от воды, которой собралась небольшая лужица. Вероятно, когда-то лужица была побольше и пошире, но со временем иссохла.

Носок Астра передала Святу.

— Думаешь…

— Возможно, вы не там ищете. Возможно, ей не нужны ваши тайны. Она просто питалась. Но одного человека, если я правильно поняла бабушкины записи, ей недостаточно.

Спорить он не стал.

Спрашивать тоже.

А вот носок взял двумя пальцами и пристроил на ближайшей батарее. И пусть батареи пока были холодными, да и пыли накопили на себе изрядно, но они были. Стало быть, в квартире тепло.

…возможно, если все сложится хорошо, то когда-нибудь у Розочки тоже появится своя квартира. Пусть небольшая, но своя.

Астра вышла в коридор.

Кухонька… тесная. И печка здесь стоит обыкновенная, дровяная, а вот энергетическую составляющую изменили, пусть это и не положено. А кристалл почти пустой.

И не только здесь.

— Наверное, он был умным человеком, — Астра заглянула в стазис-шкаф, отметив, что плетение нынешнее, пусть с виду почти не отличалось от стандартного, но энергии потребляло в разы меньше.

А вот в шкафу коробка с эклерами.

Куплены в театральном буфете. Красная рыба. Банка икры, к слову, не испортившейся… и оставлять ее жаль, и за мысли свои становится стыдно до того, что дыхание перехватывает. И это она, Астра, дива? Дива, которая готова побираться по чужим квартирам?

Бутылка охлажденного шампанского.

Он ждал женщину? А та не пришла?

Или пришла, и… ее мучил иной голод? Настолько, что, не удержавшись, она выпила его всего?

Нет, не сходится. Он ведь умер на другой квартире. Тогда откуда шампанское здесь? Или… возможно, он устал от чужой квартиры и собирался привести ее в дом? И подготовился? Волновался… это ведь не просто связь, которые случаются частенько, это уже нечто большее.

Шкаф Астра закрыла.

И заглянула в другие, хотя ничего-то необычного не увидела. Пакет с мукой, еще один — с гречневой крупой. Сухари, разложенные на подоконнике и уже подернувшиеся зеленоватой пленкой плесени. Пара тарелок, пара мисок. И кружки. Одна железная, такая, которую в каждом доме, пожалуй, встретить можно, другая вот из тонкого стекла, цветами расписанная.

Красоты необычайной.

Астра долго разглядывала ее, прежде чем решилась в руки взять. И прикоснувшись, едва не отбросила, до того неприятным было это прикосновение.

— Вот, — сказала она, заставив себя держать кружку. — Тут.

Странный выбор, конечно.

Почему не запонки? И не булавка для галстука? И не какая-нибудь иная мелочь, которой бы покойный Петр Сергеевич пользовался бы часто? А то и вовсе носил, не снимая. Или… кружка была настолько красивой, что даже зная о сокрытой в ней силе, Астра все равно изнывала от желания прикоснуться.

И это было частью заклятья.

— Позволишь? — поинтересовался Святослав.

Астра кивнула.

Он же, склонившись над кружкой, долго ее разглядывал. Потом осторожно коснулся края и тотчас одернул руку, пожаловавшись:

— Жжется… странно, что наши не заметили.

Странно.

Наверное.

Святослав набросил на кружку полотенце, что висело тут же, на крючочке. Полотенце, пусть и кухонное, было чистым, выглаженным. И это тоже казалось неправильным: кто в здравом уме тратит время на глажку кухонных полотенец?

Разве что тот, кому заняться больше нечем.

— Я покажу. Пусть разбираются, — кружку Святослав трогать не стал, но вышел. Звонит? Телефон тут имелся, должен был быть, если этот человек, который теперь чувствовался Астре близким, и вправду был важен для системы. Она прислушалась, убеждаясь, что права: Святослав с кем-то беседовал.