Не чужие (СИ) - Вильде Арина - Страница 38

— А сколько ей лет?

— Двадцать, — произношу я с небольшой заминкой, которая не скрывается от матери.

Двадцать же Лере? Черт, как-то этот момент упустил совсем.

— Молодая совсем.

— Уж какая есть.

В этот момент в кухню входит Лера и я ее возвращению безумно рад.

— Лерочка, что же ты, детка, сразу не сказала что теперь часть нашей семьи? Дай хоть обниму тебя, девочка.

Лера смотрит на меня с недоумением, развожу руками, давая понять что из меня выудили всю информацию.

Она неловко обнимает в ответ мою мать. Улыбается кончиками губ. Выглядит мило и трогательно. Сам не замечаю как на несколько мгновений зависаю на ней.

— А как же теперь? Нужно собрать всех на ужин, познакомиться. И со сватами тоже, — причитает мать.

А вот это мне точно не надо.

— Соберемся, мам, обязательно, но не сейчас. Я в командировку сегодня, а нам еще вещи Леры нужно перевезти. Дел много. Так что как-нибудь в другой раз.

Глаза матери сразу же тухнут. Уверен, мысленно она уже составляла список блюд, которые будет подавать на стол.

— Но можете обменяться номерами, никто не запрещает тебе приходить сюда, мам, и познакомиться с Лерой поближе. Только без фанатизма, прошу, — преждевременно осаждаю мать, которая умеет быть квочкой-наседкой. — Дай Лере свободу действий, а то я знаю тебя, завтра же примчишься помогать стирать шторы и генеральную уборку делать.

По горестному вздоху мамы понимаю, что именно это она и планировала.

— Но, Давид, сынок, я здесь несколько месяцев не убиралась, Лере будет сложно одной справится со всей квартирой.

— Если Лера не справится, она вызовет клининговую компанию. Но, так и быть, можешь помыть посуду, пока мы будем собираться. Нам через полчаса нужно выехать, чтобы все успеть. Заодно подвезем тебя до дома.

— Хорошо-хорошо, — радуется мать, что и ей нашлась работа.

Я подталкиваю Леру к выходу.

— Мне кажется ты к ней слишком строг. Она не обиделась? — спрашивает Лера, когда дверь в спальню закрывается за нашими спинами.

— Если не осадить ее сейчас, она все то время что я буду находится в командировках, будет сюда ездить, устраивать уборки, стирки, перебирание хлама и не даст тебе выдохнуть. Мама женщина старой закалки и будет искать работу даже если все здесь заблестит от полероля. А тебе, насколько я помню, еще неделю желательно большую часть дня в постели находится. Ты лекарства, кстати, приняла?

— Конечно, — кивает Лера.

— Отлично. Тогда собираемся и…

Из кухни послышался какой-то неясный звук.

— Вот, что я тебе говорил? Она уже закончила мыть посуду и сто процентов добралась до протвиня в духовке.

— Я его не помыла после того как запекала курицу, — стыдливо произносит Лера с расширенными глазами.

— Не волнуйся, она только рада этому.

Через полчаса мы всем семейством покидаем мою квартиру и загружаемся в машину, которую водитель Смоленского судя по всему пригнал к моему дому. Внедорожник Леры тоже рядом.

— Погоди, заберу из своего автомобиля сумочку, — говорит она, пока я нащупываю ключи от своей тачки под капотом.

— Машина у Лерочки дорогая, да? — застывает рядом мать, провожая взглядом мою жену.

Я поворачиваю голову, щурюсь от солнца.

— Да, не из дешевых.

Щелкаю брелоком, снимая с блокировки машину.

— Родители богатые? — интересуется мама, когда я открываю перед ней заднюю дверцу.

— Отец. Мама у неё умерла.

— Ясно. Наверное, стоит сначала сделать ремонт, а потом звать их в гости. Как думаешь? — доверительно сообщает она, я же закатываю глаза.

— Мам, знакомиться будем в каком-то ресторане. Так что не стоит ради этого затевать ремонт, прошу тебя.

— Хорошо-хорошо, я просто предположила, — скрывается она в салоне, а я уже наперёд знаю, что когда с командировки вернусь, у нас дома уже во всю начнётся ремонт.

Не мешало бы наверное и в своей квартире его организовать. Все времени нет, даже совместную стройку с Даниилом забросили. А впереди лето, хорошо было бы у реки его провести как планировали. Правда Лера в этот отдых никак не вписывалась.

Знакомство с мамой Давида стало для меня полной неожиданностью. Она оказалась приятной женщиной и я очень надеюсь что мы подружимся. Мне было немного неуютно под ее пристальным изучающим взглядом, а еще я немного злилась, что своим появлением она испортила наше первое утро в роли жены и мужа. Но эту злость я сразу же спрятала глубоко внутри, так как понимала, что это неправильно.

— Я, наверное, завтра вернусь на занятия, — говорю я, когда мы с Давидом остаемся в салоне вдвоем. — А на следующей неделе я улетаю в Берлин, — словно извиняясь произношу, искоса поглядывая на мужа.

— Угу, — он задумчиво смотрит на дорогу, выворачивая руль вправо, словно и не слышит моиз слов. Скорее на автомате кивает. — У тебя много вещей? Я что-то не подумал, стоило, наверное, позвонить в компанию которая занимается перевозками.

— Я заберу сегодня самое необходимое, а остальное потом перевезем. Но, в любом случае, у меня не так уж и много коробок, — вздыхаю я. — Вот если бы мастерскую пришлось менять, тогда да, без грузовика не обойтись. Кстати, а ты после командировки не мог бы выделить для меня свободный день?

Я хитро прищуриваюсь, в ожидании его ответа.

— Зачем?

— Только не смейся, — предупреждаю его.

— Не буду.

— Пообещай.

— Обещаю.

— И не отказывайся сразу.

— Вот этого обещать не могу. Зависит от твоего предложения.

— Я хочу нарисовать тебя, — смущенно отвожу взгляд в сторону.

Из горла Давида вырывается смешок и мне становится обидно.

— Ну, если так хочешь…

— Обнаженного. Всегда мечтала попробовать срисовать с натуры обнаженное тело мужчины, — быстро добавляю я и замечаю как брови мужа удивленно ползут вверх.

— Боюсь, мои сослуживцы засмеют меня, если узнают что я позировал нагишом.

— Они не узнают, обещаю, — игриво произношу я, касаясь его руки.

— Поговорим об этом когда я вернусь, — не даёт определенного ответа Давид, но меня радует и это. Потому что не отказал.

Перед нами показывается дом отца. Охрана пропускает нас без вопросов. Скорее всего папа уже дал распоряжение пропускать машину Давида.

Погода сегодня невероятно теплая, я засматриваюсь на двор, пытаясь осознать что мой дом теперь не здесь. Так странно, когда впервые сюда приехала — ненавидела все вокруг, хотела сбежать обратно, а сейчас отчего-то грустно покидать его.

На пороге нас встречает папа. Они с Давидом обмениваются рукопожатием, меня же он обнимает и целует в щеку.

— Все хорошо, дочь? — взволнованно заглядывает в мои глаза. Скорее всего вспоминая в каком состоянии вчера уезжал из ресторана Леонов.

— Да, не волнуйся, — заверяю его.

— Тогда ты поднимайся к себе, а мы пока с Давидом поговорим о делах.

Несмотря на спокойный и дружелюбный тон отца, меня напрягают его слова. О чем еще он собирается наедине с Леоновым разговаривать? Мой отец сложный человек, наделенный властью, и он привык приказывать всем вокруг. Мне не хочется чтобы между ним и моим мужем случился какой-то конфликт. Даже несмотря на то, что к отцу я никогда не питала безграничной любви.

— Иди, Лер, я поднимусь к тебе, — подталкивает меня к лестнице Давид, давая понять что все нормально.

К себе в комнату поднимаюсь с тяжелым грузом на душе. Достаю чемоданы и начинаю складывать в них свои вещи. Все время прислушиваюсь к звукам в доме, оглядываюсь на дверь, в надежде увидеть Давида. Но того нет. Слишком долго как для обычного разговора.

Последним я собираю принадлежности для купания своего котенка, который переедет к Давиду вместе со мной. Посреди комнаты собрался целый ворох пакетов, коробок и чемоданов. Когда говорила Давиду что у меня не так много вещей я, кажется, преуменьшила. Сама не ожидала что за несколько лет успела обрасти таким количеством хлама.