Серые Ангелы (СИ) - Богатырев Александр Николаевич - Страница 57

— Но так ли уж значительны эти самые «беспоповцы» и «справедливцы»? Не получится ли так, что с возрастанием сознательности трудящихся масс их влияние сойдёт на нет?

— Отнюдь! Васса Эсторский провёл специальное исследование на этот счёт. Их слишком много в массах рабочих. А это значит, что они при любых серьёзных изменениях в обществе, в стране сохранят свой авторитет в массах. И он останется доминирующим вплоть до Социалистической революции. Вы же сами говорите, что «идея, овладевшая массами становится материальной силой». На девять десятых, эта Идея уже в массах русских рабочих. Им не хватает малого: убеждения, что менять в стране надо всё — всю систему, саму власть. А не менять одних мерзавцев при власти на других негодяев. То есть, им не хватает идеи революции. И те самые «беспоповцы» и «справедливцы» то самое звено цепи…

Намёк тут был конкретный — на слова Ульянова про: «надо найти ключевое звено цепи…». Присутствующие переглянулись снова. Но Натин продолжила.

— По исследованию Эсторского, беспоповцы, преобладая в нечерноземной части России, являются костяком фабричных рабочих. С одной стороны, невыгодность крестьянского труда стимулирует их к уходу на заработки на заводы, с другой — их разветвленные социальные сети обеспечивают быструю поставку нужного числа дисциплинированных работников сразу по возникновении потребности в них.

— Это обеспечивает исключительную роль беспоповцев как в будущем становлении Советской власти, так и в разгроме «никонианской» церкви, — закончила она «попинав» напоследок ненавистную многим Церковь.

И действительно. Если «религия, это опиум для народа», то Церковь целый наркодиллер. Паразит на теле народа.

Тут Натин слово в слово повторила тезисы, что ранее ей выдал Василий. И она также после его выкладок была уверена в том, что именно беспоповцы разгромят ту самую «никонианскую церковь», которая и её уже успела достать до самых печёнок. Как она ни уклонялась от столкновений с представителями духовенства или отдельными «ушибленными православием».

— Хотите, чтобы вас поддержал народ? Опирайтесь на эти слои населения — на беспоповцев! Они имеют в народе тот самый, необходимый авторитет, что продвинет ваши идеи в массы. Именно выходцы из среды беспоповцев, если наполнят партию большевиков, привнесут тот необходимый и мощный русский народный дух что обеспечат вам победу. Именно они могут и обеспечат превращение вашей партии в главную патриотическую силу эпохи. Главное тут, чтобы вовремя уловить это течение и суметь возглавить его, став его символом и олицетворением.

Василий в своё время, ещё до того, как она поехала в Германию с идеей своего исследования, ознакомил Натин с некоторыми тонкостями истории «того мира». Присовокупил, правда, что «они проходя, изучили тот мир достаточно подробно», чтобы у неё не возникло ненужных подозрений.

И одна из «тонкостей» состояла в том, что большевики и вообще социал-демократы России долго искали «ключик» к собственному народу. И как бы это ни было смешно, но рано или поздно, кто-то из агитаторов таки нашёл. И состоял он в банальном: говорить с рабочими просто, без зауми. На языке справедливости, на языке религиозных ценностей. Не тех «поповских баек», что каждодневно втирают им «святые отцы церкви», а того, что «правильно». А раз так, то если они прямо сейчас озаботятся тем, что донесут, то к революции эти самые «большевики» (которые пока так не назывались — не было ещё раскола в РСДРП) будут неизмеримо более сильной и многочисленной организацией, объединяющей передовой, по тем временам класс.

Василий даже срок поставил: «Хорошо было бы, если создать мощную революционную организацию среди рабочих и крестьян к 1905-му году». Но тут уже от самой принцессы-прогрессора мало что зависело. Впрочем… Если нужная информация прибудет намного раньше чем в том мире и времени, если её же «усугубить» теми знаниями и умениями, что владеет сама Натин, — ведь не зря же училась в университете — то… может быть и наоборот — зависит и много. Некоторые приёмы построения речи для внушения нужных идей, методы ведения пропаганды, в этом мире не были известны.

Единственное, что она решила придержать пока при себе, — , обычную для них, для её времени и её мира, но крайне «дикую и неправильную» информацию что она нашла в ходе вояжа в Германию. Не время для её озвучивания. Особенно в среде российских марксистов. «Не поймут-с!».

Сейчас им, как завещает ещё в будущем их вождь и учитель, надо «учиться, учиться и учиться». Не до «Высоких Теорий».

Хотя… Её постоянно подмывало заявить нечто типа: «Капитализм не очередная ступенька в восхождении человечества по лестнице прогресса, а тупик. Вполне смертельный. А значит, если есть возможность уклониться от его построения то надо так и сделать!».

Впрочем, уже в среде социал-демократов, медленно но верно вызревала идея, что конкретно в России как раз и есть такая возможность — сделать пролетарскую революцию. Да и беседы на тему революции и развитии общества с одним из их вождей — Ульяновым, — немало подвигли дальше в укреплении этого убеждения. Возможно, Владимир, нашёл в лице Натин не только благодарного слушателя, но и источник дополнительной информации, подтверждающий его теоретические выкладки в области подготовки революции.

Кстати он же присутствовал на этих лекциях. Слушал всё внимательно. Много записывал. Методы агитации и пропаганды в среде рабочих и крестьян, явно слабое место в работе российских социал-демократов если этот очень умный человек так уцепился за лекции.

Чувствовалось также: есть непосредственный контакт с этой партией. Есть контакт с их вождями и идеологами. Пусть сейчас не все воспринимают её саму и её выкладки адекватно — много спорят, — но по главному конкретно сейчас, а именно методам, возражений в их среде нет.

Под конец, когда весь чай уже был выпит, выпечка, выставленная к нему, съедена, зашла Паола. Реакция у некоторых, кто её не знал, была нервная. Да и остальных покоробил её странный наряд и маска на лице. Паола, явно играя на публику, посмотрела на всех с высока, и медленно стянула с лица маску.

Многие здесь уже оценили и покрой и расцветку костюма Паолы — будучи облачённой в него, в это время суток она превращалась в невидимку на улицах города. Единственное, в чём они остались не осведомлены, так это о функции очков, которые Паола аккуратно сложив, сунула в нагрудный карман.

— Госпожа! Соглядатай обезврежен. — Доложила она. Говорила, как всегда, на итальянском.

— Где он? — коротко спросила Натин.

— Как вы приказали, вывезен в то самое место и сброшен.

Натин зловеще усмехнулась. Она представила какое впечатление эти речи произведут на тех, кто услышал. Ведь наверняка подумают, что «вот эта чернявая зарезала соглядатая и спустила его в озеро с грузом на шее». Пусть так думают. Полезно для имиджа. Хоть на самом деле всё и обстояло далеко не так.

В то самое время, когда Натин «развлекала» собравшихся своими «сказками», Паола следила за наблюдающими.

Сегодня их оказалось мало — всего один. А дальше — дело техники: выстрел снотворного, от которого жертва не будет помнить ничего, что было с ней за последние сутки, и вывоз тела подальше от города. Утром соглядатай очнётся валяясь в грязи. С жуткой головной болью и полным непониманием того как он оказался конкретно здесь и что с ним вообще произошло.

Сама процедура удаления соглядатаев была обставлена так, что часто наводила на них ужас. Именно этой неизвестностью. Может также потому, у Паолы с помощницами, последнее время не так много работы.

Кстати, помощницы также из ярых социал-демократок. В том числе и из тех, кто ранее был в рядах социалистов-революционеров. Им очень понравились методы работы принцессы Атталы. Они многому у неё научились и надеялись, что Натин их не перестанет учить и дальше.

Они были прекрасно осведомлены кого охраняют и от кого. Это наполняло их осознанием ещё большей значимости чем прежде. Прежде им доверяли разве что листовки клеить. А тут — вполне себе боевая работа. А то, что никого из «вражин» ещё не убили их не расстраивало. Они видели какой эффект производит «химия», которую они применяли. И он, в смысле эффект, их радовал гораздо больше, нежели если бы того топтуна просто прирезали. Однако могли и прирезать… Приказа не было!