Суженая из лужи (СИ) - Давыдова Майя - Страница 19

- Дому требуется тепло. Он любит живой огонь.

Наши шаги разносились гулким эхом, заставляя сжиматься сердце. Мужчина ободрительно улыбнулся.

- А мой муж. - растерянно оглядывалась я. - Где он?

- Его высочество Донеллин не смог сегодня вас встретить. Срочное дело. Но в скором времени вы без сомнения увидитесь.

Оптимистично. Я в восторге просто. На помолвку не приехал, ну ладно, бывает. Но не встретить новобрачную в собственном доме!? Что там за дела такие важные?

- Я провожу в ваши покои. Слышал, вы любите розовый цвет?

И тут сердце мое оборвалось.

- Не так сильно, как о том говорят.

- Это хорошо, потому что Донеллин его не выносит.

Мы поднимались по широкой центральной лестнице, на небольшой площадке выбрали правое ответвление и по нему добрались до второго этажа. Сумрачный коридор и снова свечи вдоль стен. Пожара не боятся? И кто их зажег?

Снова словно читая мои мысли, заговорил Фрэн:

- Свечи окружены магическими сферами и созданы из особого долгогорящего состава. Каждой хватает на несколько месяцев. Зажигаются они тоже сами, в определенное время и сами же гаснут.

Двухстворчатую дверь в конце коридора он открыл ключом, толкнул створку. Открылась она бесшумно. И тут же мягко вспыхнули свечи.

- Управляют ими голосом.

Комната была красивой. Огромная двуспальная кровать под балдахином по центру. В которой сегодня буду спать одна. Впрочем, печали по этому поводу я не ощущала. Если муженек так и не объявится до того момента, как мы с Изой поменяемся местами - буду только рада.

- Здесь свой водопровод и ванная комната.

Великолепно! Уж не начала ли жизнь налаживаться стоило уйти из нее драгоценному братцу - никак он несчастье приносил.

Оставшись в одиночестве, я скинула одежду, поменяв на ночную. Сил не было даже думать. Сдается мне, сегодня буду спать как убитая и без успокоительного зелья.

Так и вышло.

Он беззвучно поднялся по лестнице, тенью скользнул по длинному коридору и замер у самой дальней комнаты, вслушиваясь. Темнота полнилась тихими голосками, они пробирались под кожу, вызывая зуд. Им важно быть услышанными, поведать о своей боли, об удавке, что держит, не отпуская. Он обещал им, что поможет. Обязательно поможет, просто нужно время. Но они не понимают, что это такое - позабыли за столетия не-жизни. И приходят снова и снова. И молят. Молят.

Ладонь касается замочной скважины, и он шепчет:

- Открой.

Бесшумно открывается дверь. Зачем ключ, когда дом слушается тебя. Дом любит своего хозяина.

Поглощает звук шагов мягкий ковер. Едва ощутимо прогибается под тяжестью его тела кровать. Он садится на самый краешек и смотрит, жадно впитывает взглядом каждую черту.

Девушка безмятежно спит, разметались по подушки всполохи волос. Он касается пряди и осторожно убирает со щеки, словно невзначай касаясь бархата кожи. Взгляд скользит по хрупкой шее и молочно-белому плечику.

- Ты прекрасна...

Дрожат длинные ресницы, а пухлые губы трогает улыбка. Лучик лунного свет рисует на ее лице узоры, он прогоняет его движением руки. Тьма становится гуще.

Как жаль. Но она лишняя здесь.

- Я не хочу причинять тебе вред, - от раскаяния голос дрожит. - Но, если это будет необходимо. Прости, Изабелла.

Он уходит так же беззвучно - всего лишь одна тень из множества, что населяют этот дом.

Многие думали, что для Донеллина все началось пять лет назад, когда на званном ужине ложка выскользнула из пальцев, ставших вдруг призрачными, точно полуденное марево.

Ближний круг знал, что переломным стало одиннадцатилетние, когда ему начали являться призраки, а королевские маги диагностировали у принца дар некромантии.

Лишь единицы знали, что он был обречен с самого своего рождения - ребенок, которого вовсе не должно было появиться на свет. С первым вздохом, первым криком, вплелись в кожу путы заклятья, пронзили тело ядовитыми шипами, готовые разодрать плоть, уничтожить жизнь. Маги корпели несколько дней - нет, никому не под силу снять проклятье той, что никогда не принадлежала этому миру - но они могли замедлить его, сдержать.

Им удалось отсрочить неизбежное.

Но отрава уже попала в кровь, побежала по венам медленная погибель.

Старший брат - единственный позволенный королевской семье ребенок, родился болезненным. Лучшие медики не могли дать однозначно положительного прогноза. И тогда отец созвал лучших малефиков, он хотел знать действует ли еще проклятье. Столько времени прошло, а любые чары рассеиваются. Ведь давно нечему их питать.

И Совет пришел в выводу, что опасности больше нет.

Но... оказалось проклятье все еще сильно. Не как прежде, но все же.

А брат. из сопливого мальчишки вырос крепкий юноша, а из того сильный мужчина. Что ж, времени, выигранного магами хватило, чтобы понять, что наследник сможет принять бразды правления. Сам же Донеллин - носитель редкого дара и ходячий мертвец, дни которого на земле предрешены.

Он понимал, что для него все началось задолго до собственного рождения.

И до того, как появился на свет отец.

И отец отца.

И.

Давно. Очень давно.

Когда мир был другим. Деревья достигали небес, а властвовали над людьми совсем другие силы. Когда нарушенный договор карали кровным проклятьем.

Двадцать с лишним лет жить в ожидании скорой смерти. Он должен был бы уже свыкнуться с этой мыслью. Принять.

А Донеллин не смог. Некромант оказалось боялся смерти. А может, это как раз и было закономерно.

Он и раньше искал пути. Возможности. Но не здесь. Не в Неризе, где все началось.

Перед отъездом к нему пришел отец. Он был хмур и смотрел... да как обычно - будто ему тяжело поднять глаза на сына. Он отводил взгляд, острый и отчего-то неприязненный. И сказал, что Лин должен жениться пока еще не поздно. Его дар редок, сколько десятилетий в королевстве не было ни одного некроманта. Нельзя дать ему пропасть, необходимо сохранить силу в роду.

«Это подарок с другой стороны. Дар магии, что больше не рождается в нашем мире. Вместе с проклятьем Ведьмы оно пробудилось в тебе».

А Лин отказался. Но разве можно отказать королю? Ему дали отсрочку - два года, если за это время он не найдет средства снять проклятье, то исполнит волю отца.

Два года истекли. А Донеллин уже не мог даже покинуть своего имения. Невесту выбрал отец и прислал портрет. Девушка была хорошенькая. Огненно-рыжие волосы, яркая зелень глаз, капризно вздернутый маленький носик, пухлые губки. Точеные черты лица, хрупкая фигурка. Красавица, обреченная стать вдовой в таком юном возрасте. Вдовой и наследницей огромного состояния. Да от женихов отбоя не будет!

Нет, Изабелла Медора ничего от этого брака не потеряет. Главное, чтобы не влюбилась. Любить Лина нельзя - это принесет лишь боль потери.

Ему же не нужна ее любовь, ему нужно время.

Нериз перешел короне около сотни лет назад._О бывших владельцах информации не сохранилось. Странно. Времени прошло много. Но только ли в этом причина? В Архиве хранятся документы и более ранние, особенно если это долговые расписки - должников корона не забывает. А тут - ни строчки, ни намека.

Кто-то целенаправленно уничтожил все сведения. Только почему? Что там такого случилось полвека назад?

С тех пор имение пустовало. Нет, конечно, за домом и садом ухаживали, но постоянно не жил даже управляющий. Место пользовалось дурной славой. И не удивительно, ведь здесь находилось пересечение множества энергетических линий. Удивительно, что воздух не звенел от магии.