Несильно беременна (СИ) - Воск Степанида - Страница 33

— Лезь, говорю! — возмущался Берг, толкая меня в спину.

Я отклячивала зад, становясь буквой «Г», и делала все возможное, чтобы у Андрея ничего не получилось.

— Не полезу! Даже не пытайтесь! Я высоты боюсь. Матерь Божья, дорогая, помоги рабе божьей! Они хотят меня убить, — причитала, как могла.

Перед глазами всплыли строчки святого писания, которое готова была цитировать лишь бы не оказаться в вертолете.

— Никто тебя не желает убить. Наоборот. Спасти, — объяснял мне Берг. Но кто бы его слушал и слышал? Уж точно не я. В ушах пульсировало слово «опасность».

— Вы хотите чтобы у меня остановилось сердце? А еще лучше разорвалось? — отказывалась как могла.

— Ничего с твоим сердцем не случится, — Берг, как истинный представитель мужского рода, отвергал любую гипотетическую опасность, мерещившуюся мне в обозримом будущем.

— А откуда вы знаете? Оно у меня ранимое. А еще нежное и трепетное.

— Сердце у всех нежное, — отмахнулся мужчина.

— У вас его нет, — сказала, видя скорую свою победу. Берг почти перестал меня подталкивать.

— Ошибаешься.

— Тогда раз оно у вас есть, то отпустите меня на свободу вольную, чтобы я, как птица дивная, улетела от бандитов безбашенных куда-нибудь подальше, — запричитала белугой.

— Тебя нельзя отпускать на свободу. Ты одна погибнешь, — парировал Андрей в ответ.

— Вот еще. Я умею за себя постоять, — заявила, будучи уверена в своей правоте.

— Нас предали, — Андрей убрал руки.

— В вас говорят конспирологические теории. Выбросьте их из головы. Кому вы нужны?! — повернула голову, чтобы взглянуть в глаза мужчине.

— Я — никому. А вот ты очень даже. И желательно мертвой, — добавил таким голосом, что по по спине у меня побежали мурашки.

— Это еще почему? Я же никому ничего не сделала, — возмутилась.

— Миллиард на двоих не делится, — он имел в виду появление еще одной беременной от Поклонского.

— Мне он не нужен, — ответила искренне.

— Зато другим очень даже пригодится, — Андрей посмотрел по сторонам. Как будто проверял, а не следят ли за нами из-за соседних деревьев.

— Это вам что ли? — произнесла с легким подначиванием.

— Лезь, внутрь, — Берг пропустил мои слова мимо ушей.

— Ни за что, — я собиралась стоять на своем до конца.

— Тогда я тебя поцелую, — выдал он ни с того, ни с сего.

— Вы что меня? — спросила удивленно.

Меня притянули к себе, чтобы было удобнее и выполнили обещанное. И поцеловали. Жарко. Пылко. С языком.

Нет. Ну это нормально? Чтобы с языком именно в тот момент, когда я не желала лезть в вертолет. Всем же известно, если язык работает, то все остальные мысли отключаются. Мои и отключились. Вначале от неожиданности. Затем от удовольствия, пронзившего стрелой. Насквозь. От самого языка, до копчика. Не забыв задеть все жизненно важные органы. Прежде всего сердце.

Я сразу бросила сопротивляться, радуясь внезапно навалившемуся счастью.

Счастью целоваться. Когда со мной такое было в последний раз? С Русланчиком. А оно было давно. Я порядком подзабыла каково это. У меня тело молодое и здоровое. Требующее ласки и внимания. А не постоянных стрессов и неприятностей. Вот оно и отреагировало так, как полагается в подобной ситуации. Схватилась ручками за источник удовольствия. А если точнее, то Берга за шею. Чтобы удобнее было целоваться не только ему, но и мне.

И вообще это ничего не значит. Может быть я так страх лечу. Страх смерти, которым меня напугал Андрей.

Ах какие жаркие у него губы.

А руки сильные. И сердце громкое. Как мотор работает. Со звуком. И без сбоев.

— Ну, полетели, — услышала краем уха, продолжая целоваться. Жадно. Взасос.

У Берга оказались такие мягкие губы. Я аж пищала от удовольствия, чувствуя себя на седьмом небе от счастья в крепких руках, под напором требовательных губ.

— Стоп, куда полетели? — я с трудом оторвалась от источника удовольствия, к которому присосалась не хуже вампира.

— На аэродром. Куда же еще, — прокричал мне в ухо Берг, стараясь перекричать рев винта вертолета.

— Как я тут оказалась? — я со страхом взирала на окружающий мир. Сидеть в небольшом вертолете оказалось с одной стороны страшно, а с другой увлекательно.

Но только самую малость. Остальное время я боялась высоты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Обманный маневр.

— Так вы потому меня поцеловали, чтобы задурить голову?

— Не без этого, — Андрей был честен, как и всегда. — Но целовать мне хотелось и до этого.

Вот он признался, а что мне делать теперь с его признанием? Я громко хлопала ресничками, только этого не было слышно за шумом винта вертолета.

— Не волнуйся, скоро прилетим, тогда ты выскажешь все что думаешь по моему поводу, когда будем садиться в самолет.

— Это еще зачем? — возмутилась.

— Чтобы тебя отправить за границу.

— Одну? — даже икнула от неожиданности.

— Почему одну? Со мной.

В аэропорту мы оказались быстрее, чем могла себе представить.

Я все еще дрожала, как осенний лист, отходя от полета на винтокрылой машине. А Берг уже потянул меня из вертолета на огромную мишень посадочной площадки, нарисованную белым. Татуировку на асфальте, мимо которой ни один пилот не промахивался, переливалась алмазной крошкой и хрустела под ногами.

Недалеко от места приземления стоял автомобиль скорой медицинской помощи, из которой заблаговременно выкатили носилки для Артика, лишь полозья вертолета успели коснуться земли.

Мужчину с большой предосторожностью положили на каталку, скрывшуюся в чреве бело-красного фургона.

— Выздоравливай, друг, — сказал на прощание Андрей, провожая взглядом отъезжающую машину. — Быстрее возвращайся в строй.

В это время я телепалась на ветру рядом, удерживаемая крепкой рукой Андрея. Не отпускающего меня ни на секунду. Но даже без этого контроля никуда бы не делась.

Слишком была взволнована, при этом достаточно рассеяна.

Воздушный путь от домика охотника до аэропорта просидела каменным изваянием, вцепившимся в Берга мертвой хваткой.

Обманный маневр Андрея принес свои плоды. Всю дорогу думала о случившемся поцелуе и в разговоры между мужчинами не лезла. Не до них мне было, мысли съедали изнутри.

Зачем он меня поцеловал? Достаточно было пощекотать и я бы сама залетела в салон. Или сделал это только потому что хотел отвлечь? А, может быть, я ему нравлюсь, как женщина. Такое возможно?

Это был не праздный вопрос для любой девушки, которою окатил своим вниманием интересный мужчина. А Берг не просто приятен, он еще загадочен, под завязку набит тайнами и местами забавен.

А еще он умеет делать сюрпризы.

По телу прокатилась сладкая дрожь желания, стоило подумать об Андрее. Да что за ерунда? Неужели из-за воспоминаний о поцелуе? Или потому что у меня давно не было мужчины?

— Марина, возьми свой паспорт, — Берг привлек мое внимание, протянув бордовый прямоугольник с гербом.

— Это не мой, — отмахнулась. — Мой в розовенькой обложечке.

Я свой документ могла узнать издалека, даже без шкурки виниловой рептилии, в которую облачала его для пущей сохранности. У паспорта имелась отличительная черта. Надрезанный уголочек. Как-то хотела укоротить надломившийся ноготь, а ничего плотного в маршрутке под рукой не оказалось, кроме паспорта. Я щипчиками нечаянно прикусила уголок. Но теперь могла узнать свой документ с десяти метров. Другого такого на свете не существовало.

— Это твой. Посмотри, — повелительным тоном приказал Андрей. — Иначе тебя за границу не пустят, — добавил. — Придется везти в багаже в качестве груза.

Хмыкнула и со скепсисом в глазах протянула руку. Взяла бордовую книжечку. Открыла. С главной страницы на меня смотрела девушка — вылитая я. Та же прическа, что на гражданском паспорте. Только на этом у меня на лбу красовался голографический герб, несколько искажая лицо.