Изменённый третьей серии (СИ) - Сиянов Дмитрий - Страница 42

— Постой, — окликнула меня тувларка. — Я боюсь спускаться, я не помню, как сюда залезла. Ты можешь помочь?

— Могу, — я ждал этого вопроса. — Спустить тебя на землю?

— Да.

К этому я был готов.

Деревья дарно неприхотливы, обладают мощной и разветвлённой корневой системой, их часто высаживают у обочин дорог — своими корнями они препятствуют размыванию грунта. К тому же их плоды, хоть и не пригодны в пищу для человека, являются настоящим лакомством для костерогов. Кэртсы, кстати, скорее всего и выбрались к дороге именно в поиске этих плодов.

Ветви у дерева, на котором сидела сейчас девушка, начинались лишь в пяти метрах от земли — слабо представляю, как ей удалось быстро туда взобраться, но человек в экстремальной ситуации подчас способен и не на такие подвиги.

Как снять оттуда девушку? Ведь несмотря на то, что я уже не совсем человек, у меня всего две руки и две ноги. Проще всего взять её на руки и спрыгнуть — рывок при приземлении я с амортизирую.

Так я и поступил. А чтобы не уговаривать её довериться мне и не отдирать от веток словно застрявшую на дереве кошку, я просто прыжком добрался до нижних веток, оттолкнулся от них, рывком сорвал с дерева тувларку и, оттолкнувшись ногой от ствола, спрыгнул вниз. Не слишком галантно, да и криков много, зато эффективно.

Когда крики стихли и девушка немного успокоилась, я осмотрел спасённую принцессу: возраст — лет двадцать с виду, рост чуть выше среднего для этой расы, каре каштановых волос, сейчас растрёпанных, симпатичное лицо. Для путешествий одета она была очень уж легкомысленно: белая майка с короткими рукавами, синие джинсовые бриджи, на ногах чёрные кроссовки. Обычная, в общем, тувларка. Но вот откуда она здесь?

Этот давно интересующий меня вопрос я и задал:

— Как ты здесь оказалась? И, да, как тебя зовут?

— Света, — протянула мне узкую ладошку девушка.

Обычное имя для мира, в котором я жил, но здесь таких мне слышать не приходилось. Я в задумчивости чуть было не пожал протянутую мне руку прямо так, не снимая латной перчатки, но всё же вовремя спохватился и, отдав мысленную команду интегрированной с технологичным доспехом «системе», стянул с руки перчатку.

— Искандер.

— Очень приятно, — улыбнулась девушка. — Я не знаю, как оказалась здесь…

И тут меня осенило — кроссовки! Нет, в этом мире есть похожая обувь, но название бренда и характерные три полоски… Я взглянул на обувь девушки внимательней, и «система» выдала подсказку:

«Обувь. Предположительно для занятия спортом. Размер 36. Модель и производитель неизвестны»

И не мудрено, что «система» не определила модель и производителя — китайские «обибасы» ей раньше видеть не приходилось. Потому что нет в этом мире ни китайцев, ни их изделий!

Я оказался в новом мире без сознания и пришёл в себя в медицинском блоке корпорации «Инсауро», уже будучи Изменённым. Первые дни, пока моё тело продолжало перестраиваться, всё моё время занимала боль, заглушить которую слабые обезболивающие были не в состоянии, а сильные мне были противопоказаны — ведь перестраивалась и нервная система. Позже, когда основной этап перестройки моего тела закончился и меня ввели в курс моих текущих дел, у меня начался своеобразный курс молодого бойца. Или молодого Изменённого, если быть точнее.

Выматывался я тогда как никогда в жизни до этого. Был постоянно избит, весь в порезах, синяках и ссадинах, и в завершение тяжёлого дня отдыхал, как правило в мед. блоке в регенерационной капсуле, где находился, опять же, без сознания. То есть попросту спал. В общем, времени задаваться вопросами о сущности моего нынешнего бытия было не много. И всё же вопрос о том, как я здесь очутился, просто не мог не возникнуть.

Я начал искать информацию в сети, задавать вопросы Юджину… Причём, под впечатлением от прочитанных когда-то попаданческих романов, делать я это старался исподволь, так, чтоб никто не догадался, что я из другого мира. А то начнут меня изучать и замучают в лабораториях, а то и вообще решат, что я демон, и сожгут на костре на центральной площади при большом скоплении народа. Глупости, конечно — но это я позже понял, что глупости, а тогда мне это казалось вполне вероятным развитьем событий.

Казалось до одного памятного случая на тренировке с Норманом. Помню, Норман, отвесив мне демонстративного поджопника, от которого я упал на четвереньки, спросил с издёвкой:

— Искандер, твоём мире все парни такие увальни?

Я обомлел. Норман знает, что я из другого мира?! Значит всем это известно. И никого это не волнует? Значит, такое тут в порядке вещей, и сюда попадают люди из моего мира? А может, и не только из моего?

А, как выяснилось позже, и не только люди. Не то чтоб эти случаи были повседневной обыденностью, но люди, животные и даже растения в этот мир начали проваливаться после катастрофы. Как не случилось до сих пор никакого экологического бедствия — ума не приложу. Точного ответа на этот вопрос не знают и местные учёные, хотя, конечно, выдвигают теории о избирательной проницаемости поля А.Т.-энергии и даже псевдоразумности глобального энергетического поля планеты, но попытавшись в это всё вникнуть, я чуть мозг себе не вывихнул.

В общем, поискав информацию в сети (благо после того, как я выяснил, что моё иномировое происхождение — это секрет Полешинеля, искать её стало гораздо легче), поговорив об этом с Юджином, продравшись через тернии научной терминологии, религиозного мракобесия, дилетантских суждений и слухов, я выяснил следующие: во время энергетических бурь в этот мир иногда попадают существа (животные и растения) из других миров; по каким алгоритмам это происходит доподлинно никому не известно — исследования возмущений поля А.Т.-энергии тем сложнее, чем больше эти самые, возмущения; никаких пресловутых порталов в другие миры не зафиксировано, то есть о том, чтоб улизнуть отсюда обратно на родину, и речи быть не может.

Есть ещё несколько фактов, выведенных статистическим путём: существа, попавшие в этот мир, не представляют глобальной угрозы — то есть не являются переносчиками опасных вирусов, грибков и прочего, по крайней мере, пока таких случаев не было; большинство «попаданцев» находятся в очень плохом состоянии (и я тому живой пример) — при смерти или вовсе мёртвыми, но бывают исключения (передо мной, похоже, сейчас такое исключение стоит); провалившиеся в этот мир разумные формы жизни, как правило, не имеют проблем к коммуникацией с местными жителями — тут тоже бывают исключения, например, обитающее сейчас на биологической станции Ньюхоума разумное растение.

Интерес к другим мирам, конечно же, не мог полностью отсутствовать у местных учёных, но очередной иномирец никакого ажиотажа не вызывал — видимо, с опытом пришло понимание, что ожидать от нашего брата великих открытий не стоит. Когда курс молодого бойца был пройден и свободного времени у меня стало больше (точнее сказать, оно у меня хотя бы появилось, это свободное время), меня пригласили в специальный отдел «Инсауро», где, конечно же, спросили о том, как устроен мой прежний мир, чем я там занимался, что последнее помню перед тем, как попасть сюда, и что помню о своём пребывании в этом мире. Немолодой мужчина с вислыми усами, который вёл опрос, слушал меня внимательно, что-то помечая у себя в планшете, но, как мне показалось, никакого интереса мой рассказ у него не вызвал.

— Что последнее ты помнишь перед тем, как оказалась здесь? — спросил я у Светы.

— Ну… я шла домой из ВУЗа, — начала вспоминать Света. — Мне позвонила подруга. Было шумно — там стойка с одной стороны, здание перестраивали, а с другой дорога, там машины шумели. Я огляделась, хотела куда-нибудь спрятаться от шума. Потом раздался страшный грохот, я даже через палец, которым ухо прижимала, чтоб Маринку лучше слышать, всё услышала, — тараторила девушка. — А потом темнота… И я открываю глаза, сидя посреди какой-то степи… Прямо на земле… А телефон в пяти метрах от меня лежит. Целый…. Только связи нет, — Света достала из кармана штанов телефон (и как уместился-то в кармане бриджей) и продемонстрировала мне отсутствие сигнала сотовой сети.