Девиантный Король (ЛП) - Кент Рина - Страница 32

— Я должна спросить тебя об этом. После многих лет, когда ты отмахивалась от парней, ты вдруг заинтересовалась Ксандером?

Я моргаю.

— Меня не интересует Ксандер.

— Так ты просто держала его за руку для вида? Ты также впервые за много лет зашла в кафетерий с Ксандером для шоу? — ее губы дрожат.

— Подожди. Ты.. у тебя чувства к нему на протяжении всего этого времени?

— Абсолютно нет.

— Тогда в чем дело?

— Ты же знаешь, что он издевался надо мной годами! Уверена, что в каком-то кодексе по дружбе написано, что ты не встречаешься с задирой своей лучшей подруги.

Я недоверчиво смотрю на ее покрасневшие щеки. Быть рациональной прямо сейчас чертовски сложно.

— И разве этот кодекс по дружбе не гласит, что ты не должна обниматься с задирой своей лучшей подруги и плакаться у него на груди? Разве это позволяет тебе вести себя с ним дружелюбно, когда это явно доставляет мне неудобство?

Губы Ким приоткрываются, когда она нажимает на тормоза, останавливая машину на обочине дороги. Водитель кричит и сигналит, но она игнорирует его и маниакально стучит по рулю.

— Так вот в чем все дело? Ты мстишь из-за этого?

— Я не собираюсь мстить.

— Тогда что? — ее глаза наполняются слезами. — Это Ксан, Элли. Ты не можешь быть с ним..пожалуйста?

— Я не с ним. Это притворство и игра, чтобы остановить издевательства. Разве не ты говорила мне использовать их, пока я могу?

— Ох. — в машине воцаряется тишина. Я смотрю из окна на детей из сада, переходящих улицу. — Кинг и я не то, о чем ты думаешь, — голос Ким смягчается.

— Разве ты не видишь, что он встает, между нами, Ким? — мой голос побежден.

— Я этого не допущу. Я не идиотка, как только я получу нужную мне информацию, я отойду от него.

— Какую информацию?

Она возвращается к постукиванию по рулю.

— Я скажу тебе, когда буду уверена. Дело в том, что я обещаю никогда не причинять тебе вреда, Элли. Ты заметила меня, когда я была невидимкой, и я никогда этого не забуду.

Я смотрю на нее, слезы застилают мое зрение.

— И я бы никогда не причинила тебе вреда, Ким. Ты лучшее, что случилось со мной с тех пор, как я поступила в эту богом забытую школу.

Ким бросается на меня медвежьими объятиями. Я обнимаю ее, вдыхая ее мягкий цветочный аромат. Я не знала, что нуждаюсь в объятиях, пока она не предложила это.

Когда она отстраняется, ее глаза скользят в сторону, прежде чем встретиться с моими.

— Почему Ксандер попросил тебя стать его фальшивой девушкой?

— Не уверена, но думаю, что это его месть за то, что Эйден утешал тебя на прошлой неделе и все внимание, которое он давал тебе с того момента.

Ее губы приоткрываются, и она сдерживает улыбку.

— Серьезно?

— Почему у тебя такой счастливый голос?

— Нет! — она крепко сжимает рот.

— Да! — я тычу пальцем ей в бок.

Она извивается и фыркает, пренебрежительно махнув рукой.

— Ты и Кинг, да?

Моя грудь сжимается при упоминании его фамилии.

— Я и Кинг что?

— Ой, да ладно, Элли. Всегда такой спокойный Кинг начал свой первый бой за тебя.

Я качаю головой.

— У него просто некоторые проблемы с Ксандером.

— Ага. У него проблемы с тем, что Ксандер прикасался к тебе. Никогда не видела, чтобы он терял контроль, даже когда умерла его мать.

— Ты была рядом, когда умерла его мать?

Я знаю, что миссис Кинг больше нет, но никогда на самом деле не задавалась вопросом, как ее отсутствие может сыграть роль в жизни Эйдена.

Как я могла не задумываться об этом раньше? Психологические проблемы людей всегда начинаются с их родителей. У самых известных в мире убийц-психопатов обычно были проблемы с родителями.

— Конечно, — говорит Ким. — Мы соседи, ты же знаешь.

Точно. Иногда я об этом забываю.

— Сколько тебе тогда было лет? — я спрашиваю.

— Нам было, быть может, лет семь? Я была там. Она умерла от болезни, но...

— Но что?

Ким понижает голос, как будто говорит мне совершенно секретно.

— Ходят слухи, что ее настоящая причина смерти это самоубийство, но King Enterprises замаскировала это под болезнь.

— Ради чего?

Ким пожимает плечами.

— Не знаю, но это может быть из-за акций и прочего.

— Она была склонна к самоубийству?

— Не думаю? Тетя Алисия была такой милой и заботливой. Помню, что она любила Эйдена и слишком заботилась о нем — то, что дядя Джонатан не ценил. Бедняги Эйден даже не было рядом во время ее смерти.

Я наклоняюсь вперед на своем сиденье.

— Что ты имеешь в виду?

— Он уехал в летний лагерь, а когда вернулся, его мамы уже не стало. Я до сих пор помню пустоту в его глазах на похоронах. У меня до сих пор мурашки по коже... брр. Знаешь, он не плакал в тот день. Он стоял рядом со своим отцом в полном молчании во время всей церемонии.

Что-то сжимается у меня в животе. Потеря матери в таком юном возрасте, пока его не было, должно быть, была разрушительной. Я даже не помню своих родителей, но иногда все еще ощущаю потерю, словно это произошло вчера.

Ким отвозит меня домой, и мы проводим остаток вечера за учебой, а затем смотрим несколько серий Люцифера, пока не возвращается тетя.

Некоторое время спустя Ким уходит, чтобы помочь Кириану с домашним заданием. Она всегда делает вид, что ей все надоело, но она не может провести целый день, не думая о нем.

Отец Ким дипломат, который большую часть времени проводит в Брюсселе и редко бывает дома. Ее мать известная художница, которая обычно запирается в своей студии, поэтому Ким стала взрослой с тех пор, как Кириан родился восемь лет назад.

Она не только его старшая сестра, но и его мать, отец и лучший друг. Она всегда говорила, что не хочет, чтобы он ощущал ту же пустоту, что и она, когда росла.

Мы с тетей готовим ужин вместе. Я почти не слушаю ее и рассказываю ей о своем дне в школе.

Я отвлекаюсь не на шутку.

— Что-то интересное у тебя в телефоне? — спрашивает тетя подозрительным тоном, когда я проверяю его в миллионный раз за последний час.

Я заставляю себя улыбнуться.

— Нет, ничего.

Абсолютное молчание.

Эйден не отправил ни одного из своих ночных сообщений.

Я его расслаблю.

Голос Сильвер затягивает петлю вокруг моей шеи. Мои пальцы чешутся, а руки кажутся грязными, хотя я только что их вымыла.

Я опускаю их под воду в раковине, а затем отстраняюсь, замечая, что тетя наблюдает за мной.

Она знает, что я становлюсь одержимой мытьем рук только тогда, когда волнуюсь.

— Схожу в магазин, — выпаливаю я, чтобы отвлечь ее внимание.

— Зачем?

— У меня закончились тампоны, — говорю я первое, что приходит в голову.

— Но у тебя же не месячные, милая.

— Должны прийти через несколько дней. Ты же знаешь, мне нравится быть готовой.

Я уже направляюсь к двери.

— Эльзи.

— Да? — я оборачиваюсь через плечо.

Тетя Блэр машет купюрой.

— Ты забыла деньги.

— Верно. — я неловко улыбаюсь и забираю у неё деньги.

— И надень свитер. На улице прохладно.

— Да, тетя, — кричу я с порога.

— Не задерживайся.

Сунув ноги в обувь, я набрасываю тонкий свитер поверх своего черного хлопчатобумажного платья, на котором написано «Комфортно Дома». Платье похоже на огромную футболку, которая заканчивается у меня на коленях.

В тот момент, когда я выхожу из дома, первые капли дождя падают мне на нос и ресницы. Я могла бы вернуться за зонтиком, но я этого не делаю.

Вместо этого я позволяю своим ногам взять верх.

Я бегу по пустым, освещенным улицам так быстро, как только могу. Ночной холод бьет меня по лицу, и дождь пропитывает меня за считанные секунды.

Но этого недостаточно.

На груди тяжесть.

Удушающая.

Она лишает меня возможности дышать чистым воздухом.

Каждый мой вдох кажется грязным и нечистым.

Я чувствую себя грязной.

Единственное, что может очистить меня, это бег и дождь.