Дорога на закат (СИ) - Гуйда Елена Владимировна - Страница 3

Неизвестно, сколько бы еще продолжались наши гляделки, но мать гостеприимно поставила тарелку перед Лоссом, а после и передо мной и мне уже было глубоко наплевать на всех магов подлунного мира. Рот тут же наполнился слюной, а желудок требовательно заурчал. «Полностью с тобой согласна», — послала я отощавшему органу ободряющую мысль. Сама Брианна налила себе лишь чай.

— Это брат твоего отца, — сказала мать и я поперхнулась.

Мать редко рассказывала про семью отца. С ними мы связей не поддерживали. И она отметала напрочь любые вопросы о дедушке с бабушкой.

У мамы же родителей умерли давно. Отец на задании, мать — от горя. Это все, что Брианна поведала. Да и то… чтобы успокоить неугомонную почемучку. Но информации было до обидного мало, потому любое упоминание о родне я впитывала, как измученный жаждой путник ключевую воду.

Доев все до последней крошки, я отодвинула тарелку и, прихватив чашку ароматного чая, пересела на мягкий диван подальше, от поддерживающих непринужденную беседу о товарах с юга и прочей ненужной ерунде родственников. Ну-ну. Похоже, думают с какой стороны лучше подойти к делу, чтобы наименее ранить мою юную душу.

— И как там бабушка с дедушкой? — невозмутимо поинтересовалась я.

Мама застыла с чашкой у рта и с каким-то отчаяньем взглянула на мага.

— Здравствуют, — коротко ответил тот. — Я думаю, ты уже обдумала, все что услышала и понимаешь, что тебе скорее следует подчиниться, нежели противиться, — быстро сменил тему и, без хождения вокруг да около, заявил маг.

— Мне нужна будет лошадь, — обратилась я к маме, игнорируя ее возмущенный взгляд.

Та кивнула. Да пора собирать дочку в путь. Чем раньше я доберусь до стихийников, тем лучше для меня. Ее мысли четко отразились на еще таком молодом и родном лице. У меня предательски защипало в носу. Мама, вскочив на ноги, принялась за собирание вещей. Окликнула домовиху и они вдвоем отправились в мою комнату.

Я лишь покачала головой, представив гору тюков и баулов из которой торчит голова лошади, отчаянно пытаясь сдвинуть пожитки с места.

Улыбка сама коснулась губ, но я мгновенно стерла ее с лица, вникая в слова Видящего и, вместе с тем разглядывая новоявленного родственника. Что-то неуловимо похожее было с тем человеком, которого я помнила все хуже. Который приходил к ко мне больше во снах. И может именно потерявший четкость образ, так здорово наложился на живого человека. И хоть у отца глаза были черные и волосы тоже, которые я унаследовала в точности, все равно он мне казался невероятно схожим с отцом. Эти веселые искорки в зеленых глазах, я видела прежде в черных, и эту хмурую складку кажется, на таком же высоком лбу. На секунду мне даже показалось, что это точно он. Тот, кого я ждала все эти годы. И воздух рывком покинул легкие, затуманив сознание. Но отмахнувшись, принялась с удвоенным вниманием вслушиваться в планы дядюшки. Резко сменившийся настрой, выбил из колеи. Гарх, теперь я хотела понравиться ему. Может, это результат того, что столько лет я жила без отцовской любви и ласки. Столько лет надеялась снова увидеть его, прижаться к теплой и такой надежной груди. Чтобы он снова назвал меня своей маленькой дочкой.

Кажется, я всхлипнула. В носу снова щипало, а глаза набрались влагой. Кончики пальцев закололо, и я неосознанно потерла руки о штаны.

Дядя поднял на меня удивленные глаза и поджал губы. Ну и что он теперь обо мне подумает? Не иначе, что его племянница неуравновешенная истеричка.

Я быстро отвернулась.

К моему удивлению магистр поднялся и обнял меня за плечи. Я почувствовала, как под кожей волной расходиться тепло. Магия Видящих.

— Это моя магия, — подтвердил он. — Успокоительное. Тебе сейчас нервничать не желательно.

Магистр решив, что я уже вполне способна слушать дальше, продолжил водить пальцем по карте.

Если судить по его словам, путь предстоял не близкий, потому отъезд был запланирован уже на завтра. Чтобы добраться до столицы потребуется около трех недель. Это если погода не испортится. О жизни в столице мне почти ничего не было известно. И я с трепетом представляла, как встретит меня город. Сверкающими улицами и красками изящных цветов, запахами свежей выпечки и улыбчивыми жителями.

Наконец, разрешив все насущные вопросы, я направилась в свою комнату, дабы проверить подготовку к отъезду.

Как и ожидалось, там был откровенный кавардак. Мать то запихивала что то в огромную дорожную сумку, то вытаскивала и тут же на место вытащенного хлама, трамбовала что-то другое. Домовиха Ворчунья, не переставая бубнить что-то под нос, то приносила вещи, то уносила, безуспешно пытаясь сложить все на свои места в идеальном порядке. Мать давала ей короткие указания, а та охая и ахая, снова неслась на своих коротких ножках к шкафу.

Улыбка сама наползла на лицо. Как же я по ним буду скучать.

В воздухе витал запах жареной яичницы и сладких булочек. На столе исходили паром чашки с горячим кофе.

Мать хлопотала у огня и наполняла средних размеров мешок съестными припасами, что-то беззаботно веселое мурлыча под нос.

Хорошо играет. Я ведь точно знала, что на душе у нее так же паршиво, как и меня.

Магистр Лосс спустился с чердака спустя несколько минут. В волосах торчало несколько соломинок, делая его очаровательно неопрятным и похожим на заспанного пастуха.

Я улыбнулась, отчаянно пытаясь затолкать подальше скребущее чувство и удержать метнувшийся перед самым носом хвост хорошего настроения. И, как ни странно, у меня получилось. Все же возможно не так уж и плохо, что я уезжаю. Посмотрю мир, значительно больший, чем деревня в три двора. Узнаю новых людей, и может, они не будут шарахаться от меня, как от отмеченной знаком черной смерти. К тому же у меня будет шанс стать каким-никаким магом.

За завтраком уставшая Брианна, собранный Онри и веселая я — шутили и обсуждали какие-то мелочи. Мама дала пару наставлений и советов. Торжествующе констатировала, что была права и ввиду испортившейся погоды шуба дочке не помешает. Никто перечить не стал. Все равно толку никакого.

Последний раз оглянувшись на родной дом с привычными запахами, обстановкой и особой атмосферой, которая бывает исключительно в родном доме, я подхватила на руки и крепко чмокнула домовиху Ворчунью. А после сразу же вышла во двор.

Посреди двора нас поджидали две лошади. Точнее одна лошадь и одно недоразумение подозрительно похожее на злую шутку. Песочно-желтая кляча походила на скакуна примерно так же, как ящерица на дракона. Принцип вроде тот же, но совсем не то.

— Зато она спокойная и покладистая, — задрала подбородок мать проследившая за моим разочарованным взглядом. На что я лишь досадливо поджала губы, не желая портить настроение ни себе ни Брианне на прощанье.

Почти весь круп недоразумения занимал баул с вещами, опасно свешиваясь на стороны. Я вопросительно подняла бровь, на что мать сердито поджала губы, явно не собираясь уступать отвоеванные у Лосса привилегии. Ну что ж. Я знаю местечко, где все эти безумно необходимые вещи дождутся моего триумфального возвращения на родные просторы.

Коротко распрощавшись, дабы не выбивать ненужных слез, я, с грацией каракатицы, влезла в седло. Причем, моя кобылка на это не отреагировала никак. Магистр уже выезжал в ворота, когда, поборов желание оглянуться, я толкнула в бока животину, и та с тяжким почти человеческим вздохом затрусила следом.

Дорога плясала и под копытами несправедливо осужденной клячи. Несмотря на свою внешнюю неустойчивость и недееспособность, лошадка оказалась хоть и не резвой, но выносливой и отличалась легким ходом. Не самая хорошая наездница в лице меня, быстро освоилась, и это было скорее заслугой покладистой и не пугливой лошадки.

Позади остались дом, деревня, так и не ставшая родной, и детство. С особой остротой пульсировала в голове мысль, что спокойное и привычное существование, больше мне не грозит. Но чем дальше мы удалялись от моего прошлого, тем с большей силой захватывал азарт искателя приключений. Еще нужно оставить где- то половину того, что и так не пышущая силой лошадь, тащит на себе. И чем скорее, тем лучше. А то гляди придется тащить на себе и баулы и лошадь.