Несознательный (СИ) - Каталкин Василий - Страница 45

— Да, да, конечно, — закивал Поликарпов, но весь его вид говорил о том, что верить всему он не собирается, — какие планы у вас на будущее? Не все же время тренажерами будете заниматься.

— Почему? Ими и буду заниматься, — хмыкнул Калинин, — на них собираюсь специализироваться, дело это оказалось очень непростым.

— Позвольте, — встрепенулся Поликарпов, — с таким потенциалом и тренажеры? А как же конструирование новых летательных аппаратов?

— И ими тоже будем позднее заниматься, — подал голос Виктор, — но сегодня задача номер один помочь летчикам в освоении новой техники.

— Для этого есть летные училища, там и учат с самого начала, и занимаются переподготовкой летчиков, — возразил главный конструктор. — Каждый должен заниматься своим делом.

— Хм, — Шибалин хитро посмотрел на Поликарпова. — Николай Николаевич, вы в курсе какой налет в часах у выпускника летных училищ?

— А какое это имеет отношение к нашему разговору?

— Самое прямое, — ответил молодой человек и продолжил, — сейчас объясню. Совсем недавно было принято решение, что для выпускника училища хватит тридцати летных часов, вроде бы не так уж и мало, но на самом деле авиационный бензин сегодня в дефиците, его всегда не хватает. По этой причине инструкторы часто сокращают время полетов за счет того, что включают в летные часы и время, которое курсант просто сидит в самолете. В итоге вместо тридцати часов получается только двадцать, а то и того меньше.

— Это да, — согласился главный конструктор, — из летных училищ действительно выпускают неподготовленных летчиков.

— Что происходит дальше, — продолжил Шибалин, — попав в часть, молодые летчики вообще лишаются права на полеты, ведь их учили на У-2 и очень редко на УТИ-4, а И-16 вообще предел мечтаний. Поэтому ни один командир в здравом уме не пустит их в самостоятельный полет, как бы он не хотел натаскивать молодое пополнение, за аварийность спросят с него. Вот и получается, что самолеты у нас будут, а летчиков готовых на них летать, нет. Поэтому тренажеры это хоть какое-то спасение, и еще очень велика потребность в учебных самолетах. Не просто в У-2, а именно в учебных истребителях спарках иначе аварийность будет очень высокой.

— Но тренажер все равно не решит проблем, — засомневался Поликарпов, — а спарка по конструкции будет совсем далека от серийного истребителя, придется удлинять фюзеляж.

— Тренажер действительно всех проблем не решит, — согласился с ним Виктор, — но очень сильно поможет в обучении летного состава. А что касается спарки, то особых проблем в удлинении фюзеляжа не вижу, летчики вам не раз спасибо за такой самолет скажут.

— Так может быть ваше комсомольское КБ нам поможет? — Хитро прищурился Николай Николаевич.

— Запросто, — ухмыльнулся молодой человек, — но стоит ли нам возиться со сто восьмидесятым, прошло уже больше года с того момента как он впервые поднялся в воздух, наверняка у вас уже есть что-то другое, более современное. Вот с ним бы мы поработали с гораздо бо́льшим удовольствием.

— Но это может помешать производственной программе, — напрягся Поликарпов, интуиция Шибалина его начала напрягать. Он быстро перевел взгляд на бывшего коллегу, ища у него поддержки, но тот только пожал плечами, мол, я говорил, а ты не верил.

— Триста истребителей не так уж и много для такого завода, — с большим усилием подавил улыбку Виктор, — если смежники не подведут, то план будет выполнен без особого напряжения.

— Хорошо, можете подойти к нам завтра? — Решился главный конструктор.

— Я могу, у меня все допуски оформлены, — кивнул Шибалин, — а вот Константину Алексеевичу лучше держаться от вашего КБ подальше, сами понимаете. Даже если узнают, что он причастен к комсомольскому проекту, уже будут проблемы.

— Да, не подумал… — Смутился Поликарпов, теперь до него дошло, почему Калинин вынужден скрывать свое присутствие в КБ завода. Придется и ему умерить свой пыл, а то действительно можно навредить человеку.

Дальше разговор перекинулся на тренажеры, уж очень Николаю Николаевичу было интересно, как именно будут реализованы их функции, одно дело полет, и совсем другое имитация. Тут опыт конструктора истребителей дал сбой, слишком уж специфична оказалась область знаний, позволяющая создавать такие тренажеры. Поэтому уже через десять минут Поликарпов вдруг осознал всю сложность задачи, и замахал руками, признавая свое поражение.

— Все, я уже перестал что-либо понимать, и готов признать, что спроектировать такие тренажеры задача не из легких, — говорил он при этом. — Не стану утверждать, что они не нужны, но передо мной сейчас стоит другая задача, запуск И-180 в производство.

Покидая КБ Поликарпов сообразил, что эта встреча с Калининым с большой долей вероятности может оказаться последней, это сегодня кто-то допустил промашку и позволил главному конструктору улизнуть из под опеки. Но дальше такой ошибки не допустят, а подставлять своего коллегу никак нельзя. И действительно, его уже активно искали, шутка ли, пропал глава КБ, конечно, никто не взял на себя смелости объяснить ему, что он подвел организаторов «экскурсии», но всем видом показывали, что больше так делать не стоит.

Нет, Поликарпов все-таки тот еще перец. Он всегда чем-нибудь недоволен, такое впечатление, что у него совсем отсутствует позитив. Или тут что-то другое? Впрочем, честно говоря, мне плевать, главное наконец-то я получил то, чего и хотел, увидел чертеж И-185. Бытует мнение, что если бы этот истребитель не тормозили всеми силами некоторые товарищи, которые нам совсем не товарищи, то немецкую авиацию мы бы порвали как тузик грелку.

Очень спорное утверждение. Тут надо посмотреть правде в глаза: во-первых: у наших летчиков практически отсутствовал боевой опыт; во-вторых: очень плохо была налажена служба контроля за воздушным пространством, все держалось на интуиции; в-третьих: не было взаимодействия авиации с наземными войсками, то есть оперативно вызвать поддержку авиации было невозможно….

Есть еще, в-четвертых и в-пятых, но речь не о том. А о том, что, даже получив достойную технику, наши летные кадры не могли воспользоваться ее преимуществом. Как раз эту задачу я сегодня и пытаюсь решить. Достойное занятие? Я считаю достойное, но Поликарпов считает иначе, в его представлении проектировать самолеты это высший класс, всем остальным, должны заниматься только неудачники. Интересно, сумел бы он разобраться в том, что нам удалось наворотить в тренажере? Лично я, несмотря на подробное пояснение вычислителя, голову сломал, но ухватил лишь идею, воплощение в чертежах для меня до сих пор мрак с отдельными признаками просветления — главный проектор, три вспомогательных, теневые маски, боковое подсвечивание проекций, имитатор стрельбы… и еще с десяток всяких хитростей, которые должны создать иллюзию реальности полета. И все это управляется тремя сложными конструкциями, состоящими из тяг и рычагов, можно сказать механическими аналоговыми вычислителями, в которых разобраться уже не сможет никто.

Ну да ладно, пусть каждый остается при своем мнении, главное чтобы это делу не мешало.

— Ну что молодой человек, — встретил меня Николай Николаевич, теперь уже на своей территории, — вы хотели видеть что-то более современное. Так смотрите, открывает он общий сборочный чертеж его нового истребителя И-185.

Хм, он думает, поразил меня в самое сердце, поразил, моя железяка в мгновение ока проанализировала всю конструкцию и сразу высыпала большой список сомнительных, с ее точки зрения конструктивных особенностей. Ну и по технологичности проехалась, не дай Бог такое услышать Николаю Николаевичу, он после этого со мной точно разговаривать не станет. Но кое в чем его можно немного опустить с небес на землю. Начинаю тыкать в чертеж и спрашивать, в зависимости от места в конструкции, куда тычу пальцем, оперативно поднимают чертежи и тут начинают выявляться нестыковки и недоработки. Поликарпов становится мрачным, он-то думал, что там все в порядке, а оказывается, кое-кто схалтурил, взял готовый конструктив из сто восьмидесятого и тупо перенес в сто восемьдесят пятый. Так-то нормальная практика, незачем изобретать велосипед, чуть деталировку подработал и вперед. Вот это «чуть», потом и выходит боком.