Не ешь груши! (СИ) - Колотилина Октавия - Страница 8

Шелли сползла по стене, платье было искромсано, из двух десятков порезов на теле текла кровь. Подбежав и присев на колени рядом с девочкой, Инга опытным взглядом оценила повреждения:

— Раны довольно глубокие, их бы зашить. Но чем?

Флакончик со спиртовым гелем почти весь ушёл на обработку, Шелли не кричала — шипела, сжав зубы.

Второй шар просвистел над виском, отпрянул и звякнул за кучей камней. Расни вертелся во все стороны, выискивая нападающих; пахло селёдкой.

— Держитесь ближе друг к другу! — Доктор загородил раненую, растопырив руки.

— Что это, чёрт возьми, такое? Зачем они нападают? — Инга в панике оглядывалась кругом: откуда выскочит следующий?

«Нет, не люблю путешествовать, — думала она. — Дома хоть знаешь, чего ждать: переходя дорогу — посмотри налево, посмотри направо. Вниз, нет ли канализационного люка. Вверх, не летит ли самоубийца. Ну, ещё от кавказских свадеб со стрельбой нужно держаться подальше, от пьяных на „Феррари“ уворачиваться... Ладно, побуду здесь, тут хоть фотки красивые».

Подоспела Меранавана-да. Иллинойка поднесла свой челнок почти вплотную к широкому порезу на груди раненой и стала быстро-быстро поднимать и опускать его, как швейная машинка — иглу, из острия прибора вытягивалась светящаяся нить.

За полминуты тело Шелли покрылось штрихами: можно было подумать, что на неё села стая светлячков.

— Квантовая материя? — удивился Доктор, рассматривая стежки. — Она же нестабильна?

— Здесь — да, — грубо бросила в ответ рыжеволосая. И тут же поправилась:

— Простите, милорд. Но я не должна отвлекаться. Челнок телепатически со мной связан, его поле поддерживает нити.

— Только вот не надо говорить «милорд».

— Хорошо, милорд, постараюсь...

Уже совсем стемнело. Шаров вокруг становилось всё больше, с тихим завывающим звуком смерть выскакивала из-за крошащихся стен. У охотника кончились стрелы, Инге пришлось вытаскивать их из поверженных врагов. Холодные мерзкие тушки топорщились острыми, словно скальпель, ножами, которые так и норовили искромсать руки.

— И откуда берётся этот ужас! — застонала она.

— Фауна. Местные обитатели, — проворчал галлифреец. — Не пойму только, почему они нападают.

— Наверное, клюют на персиковое платье, — предположила Инга и покосилась в сторону Маранаваны-да. Та подколку не заметила, сидела, упрямо уставившись на своё плетение.

— Сейчас, попробую их отпугнуть. — Доктор лихорадочно вертел универсальную отвёртку.

Вжик! Что-то пронеслось мимо лица: один из шаров Расни не успел подстрелить. Меранавана-да отпрянула, спасаясь от лезвий, — и тут же светлячки начали исчезать один за одним, из ран Шелли опять засочилась кровь.

— Мне нужно концентрироваться! — прокричала иллинойка. — Прикройте!

Челнок заработал снова.

Доктор, наконец, закончил ковыряться в отвёртке, вскинул её над головой, залив пятачок вокруг синим мерцанием — и полчища тварей отступили. Лишь некоторые решались выпрыгивать на освещённый участок, но тут же сталкивались с мечом Расни, узким у рукояти и расширенным к концу.

— Что ты сделал?! — удивились все.

— Подаю на языке этих животных сигнал «Осторожно, хищник!» — пояснил Доктор. — Вряд ли это надолго поможет — они напуганы, их слабый разум затуманен.

Ну конечно: несчастные животные напуганы; можно подумать, сами они внушают только спокойствие и умиление.

— Да, я очень страшный! — оскалился Красный Кот. Рот в темноте казался пустым — все зубы были чёрными и заострёнными, словно клыки.

— Твои зубы! Что с ними?! — вскрикнула Инга.

— Специально долго подтачивал и жевал травку бетель, чтобы добиться нужного цвета.

— Ты же испортил эмаль! Они у тебя все выпадут к тридцати годам.

— Я не собираюсь становиться столь дряхлым стариком. Я умру в сражении! — Он махнул своим коротким мечом, сбивая врага.

— Но эмаль!

— Так красивее. И удобнее грызть мясо.

— О-о-о!..

Доктор улыбнулся:

— Не думаю, что животные т е б я испугались. Это что-то другое, что-то во тьме.

В темноте ещё какая-то пакость скрывается, которую даже шары из лезвий боятся? Да уж, обрадовал.

Шелли очнулась и застонала. Инга погладила зелёный гребень:

— Не шевелись. — Она подняла взгляд на Меранавану-да, лицо которой казалось сейчас абсолютно белым. — Ты не можешь стоять так целую ночь. Если бы у меня были нитки, я бы всё зашила.

Еле двигаясь от слабости, Шелли подняла тубу, потянула паутинку:

— Такая пойдёт?

На конце нить была твёрдая и заострённая. Поверх светящихся штрихов иллинойки Инга наложила штук двадцать швов, потом просто сбилась со счёта. Порвала свою блузку на повязки, замотала порезы.

Доктор покосился на её работу:

— Хорошо сделано. Где ты научилась лечить раны?

— В пятьдесят второй больнице, на практике, — улыбнулась Инга.

Меранавана-да надулась: её похвалой не удостоили. Со вздохом спрятав челнок, опустилась на каменную плиту. Посидела с минуту, потом принялась ковырять песок ногой: под ним оказались мелкие щепки и полусгнившие остатки веток; нет-нет, да взглядывала на Доктора. Инга наклонилась к иллинойке и шёпотом спросила:

— Ты чего, дыру на нём глазами решила проесть?

Та ответила так же тихо:

— Представляешь, у Повелителей Времени три набора хромосом, и один из них — в четвёртом измерении...

Доктору порядком надоело внимание. Он проворчал:

— Хвоста у меня точно нет, можешь не искать. — Игнорируя хихиканье, перехватил отвёртку, повёл затёкшим плечом. — Такое ощущение, что их пугает сама темнота. Если бы развести костёр! Шелли, там в развалинах ты не заметила ничего деревянного?

Девочка приподнялась, сморщилась, превозмогая раны и шипя от боли:

— Нет... А-вшшш! Тут ходили до нас, даже рамы из окон вывернули. Одни осколки и черепки.

Вдруг из тени дома вынырнуло чёрное щупальце, ткнулось в камень, свернулось и исчезло.

Доктор удивлённо поднял бровь:

— Здесь ещё кто-то! Держитесь на свету! Расни, ко мне.

Все сгрудились вокруг него и Шелли. Там, где прошлось щупальце, на тёмной почве остался светлый след, щепки и ветки растекались бурой массой. Инга почувствовала, что ею снова овладевает паника. Даже Красный Кот, наконец, испугался — ссутулившись, зажал скрещённые трубку с мечом и затравленно оглядывался по сторонам.

Один Доктор спокоен, как железобетон. Улыбается ещё. На совсем чужой планете, неизвестная жуть подкрадывается из-за каждого валуна — кажется, ему не впервой?! Скомандовал:

— Отойдите подальше от всего, что может отбрасывать тень! Нам нужно выйти на свободный участок.

Легко сказать «подальше» — сплошные развалины, тут же везде тени! Инга бережно подняла раненую, та прижала к себе найденную домру. Девочка была достаточно тяжёлой, да ещё не поймешь, как взять, чтобы не причинить боль... Шелли снова зашипела.

Путники пробежали заваленную осколками овальных кирпичей улицу и выскочили на большую площадь. Ура — открытое пространство! Только осыпающийся фонтан может бросить короткую тень.

Расни покрыл камни леопардовым плащом, в изголовье пристроил ножны, и Инга наконец-то опустила девочку. Та вскрикнула.

Меранавана встала на колени, пощупала брусчатку:

— Камни тёплые! Я смогу собрать их энергию, накопленную за день.

Поставив челнок на острый конец, иллинойка принялась вращать его в ладонях. Вокруг зазмеились светящиеся корни, расползаясь во все концы площади по валунам, стенам, плитам. Ручейки тепла текли к челноку, собирались в реки, и скоро между просвечивающих синим пальцев разгорелся самый настоящий костёр, только без дыма.

Меранавана выдернула челнок и отступила на шаг, не сводя взгляда с белого огня:

— Вот, до утра должно хватить.

Она стрельнула глазами в сторону Доктора, но опять ничего не дождалась.

Теперь была видна вся площадь. Вылетев на свет, очередной шар дернулся туда-сюда, облюбовал остаток моста и сложил свои лезвия.