Серые Ангелы (СИ) - Богатырев Александр Николаевич - Страница 23

— То есть, извините, госпожа Натин, вы хотите сказать, — осторожно обратился Бокий вклинившись в паузу. — Древние, это те самые, что из Аньяны? Строители Врат?

— Почти наверняка это они. Впрочем, в образе Древних могут фигурировать и те, кого Аньяна подняла из народов, что были здесь. И вот эта деятельность Аньяны нашла отражение в старинной легенде. Сейчас она существует в форме уже христианской легенды. Изрядно отличающейся от оригинала, но сохранившая дух. По ней, когда воинство Люцифера ринулось штурмовать Небо, в нём не было тех, кто занял сторону… людей. Они же не стали и на сторону тех, кто защищал небо. И всё потому, что люди, по замыслу Творца, были третьей стороной. И полем битвы Света и Тьмы. Теми, кому, в отличие от ангелов, изначально была дана свобода выбора. В том числе и своего Пути. Им изначально дана была возможность не просто славить Творца, но возможность подняться до Него. Стать Богоподобными. Изначально люди были далеко внизу. Их стезя — Путь. И на этом пути они могли всё. Если бы захотели. Но так как они в этой войне были третьей силой, Творец дал им в защиту Серых Ангелов. И Серым же дана была возможность творить и Зло, и Добро. Как и людям. Поэтому, Серые Ангелы стоят посередине — Между Небом и Адом. Их личный Путь оградить людей от произвола двух Сил. Но если вдруг случится так, что Серые Ангелы покинут мир людей, им на смену придут Ангелы Тьмы. А это и будет — Апокалипсисом.

— Значит, Серые Ангелы по этой легенде, защитники людей?

— Да.

— Но почему в мире так много зла? Серые Ангелы не справляются?

— Людям дан выбор между Злом и Добром. Они выбирают.

— Значит, если все люди выберут Зло…

— …Серые Ангелы уйдут. И наступит Конец Света.

Натин и не заметила, как оба слушателя почти слово в слово повторили диалог Васи с Паолой, когда тот впервые озвучил ту легенду.

— Это легенда. Но в ней очень много от правды. Аньяна действительно старалась отвадить своих подопечных от путей ведущих к гибели. Предостеречь и избавить от того, что у нас носит название «Воронка Инферно». Мой мир, — преемник Аньяны в этой деятельности. И вот здесь…

Натин сделала паузу. Лицо её снова стало мрачным. А слушатели напряглись.

Нельзя сказать, что они ей верили на слово, но это уже не было важным для самой Натин. Скоро она откроет Врата. А там… Уже не важно. Главное сейчас — получить хоть и мелких, но союзников по эту сторону Врат.

— К вам, нас занесло случайно. Моя ответственность — мир Атталы. Мы должны быть там. Как младшая принцесса Атталы, мы отвечаем за него. За его возвышение. Поэтому мы обязаны вернуться.

Натин даже здесь пыталась прежде всего убедить себя. Не этих двоих. Она это почувствовала и снова в душе поднялся раздрай и метания.

— Такое ощущение, что у нас эта самая «Воронка Инферно» — как-то скептически заметил Бокий. Его друг, однако, неожиданно горячо с ним согласился.

— Вы ступили на её край. — подтвердила Натин. — Пока только на край.

— И вы решили, поэтому, отсюда уходить, госпожа Натин? — как-то не совсем вежливо спросил Бокий, видно заметив её колебания.

— Нет. У нас свой мир ответственности.

— Но зачем, тогда, вам, госпожа Натин, понадобилось Кольцо? — задал напрашивающийся вопрос Бокий.

— У вас здесь, в вашем мире, аномалия. Редкая. Но очень неприятная. Мы называем её «нулевая зона». И с моими средствами передвижения между мирами он превратился в ловушку. Чтобы уйти в свой мир, мне необходимо преодолеть… — у Натин явно кончились термины этого мира. — Нам нужно гораздо большее усилие, нежели может позволить то, что есть в наличии для обычного перехода. Ваш мир, если говорить образно, болото. А Кольцо Аньяны, Звёздные Врата — даёт возможность мне выпрыгнуть из него. Вот так.

«Вообще, выйти из „нулевой зоны“ — подумала Натин, — можно двумя способами — либо построить звездолёт и прыгнуть в междумирье пройдя через фотосферу Солнца. Там уже „вырулить“ к своему миру просто. Ну… если есть звездолёт — просто. Либо… Использовать Врата.

Сейчас есть Врата.

Иначе, пришлось бы строить Звездолёт. А его здесь построить — вполне можно состариться к тому времени. Ведь для пробоя потенциального барьера нулевой зоны, даже если учитывать то, что вся фотосфера любой звезды это одна большая такая „узловая точка“, да таким объектом как звездолёт, нужна вполне определённая скорость — около пятисот километров в секунду».

Закат меж тем догорел, и Андрею, пришлось-таки зажечь свой фонарь. Он еле успел опустить на место стеклянный колпак, защищающий горящий фитиль от ветра, как оно случилось.

Цз-зынь!

Под звёздным небом разнёсся громкий звук. Как от серебряного колокольчика.

Невольно и Бокий, и его товарищ обернулись на него чтобы увидеть как зажёгся символ на самой верхушке Кольца, а по ободу пролегла тонкая белая полоска.

Они сияли неярко. Но в наступившей ночи, да ещё в условиях, когда луна ещё не взошла, наверняка были видны за многие километры. Парни подскочили со своих кресел.

— Вот и началось! — выдохнула Натин и тяжело поднялась со своего кресла.

Сейчас она шагнёт в Аньяну. А там до дома — рукой подать. Можно сказать, что уже дома… Но почему же так гадко на душе?!!

Глеб с Андреем, замерли.

Натин молча прошла между ними в результате чего те отскочили от неё как шарики бильярда расталкиваемые третьим.

Она подошла к кольцу и замерла там, собираясь с духом.

Управление уже было активировано, так что на панели управления, как только она дотронулась до еле заметного значка, тут же появились знаки набора адреса.

Адрес Аньяны она набрала быстро, одной рукой да так, что расположившиеся по обе стороны, неподалёку Глеб и Андрей не успели ничего запомнить. Но Натин на это не обратила никакого внимания. Всю её занимало ощущение, что она поступает очень неправильно. И во всех её действиях есть одна, но фундаментальная ОШИБКА.

На панели управления медленно, словно нехотя проявилась знакомая до боли пиктограмма — мир Аньяны. На мгновение, настроение взвилось в заоблачные выси, но тут же упало ниже нижнего.

«Почему пиктограмма красная, а не зелёная?!!» — лихорадочно соображала Натин и эта проблема вогнала её в ступор. Томительную минуту она соображала, что это может значить. Так как она особо интересовалась всем, что связано с Аньяной и Атталой, то такие «мелочи», казалось бы, не могли скрыться от её дотошного внимания. Ведь она перечитала тьму книг на эту тему. И если бы такое было в тех книгах, она бы обязательно запомнила.

«Может быть это означает, что не хватает энергии пробить канал?! — мелькнула догадка в голове. — Ведь когда Кольцо только начинает заряжаться, то у него тоже надписи все красные. И только после становятся белыми… Но пиктограмма должна быть зелёной, а не белой!.. В книгах этого нет! Неужели с этим ещё никто не сталкивался?!! И мне „везёт“ как проклятой?!!»

Внезапно она озлилась.

И на себя, и на своё «везение» и вообще на всё на свете.

Она зло оскалилась и как давят мерзкого клопа впечатала большой палец в сияющую красным пиктограмму.

На стоящих неподалёку Глеба и Андрея сия пантомима произвела большое впечатление. Особенно резкая смена радости на ярость. И последнее особо подчеркнула алая подсветка лица, идущая от ярко сияющей пиктограммы.

Но то, что последовало, заставило обоих немедленно забыть всё на свете. Кольцо ожило.

По его ободу вдруг начали зажигаться пиктограммы, которых ранее никто не видел. Именно что зажигаться, освещая всё вокруг своим алым светом. Причём зажигание каждого следующего сопровождалось громким звуком: как будто кто-то огромный молотом лупил по кольцу.

Глеб и Андрей попятились. Слишком страшно это выглядело. Особенно пылающие алым неведомые символы.

Из палаток, ошалев от неожиданного тарарама посреди ночи, выбегали заспанные студенты и останавливались узрев яркое зрелище ожившего Кольца.