Смерти подобна (СИ) - Мелевич Яна - Страница 46

— Жнец не мог проникнуть в Зазеркалье, а если оно уничтожено, то…

Говорить о последствиях не хотелось. Живого или мертвого Ящинского могло попросту затянуть в пустоту, где дух будет вынужден скитаться по дорогам вечность, становясь тенью самого себя. Или его пожрал высший демон, которого Владислав вызвал перед тем, как отправить нас из ловушки.

— А призраки что говорят? — Папуш остановилась, внимательно глядя на меня.

Поджав губы, я подняла руку, указывая на полупрозрачную фигуру дамы в муслиновом светло-зеленом платье. Наталья Семеновна металась от одного жителя к другому, периодически прижимая к груди руку в кружевной перчатке или касаясь своей шеи, на которой остался след от удушения веревкой.

— Сударыня, будьте добры объяснить мне, что происходит? Мой покой был нарушен невероятным шумом, — обратилась она к нам, касаясь моего плеча. — Нельзя ли решить эту проблему. Я все же дама благородная, стоило бы с большим уважением относиться ко мне. Не первое десятилетие живу в этом городе.

От прикосновения призрака появилось ощущение, будто вляпался в холодный студень. Ко всему прочему, он еще знатно был наэлектризован, поэтому статическое электричество всенепременно било живого человека, стоило какому-нибудь духу просто тебя потрогать.

— Вот какой с них толк? Они же ничем от живых не отличаются. Смотрят на зрелища. А детали им не важны, — проворчала я, ударив лопатой разбитому асфальту. Из-под ковша появились зеленые искры, и призрак испуганно метнулся в сторону.

— Хамка! А еще некромант, — перешла на человеческий язык высокодуховная Наталья, обиженно смотря на меня и дуя пухлые губки. — Никакого воспитания, дерзкая девчонка.

— Сейчас договоришься. Быстро тебя силой упокою, — огрызнулась я, не желая церемониться с наглым духом. Их у меня таких целое кладбище и полгорода. Еще под всех подстраиваться.

— Н-да, — цокнула языком подруга, наклоняя голову. — Что-нибудь можешь вспомнить? Вася толком ничего не сказал, только что зеркальщик был силен. Не удивительно, если он владеет Хаосом…

— Он не владеет Хаосом, — я перебила ее, заметив мелькнувшее удивление на лице Станки. — Это сила Призванных. Зеркальщик использует поглощенные души, чтобы усиливать свой дар. Во всяком случае, так говорит Жнец.

— А так можно?!

«Можно. Ведь ваша душа — это чистая природная сила. Почти такая же, что протекает по лей-линиям под городом и всей стране. Другое дело, чтобы научиться ею управлять, нужны годы практики», — отозвался Жнец в моей голове, и я устало вздохнула.

Сколько душ должен был собрать Призванный за всю жизнь, дабы достичь такой мощи? Он обманул церковную защиту, обошел систему безопасности, легко и просто влился в жизнь города, наблюдая за нами. Хотя больше всего меня интересовало сколько еще таких, как этот зеркальщик, существовало Призванных в городе. И почему я никак этого не почувствовала.

«Душа того, кого насильно призвали, способна находиться на земле только будучи привязанной к конкретному носителю или к предмету. Твои зомби — типичный пример Призванных на предмет. Та стальная плита — это обычный каркас для души без тела».

— А с телом, значит, они постепенно поглощают душу того, кто их призвал, и живут за счет энергии других. Так? — спросила я вслух, заставив Станку удивленно вздернуть бровь.

— Сложно, — поморщилась цыганка. Стоило мне пояснить ей наш с Жнецом диалог.

— Отец Инги постепенно слился бы с ее душой. Голод и боль, которую он испытывал в тех цепях, что удерживали его душу, постепенно озлобляют. В конце концов Владимир Максимович превратился бы в машину, пожирающую души и живущую за их счет, — ответила я мрачно, представляя себе эти перспективы.

Десятки, тысячи возможных Призванных, способных использовать энергию мертвых. Если это маги или нелюди, то их сила ничем бы не уступала носителям Хаоса или архимагам. Идеальная армия под командованием тех, кто желал свергнуть нынешнюю власть. И вычислить их сложно, неудивительно, что даже сюда приехали военные.

Мы даже не знали, сумел ли Ящинский победить зеркальщика. Ведь ни того, ни другого пока не нашли.

— Церковники, — услышала я Станку, вернувшись из своих мыслей в реальность.

Повернулась, замечая раздающего указания Пантелея Пантелеевича. Настоятель лично пожимал руку каждому раненому и что-то тихо шептал на ухо, провожая к машинам скорой помощи. Там же я заметила Олега, который стоял подле отца Сергея. Астафенко размахивал руками, чрезмерно объясняясь с Сергеем Владиславовичем. Тот же только утешающе коснулся его плеча.

— Сейчас вернусь, — вздохнула я, шагнув в их сторону. Олег заметил меня сразу, а вот отец Сергий продолжал разговор.

— …мы обязательно должны принять у себя всех страждущих. Подготовим комнаты для тех, кто лишился крова. Нужно будет заняться раздачей продуктов и теплых вещей.

— Может, стоит оставить эту часть на правительстве губернии? Пошлем запрос в городской совет, — сжал переносицу Олег, явно представляя себе масштабы работы.

От этих слов отец Сергий внезапно по-доброму, пусть и немного печально, рассмеялся.

— Боюсь, ты переоцениваешь ресурсы чиновников, — развел он руками, а затем заметил меня. — О, Кристиночка. Как ты? С Васей все хорошо, его отвезут в больницу и сделают рентген…

Я вздрогнула, будто очнувшись. Открыла рот, чтобы задать вопрос, но остановила себя. Что за глупость сейчас мелькнула в моей голове? Тряхнув волосами, я с отвращением провела пальцами по спутанным прядям и вздохнула.

— Кому интересен ваш Шумский, — проворчала, хотя прекрасно знала, что с ним все в порядке.

Сама же дотащила его едва ли не силком до кареты скорой помощи и заставила недовольную берегиню обследовать его на повреждения в первую очередь. Еще чего, потом терпеть его призраком? Нет уж.

Сергей Владиславович вновь рассмеялся, и внутри меня все сжалось от странного чувства. Смазанная картинка мелькнула перед глазами. Там, в церкви, ведь именно наш старый учитель пытался коснуться мощей. Зачем?

— Отец Сергий, — начала было я, перебивая священника. Астафенко недовольно цыкнул, но мне было совсем не до него. — Хочу спросить вас.

— Да?

— Гончая! Здесь гончая!

Как в глупом фильме, когда не успеваешь спросить или сказать нечто важное. Нас постоянно прерывали. Внимательный взгляд отца Сергия преследовал меня весь путь от него до криков одного из силовиков, который пытался отобрать ревущего младенца у рычащей адской гончей Ящинского. Той самой, которую он оставил у коляски на этаже, пока мы продвигались к квартире злыдня.

— Разве она не должна была исчезнуть? — услышала я вопрос откуда-то со стороны. Кажется, это был кто-то из послушников.

Сама гончая осторожно опустила на землю кулек с малышом, порыкивая на любого, кто пытался к нему подойти. Вроде бы его мать забрали чуть раньше в больницу с помутнением рассудка. Я шагнула было вперед, сжимая лопату, но меня опередил капитан Лисин. Выставив руку передо мной, менталист выдохнул:

— Стойте на месте. Она все еще подчиняется Владу.

Бред какой-то. Если Ящинский погиб, гончая должна была потерять связь с хозяином. Эти твари пустоты служили верой и правдой только на условиях призыва демонологом, никогда не будучи преданными до конца. Те же демоны спокойно обманывали новичков, утаскивая и пожирая их души, если юный маг проникался к ним жалостью.

Впрочем, возможно, такой сильный менталист как Георгий ощущал что-то, чего не понимали мы.

— Где? — задал он один единственный вопрос, от которого гончая заскулила и принялась рыть землю лапами. Она отчаянно выскребала когтями корни трав, периодически задирая голову и издавая жалобный вой. Будто пыталась найти нечто важное, но все никак не могла отыскать след.

— Чувствует его, — прошептал Лисин, оглядываясь. — Тут есть демонологи? Нам нужно открыть портал в пустоту.

— И кто пойдет? В пустоте сгинуть даже с гончей вполне легко. Мы там всем отрядом чуть не погибли, — возразила я, сжимая от волнения древко лопаты.