Жестокая сказка (СИ) - Ангелос Валерия - Страница 55

Сжимаю кулаки. Дергаюсь. Но Рустам не позволяет броситься вперёд, не даёт мне вцепиться ногтями в мерзкую рожу.

Плевать, убьёт он меня или нет. Плевать! Я хочу выцарапать ему глаза. Хочу хотя бы попробовать. Может, он и заберёт мою кровь, но я так легко не сдамся, тоже боль причиню. Черт. Я сделаю ему больно. Очень, очень больно.

- Отойди, сын.

Это приказ. Мрачный. Холодный. Жестокий. Приказ, которому нельзя не подчиниться.

Сын? Что...

- Отпусти девчонку.

Отрывисто. Резко.

Дальше другая фраза. Непонятная. На чужом языке.

Пальцы Рустама разжимаются. В момент. Шаг в сторону.

Я оказываюсь перед своим будущим убийцей. Одна. Без защиты. Поворачиваю голову. Пытаюсь поймать взгляд.

Ничего. Напрасно. Рустам не смотрит на меня.

Мой Рустам. Мой?..

Рустам.

Я пробую его позвать. Кажется, пробую. Губы не двигаются. Звука нет. Я ничего не слышу. Не знаю. Не понимаю.

Что-то внутри лопается. Разрывается. Обрывается. Взрывается. И погибает.

- Красивая, - монстр улыбается, подходит ко мне вплотную. - На мать похожа. Даже лучше станешь. Голубоглазая блондинка. Брать твою грязную кровь будет сладко.

Я стараюсь броситься на него. Пробую кинуться вперёд. Пытаюсь хотя бы дернуться, шевельнуться. Но ничего не выходит. Совсем ничего.

Кулаки сжаты. Но я не могу сдвинуться с места. Как столб стою.

- Мой сын тебя сразу оценил, - монстр склоняется, треплет меня за щеку, потом хватает за волосы и дёргает. - Помнишь? Рустам тебя поймал. Выбрал. Хотел себе принцессу.

Рустам. Сын.

Что за бред?!

Боль. Чудовищная боль ударяет в голову. Жуткая. Снова переживаю ту самую ночь. Последнюю ночь, когда видела маму.

Мальчишка кричит. Хватает меня за волосы.

Он? Рустам?

- Не бойся, - монстр отпускает, поглаживает по макушке. - Мы действуем по закону. По нашему закону. Никто тебя не тронет. До восемнадцати лет.

Я не верю. Не верю.

Я...

Рустам не может быть сыном этого чудовища. Рустам другой. Хороший. Сильный. Рустам мой и только.

- Вы врете, - с трудом выпаливаю я. - Врете.

- Да? - монстр усмехается. - Наглая девчонка. Но ничего, это пройдёт. Твоя порода быстро гордость теряет.

- Рустам не ваш сын, - говорю громче. - Враньё.

Монстр хохочет. И это вырывает меня из оцепенения. Начинаю молотить его кулаками по животу. Отчаянно и яростно, всю злобу вкладываю. Дрожу от ярости.

- Тихо, девочка, - перехватывает мои руки одной ладонью. - Рустам мой сын. Но ты другому достанешься. Старшему по крови. Марату. Он с тобой расправится.

- Нет, - голос больно ранит. - Она моя.

- Рустам, - рявкает монстр. - Нечего волку тереться рядом с овцой. Жрать ее рано. Проваливай.

- Отец...

- Я сказал.

Удар за ударом. Глохну. Смотрю, как удаляется высокая темная фигура. Удаляется, не оборачиваясь. Теряется. Расплывается. Меркнет.

Больно дышать. Больно горлу. Больно груди.

Везде больно. Очень. Глаза как ножом полосует.

- Пора тебе узнать за что будешь отвечать, - чеканит монстр. - Пора посмотреть на грех, за который ты прольёшь всю свою кровь.

Он кладывает что-то в мои ладони. Что-то гладкое. Прямоугольное.

- Жизнь за жизнь, - говорит. - Все честно. Все по справедливости.

- Что это? - шепчу, перевожу взгляд вниз, на руки, пытаюсь понять, различить, но взгляд не проясняется.

- Видео, - заявляет монстр. - Кино от твоего дяди. У него было много таких фильмов. С разными девушками. Это самое долгое и самое интересное. На нем моя дочь. Амина. Посмотри и ты поймёшь, почему в тебе течёт грязная кровь.

+++

Я вбегаю в дом, бросаюсь к видеомагнитофону. Наконец, могу рассмотреть надпись на кассете - «Принцесса Амина». Слёзы больше не застилают глаза. Немного успокаиваюсь. Пальцы дрожат, с трудом справляюсь с кнопками.

Амина. Так звали дочь монстра. Что мой дядя сделал? Что там? Какое ещё кино? Ничего не понимаю. Но очень хочу понять.

Дядя пропал вместе с мамой. Ну почти. Но дядю мне было не жалко. Это же он все начал. Он виноват. Он и монстр. Они все безумные.

Экран вспыхивает. Первые кадры - улыбающееся лицо моего дяди и девушка рядом. Очень красивая девушка. Но она как будто спит. Просто спит. Да?

Вздрагиваю. Не различаю, что раньше происходит. Грохот. Телевизор раскалывается на части. Стекло осыпается.

- Тебе нельзя это смотреть, - ещё один удар в спину.

Вскакиваю и оборачиваюсь.

- Кто ты? - смотрю на незнакомого парня, ворвавшегося в мой дом. - Убирайся!

- Принцесса, - бормочет, дотрагивается до плеча.

- Нет! - кричу. - Не трогай меня! Не смей...

- Юля, - от этого слёзы снова стекают по щекам.

- Я тебя узнала, - шепчу, отшатываюсь назад. - Ты его сын. Сын этого чудовища. Вы забрали мою мать. Вы убили ее и меня убьете. Я тебя помню. Ты пытался. Ты уже пытался меня...

- Юля, - подступает и берет за руку.

- Ты Рустам! - выпаливаю. - Рустам Ахметов. Я тебя ненавижу. Тебя и твоего чертового отца. Зачем ты пришёл? Зачем помешал посмотреть запись?

- Ты моя, - говорит он, поворачивает мою ладонь, поглаживая отметину от пореза ножом. - Моя невеста. Сама сказала. Сама выбрала.

- Нет, нет, нет, - отчаянно мотаю головой. - Убирайся! Проваливай. Понял? Я не твоя и никогда твоей не буду. Лучше сдохну!

- Принцесса, - сминает ладонь. - Юля.

- Уходи! Убирайся! - дико ору. - Ты не тронешь меня до восемнадцати лет. Не тронешь. Ты никто. Ты...

Предатель. Проклятый предатель.

Ты солгал. Не сказал мне правду. Ты ушёл. Оставил меня со своим чертовым отцом. Бросил. Обещал защитить. Обещал оградить. И предал.

Ты тот, кого я должна забыть.

Глава 48

Память возвращается в момент. Воспоминания обрушиваются лавиной, подминают под глыбой стылого льда, погружают в холодный ужас. Зажимаю рот ладонью, закрываю глаза, отчетливо осознаю главное: правда всегда оставалась рядом. Неотступно. Как злой рок. Неотвратимо. Как сама судьба.

Я не забывала. По-настоящему – не забывала. Каждый кадр высечен в сознании. Выбит. Вырезан по живому. Рустам Ахметов внутри. В моей голове. Пронзает разум. Такое не вытравить. Не вычеркнуть, не стереть. Непреложная истина. Незыблемая.

Жестокая ирония. Издевательский расклад. Иначе и не назвать.

Я помню, как он разбил телевизор. В щепки разнес видеомагнитофон. Раздробил кассету в порошок. Растоптал. Не дал мне ни единого шанса досмотреть запись. Я так и не поняла, что именно скрывалось там, за что предстояло отдать жизнь, за какой грех нужно платить кровью. Я кричала и рыдала, приказывала постороннему парню убираться, снова и снова повторяла, что не знаю его. Прочь. Уходи. Проваливай. Фразы до сих пор отбиваются гулким эхом внутри.

Вот только… он не был посторонним.

Моя первая любовь. Глупая. Наивная. Детская. Настоящее чувство. Истинное. Неподдельное. Ничем не замутненное. Сильная привязанность. Гораздо крепче привычной дружбы с другими ребятами.

Рустам не сдавался. Не хотел меня отпускать. Раз за разом появлялся, пытался пробить броню. Брал за руку, вел пальцем по шраму. Пробовал заговорить.

Я орала. Истерически вопила. Вырывала ладонь, убегала прочь, мчала подальше, толком не разбирая дорогу. Плевать. Готова сбежать куда угодно, лишь бы оказаться дальше от него.

Враг. Предатель. Сын убийцы.

Господи. Я должна его ненавидеть. Должна, но…

Однажды он исчез. Просто перестал появляться. Я бы решила, он опять отправился в ту странную школу, но в моей комнате начала регулярно появляться лаванда: то на кровати, то на столе. Этих цветов становилось все больше. Сперва маленькие букеты, после целые охапки. Их мог приносить только Рустам. Однако я все подарки вышвыривала в окно. Я хотела забыть его. Очень сильно. Я старалась.

Потом и лаванды не стало. Общение полностью прекратилось.